Вам, дон Манрике, надлежит Отправиться с двумя полками И совладать с бунтовщиками, Забывшими и страх, и стыд. Пусть с вами будет граф де Кабра Отважный Ко́рдова, солдат, В боях прославленный стократ, Чье сердце беспримерно храбро. В подобных случаях пристойно Давать немедленный отпор. Решенье мудрое, сеньор, И ваших уст оно достойно. Я быстро обуздаю всех, Коль буду жив, ручаюсь смело. Раз вы взялись за это дело, То предрешается успех. Уходят. ПОЛЕ БЛИЗ ФУЕНТЕ-ОВЕХУНЫ Явление X Я даже бросила у речки Недополосканной одежу, Чтобы сказать тебе, Фрондосо, Для пресеченья кривотолков, Что так вести себя нельзя: Повсюду шепчутся в народе, Что мы друг другу приглянулись, И все на нас с тобою смотрят. А так как ты из молодцов, Которые во всем проворны, Одет красиво и богато, И вообще виднее прочих, То нет девицы на селе, Ни молодца в лесу и в поле, Которые бы не твердили, Что все у нас уже готово. Все ожидают каждый день, Что пономарь Хуан Чаморро Отложит в сторону фагот И огласит нас в церкви божьей. Нет, лучше ты о том заботься, Чтоб закрома́ свои под осень Наполнить золотой пшеницей, Кувшины — виноградным соком; А мне вся эта болтовня Успела надоесть, Фрондосо: Я сплю спокойно, не томлюсь И участью моей довольна. Лауренсья милая, ты мною Пренебрегаешь так жестоко, Что видеть мне тебя и слышать — Нужней, чем жизнь, и смерти горше Ты знаешь, как я страстно жажду Твоим быть мужем, и так плохо Мне платишь за мою любовь. Неужто же тебе не жалко Смотреть, как я терзаюсь больно, Как я, в мечтаньях о тебе, Не ем, не пью, не сплю все ночи? Как можно, с ангельским лицом, Такую проявлять суровость? Свидетель небо, я беснуюсь! Так исцелись, мой друг Фрондосо. Я буду исцелен тогда, Когда, как голуби, с тобою Мы заворкуем, сблизив клювы, Когда над нами в церкви божьей… Ты лучше дяде моему, Хуану Рыжему откройся. Хоть я тебя и не люблю, Но всякое случиться может. Ах, боже мой! Сеньор идет! Должно быть, вышел на охоту. Укройся от него в кусты. О, как мне душу ревность гложет! (Прячется.) Явление XI Командор, с самострелом. — Лауренсья, Фрондосо, спрятавшийся. Чудесная удача — гнаться За боязливым олененком И повстречать такую лань. Я отдыхала здесь немного, Устав белье стирать в ручье. И, с разрешения сеньора Я ухожу туда опять. Твоя дикарская суровость Настолько, милая Лауренсья, Вредит пленительным красотам, Тебе ниспосланным с небес, Что превращает их в уродство. Хотя меня ты избегаешь, Глуха к тоске моей любовной, Сегодня в помощь мне пустыня, Друг одинокий и безмолвный. Нельзя, чтоб ты одна кичилась И отворачивалась гордо От господина своего, Как будто он вполне ничтожен. Ведь уступила Себастьяна, Которая за Педро Толстым, Хотя она в законном браке, Или жена Мартина Посо, Причем со времени их свадьбы Прошло всего дня два, не больше. Они уж были на пути, Чтобы исполнить вашу волю, И вы не первый их попутчик. От них такую благосклонность Видали многие у нас. Идите с богом на охоту. Когда б не этот алый крест, Я приняла бы вас за чорта, Что вы так гонитесь за мной. |
