Юань Тин-фа молча закурил, всем своим видом говоря, что слова жены полностью совпадают с его мнением.

Сунь Юй-фэнь привыкла верить словам Юань Тин-фа. Она знала, что он ударник, опытный сталевар, недавно установил рекорд и словами бросаться не любит. А сейчас его слова просто поразили ее. Как мог бывший партизан Цинь Дэ-гуй нанести ущерб государству? Она понимала теперь, почему в последнее время Цинь Дэ-гуй не ищет встреч с ней. Ему стыдно людям в глаза смотреть. «Когда я с ним встречусь, — решила она про себя, — я задам ему только два вопроса: «Почему ты раньше жертвовал жизнью в партизанском отряде?» и «Почему ты теперь в погоне за рекордом наносишь вред государственному имуществу?!

Юань Тин-фа продолжал с невеселым видом курить, а Дин Чунь-сю укладывала спать сына. В комнате воцарилось неловкое молчание. Сунь Юй-фэнь решила все-таки добиться определенного ответа на свое предложение и спросила Юань Тин-фа:

— А после ремонта печи вы сможете с нами соревноваться?

— Конечно, сможем, — ответил с улыбкой Юань Тин-фа.

— И не забудьте как следует покритиковать Цинь Дэ-гуя! — строго сказала девушка.

— А как же! Он еще и объяснение нам напишет! — серьезным тоном ответил Юань Тин-фа, но не удержался и снова улыбнулся. — Только стоит ли винить одного Цинь Дэ-гуя? Если газеты все время пишут о новых рекордах, то как он мог удержаться, чтобы и самому не установить рекорд?

— Тогда мы в договоре о соревновании запишем пункт о сохранности свода мартена, — подумав немного, предложила Сунь Юй-фэнь.

— В таком случае ничего из нашего соревнования не получится, — сказал Юань Тин-фа.

Сунь Юй-фэнь возбужденно встала с места.

— Почему?

— Лично я ничего против этого пункта не имею, ты поговори с остальными бригадирами.

— А разве ты сам не можешь переговорить с ними? Ведь вы встречаетесь каждый день, и у вас есть много возможностей поговорить. Я думаю, что они оба непременно послушаются тебя.

— Если они послушают меня, — улыбнулся мастер, — то они никогда не будут соревноваться.

— Почему же это? — удивилась Сунь Юй-фэнь.

— Он сам боится этого соревнования! — язвительно произнесла Дин Чунь-сю.

— Почему? — пристально посмотрела на мастера Сунь Юй-фэнь.

— По совести говоря, я действительно боюсь, — ответил Юань Тин-фа. — Ваша бригада дружная, решили — и быстро сделали. А у нас целых три бригады, между которыми иногда дело чуть не доходит до драки. Сама подумай, как тут соревноваться!

— Нашу бригаду тоже сплотить нужно было — и это стоило немалых сил, — вздохнула Сунь Юй-фэнь.

— Я думаю, что все-таки с ними надо поговорить тебе, — обратилась к девушке Дин Чунь-сю, — ведь его язык не приспособлен к нормальному разговору, стоит ему только открыть рот, как оттуда уже несется ругань.

— Что за ерунда! — возмутился Юань Тин-фа. — Когда ты слышала ругань от меня? — но затем шутливо добавил: — Бедняжка, заругали тебя совсем!

— Была бы у тебя другая жена, менее покладистая, чем я, посмотрела бы я, как бы ты с ней стал обращаться!

— Сунь Юй-фэнь, ты только послушай, разве ее переговоришь?

— Ну, с тобой мне все равно не сравняться! — поддразнила мужа Дин Чунь-сю.

Видя, что уже поздно, Сунь Юй-фэнь стала прощаться. Дин Чунь-сю вызвалась ее проводить.

— Юй-фэнь, как ты находишь Чжан Фу-цюаня? — с любопытством спросила она у девушки. Она любила Сунь Юй-фэнь, и ей нравился Чжан Фу-цюань. Она считала, что из них получилась бы хорошая пара. К тому же разве могла она не побеспокоиться о своей младшей двоюродной сестре, находившейся вдали от своих родителей?

Сунь Юй-фэнь сразу догадалась, к чему сестра клонит, и поэтому ответила уклончиво:

— Я всего несколько раз встречалась с ним, поэтому еще не очень хорошо знаю его.

— Юй-фэнь, я тебе скажу так: Чжан Фу-цюань по-настоящему хороший молодой человек. У него не такой беспокойный характер, как у моего мужа, который чуть что — сразу из себя выходит. И не такой зазнайка, как Цинь Дэ-гуй, а всегда вежливый, скромный. Ты почаще встречайся с ним. Узнаешь его получше и поймешь, что я не ошибаюсь.

В действительности Сунь Юй-фэнь знала молодого сталевара значительно лучше, чем она пыталась это представить. И она в душе чувствовала, что сестра отнюдь не перехваливает Чжан Фу-цюаня и что мнение сестры полностью совпадает с ее собственным впечатлением. Молодой сталевар казался девушкам симпатичным, и встречи с ним доставляли удовольствие не только Сунь Юй-фэнь, но и многим ее подругам. Они встречались с ним всего раз или два, но уже считали его своим хорошим знакомым. Особенно приятное впечатление произвел он на них в воскресенье в парке, когда терпеливо обучал их всех езде на велосипеде. И девушки между собой наперебой хвалили Чжан Фу-цюаня.

Затем оказалось, что он заранее купил для всех билеты в кино. А после кино он угощал всех мороженым. Будь Сунь Юй-фэнь одна, она так быстро не подружилась бы с Чжан Фу-цюанем, но раз ее подруги легко приняли его приглашение, то ей было неловко отвергать его, и она вместе со всеми пошла в кино. А последующие встречи убедили ее в том, что он вовсе не надоедлив, и она даже стала чувствовать к нему симпатию. Скрытый смысл слов сестры навел ее на мысль о том, что та определенно разговаривала с Чжан Фу-цюанем на эту тему. И если раньше, после первых встреч с Чжан Фу-цюанем, такой разговор с сестрой ей был бы неприятен, то сегодня он вызвал в душе ее сладостное волнение, и она не удержалась от вопроса:

— А Чжан Фу-цюань часто бывает у вас дома?

— Часто, — улыбнулась Дин Чунь-сю. — Как придет, так сразу же заводит разговор о тебе.

Сунь Юй-фэнь вся залилась краской. Ей было приятно такое внимание, только нехорошо, что она узнала об этом из уст сестры. Ладно еще, что вечером хоть не видно, как сильно она покраснела. Она тут же решила переменить тему разговора:

— Цинь Дэ-гуй к вам совсем не заходит?

— Заходить-то заходит. Придет и сразу же заводит беседу с мужем, а на меня никакого внимания… А если мужа дома нет, так и минуты не посидит, бежит, словно его тут черти подстерегают, — сердито рассказывала Дин Чунь-сю. — Не заходил бы он к нам вообще, все спокойнее было бы.

Сунь Юй-фэнь вспомнила, как Цинь Дэ-гуй бегал от нее с подружками, и непроизвольно улыбнулась. Она понимала, что он совсем не зазнается, а просто неловко себя чувствует среди женщин. Но тут же она вспомнила, каким предупредительно-ласковым бывал Цинь Дэ-гуй, когда говорил с ней наедине. Во время таких бесед они не чувствовали себя стесненно.

Вскоре она попрощалась с Дин Чунь-сю и пошла одна по залитой лунным светом улице. Прохожих было очень мало, фонари уже не горели… Она невольно вспомнила ту ночь, когда она вместе с Цинь Дэ-гуем шла в родную деревню. Сейчас стояла такая же ночь, как и в тот раз, только теперь рядом с ней не было этого высокого сильного парня. После этой поездки она смотрела на Цинь Дэ-гуя не с прежним равнодушием, а с какой-то непонятной для себя теплотой и лаской. Она радовалась происшедшей в ней перемене. Но сегодняшние слова Юань Тин-фа очень огорчили ее. Нападки Дин Чунь-сю на Цинь Дэ-гуя она в расчет не принимала, считая, что сестра просто ошибается в нем. Но с мнением Юань Тин-фа приходилось считаться. О том, что Цинь Дэ-гуй установил рекорд ценой повреждения мартена, она уже слышала от Чжан Фу-цюаня и от Ли Цзи-мина, только она не очень верила им, не верила потому, что не могла себе представить, чтобы Цинь Дэ-гуй был способен на это. Но после подтверждения Юань Тин-фа она не могла дальше сомневаться. На душе ее было очень тяжело, однако во время разговора с Юань Тин-фа она сохраняла невозмутимый вид. Вначале ей хотелось расспросить обо всем Цинь Дэ-гуя, а теперь она испытывала только глубокое разочарование обманутого и несправедливо обиженного человека.