Это Занятнейшее ремесло. Как пряжут пышки? Комья теста, Следя, чтоб пламя не погасло, В кипящее кидают масло, Пока в котле хватает места. Одни выходят раздобрев, Другие — кривы и горбаты, Те — рыхлы, эти — жестковаты, Иные — вовсе обгорев. Кто поглядит, тот обнаружит, Что так же стряпает поэт, Которому его предмет Таким же точно тестом служит. Он, как в котел, свои стихи В тетрадь швыряет мимоходом, Надеясь скрыть под липким медом Обилье всякой чепухи. Зато когда они поспели, Обходят все его лоток, И он — единственный едок Своих же собственных изделий. Да перестань ты вздор молоть! Дай слово молодым сказать. Благослови тебя господь! И попроси, чтоб твой отец Вам дал свое благословенье. Хуан, я возношу моленье, Чтобы с небес послал творец Благословенье нашим детям. Эй, музыканты, песнь начните! Мы обрученных песней встретим. Из Фуенте-Овехуны Сходит девица к оврагу, А за нею — кабальеро, Знатный рыцарь Калатравы. От смущения красотка Хочет скрыться в темной чаще, Словно он ее не видел, Прикрывается ветвями. «Ты прячешься напрасно, Моя отрада! Мой рысий взор влюбленный Пронзает камни». Подошел к ней кабальеро, А она, в смущеньи тяжком, Захотела сдвинуть ветви, Как решетчатые ставни. Но любовь одолевает Цепи гор и океаны, И такое молвит слово Знатный рыцарь Калатравы: «Ты прячешься напрасно, Моя отрада! Мой рысий взор влюбленный Пронзает камни». Явление XVII Командор, Флорес, Ортуньо, Симбранос, солдаты. — Те же. Остановите эту свадьбу, И чтоб никто не отлучался! Тут не игра идет, сеньор. Но как велите, воля ваша. Вам нужно место? Вы вернулись С воинственным своим отрядом? С победой? Впрочем, это ясно. О, я погиб! Спаси, создатель! Беги в ту сторону, Фрондосо. Нет, взять его, связать жгутами! Сынок, отдайся, не противься. Ты смерти для меня желаешь? Я не из тех, Кто без разбора убивает. Когда бы я того хотел, Его давно мои солдаты Насквозь пронзили бы мечами. Он у меня в темницу сядет, И собственный его отец Ему назначит наказанье. Сеньор, он женится сегодня! А чем же это мне мешает? Иль нет у вас других мужчин? Хотя б он оскорбил вас даже, Вам следует его простить. Здесь оскорблен не я, Паскуала. Здесь оскорблен магистр великий Хирон, — господь ему охрана! Здесь оскорблен священный орден И честь его, и виноватый Примерно должен быть наказан. Не то дождемся мы, что завтра Поднимут знамя против нас. Ведь вам известно, что однажды Крестьянин этот командору (Какие верные вассалы!) К груди приставил самострел. Сеньор мой, если заступаться Уместно тестю, я скажу, Что средь подобных обстоятельств Как мог влюбленный человек Не позабыться перед вами? Сеньор, ведь вы же у него Отнять жену намеревались! Вот он ее и защищал. |
