Вити Ихимаэра начал писать рассказы и печататься, еще будучи студентом университета Виктории в Веллингтоне. Сборник, который они составили, «Поунаму, поунаму» (1972), имел такой успех у читателей, что фирма «Хейнеманн» несколько лет подряд повторяла издание. Романы «Танги» (1973) и «Ванау» (1974) закрепили за тридцатилетним Ихимаэрой звание первого маори — новеллиста и романиста. Впрочем, Патриция Грейс, школьная учительница и мать семерых детей, также имеет право на приоритет — сборник ее рассказов «Ваиарики» (1975) — первый написанный маорийкой. Наверное, слово «первый» чаще обычного употребляется в этом предисловии, но такова нынешняя литературная действительность Австралии и Океании.

Всем трем книгам, с которых начался его творческий путь, Ихимаэра дал маорийские названия, подчеркивая их принадлежность и устанавливая опознавательные знаки мира маори. Три названия — три символа. Поунаму — нефрит, заветный зеленый камень, под резцом превращавшийся в талисман с изображением предка, — служит Ихимаэре «магическим кристаллом», сквозь который проступают очертания гордого и свободного полинезийского прошлого, когда Северный остров Новой Зеландии был еще Те Ика а Мауи, Рыбой Мауи, а Южный — Те Вайи Поунаму, страной зеленой воды, то есть нефрита. Танги — погребальный обряд, в котором не только оплакивается ушедший, но и определяется его преемник в жизни, тот, кто берет на себя бремя его ответственности перед семьей, «родом». Ванау — большая патриархальная семья, община. Таковы концентрированные образы народной жизни в творчестве Ихимаэры.

Рассказы сборника «Поунаму, поунаму» воспринимаются как цикл. Они написаны в одной лирико-эмоциональной гамме, их объединяет герой-рассказчик, чье имя и возраст меняются, но, в сущности, за ними скрыто одно и то же лицо — молодой маори, горожанин, который изредка наведывается в родную деревню. Отлив населения из сельскохозяйственных районов ускоряет разрушение старого уклада и маорийской патриархальности. Маори ищут счастья в городе, где легче устроиться на работу и детям можно дать образование получше, где жизнь кажется более яркой, интересной, богатой. У Хоне Туватс есть грустное стихотворение «Покинутая земля» — об опустевшей старой деревне, куда больше «никогда никто не приедет, никто». В рассказе Ихимаэры «В поисках Изумрудного города» — сцене отъезда семьи в большой город и трогательного прощания мальчика с родными местами, с закадычным другом и коровой Эмере — боль расставания заглушает предвкушение нового, полного чудес, вселяющего надежды на богатство и благополучие.

Может показаться странным, что молодой писатель так много внимания уделяет старикам («Последняя игра», «Кит», «Бабушка» и др.). Его старики — хранители маоританга, традиций, завещанных предками, носители коллективистских идеалов, отзывчивые, жизнелюбивые. Когда гостей, опоздавших на свадебный пир, отказываются накормить, потрясенный старейшина ударами топора взламывает двери кладовой и обращается к приехавшим, как положено, со словами приветствия. Праведный гнев и страдание делают его в этот миг фигурой эпической — он подобен киту, который застрял на мелководье и погибает, истерзанный хищными чайками, истекающий кровью.

В рассказе о кончине бабушки Миро — печаль и восхищение: на миру и смерть красна. Любительница карт, Миро и на смертном одре требует колоду, играет, плутует, ссорится и смеется вперемешку со слезами.

Старик учит племянницу читать историю предков, их путешествий и славных деяний, запечатленную в резьбе и орнаментах варерунанга — дома собраний, где билось сердце общины. «Не забывай о своем народе. Всегда помни, что ты тоже маори».

Рядом со стариком у Ихимаэры обычно поднимается новый росток — мальчик, юноша, девушка, залог того, что нить, связующая поколения, прочна и маорийское культурно-историческое наследие не будет развеяно в прах. Ихимаэра — поэт маорийской «ароха», любви, братства, заботы каждого об остальных членах коллектива, объединенных узами кровного родства, совместного труда, обычаев, общим миропониманием (аналогичное самоанское понятие — алофа, гавайское — алоха и т. д.). Исторически обосновывая свою скорее этическую, чем социальную концепцию, Ихимаэра идеализирует полинезийское прошлое. Известно, что в доколониальной Полинезии уже имело место становление раннеклассовых обществ, где существовала жесткая кастовая иерархия и строго соблюдались границы, отделявшие наследственных вождей и знать от простых общинников.

Однако вся нравственно-этическая тональность произведений Ихимаэры гуманистична — он апеллирует к добрым чувствам, человечности, долгу, солидарности, и это выгодно отличает его творчество на фоне литературы, которая деградацию личности в капиталистическом обществе эпохи кризиса и упадка приписывает извечным свойствам человеческой натуры. Приверженность «арохе» сказалась и на стиле маорийского прозаика. В отличие от суховато-аналитической манеры самоанца Вендта стиль Ихимаэры эмоционален, окрашен мягким юмором, щемящей ностальгией по «золотому веку», что не мешает писателю в жанровых сценках улавливать живые приметы современности.

В рассказах Патриции Грейс и Ихимаэры есть сходные черты: деревня и город располагаются на разных полюсах тепла и холода, старики значительны и достойны уважения как старшие в роду, и воспоминания о сельском босоногом детстве излучают свети тепло. Грейс нередко весьма вольно обращается с английским языком, стремясь передать своеобразие хода мысли и речи своих персонажей маори, и такие эксперименты не всегда удачны. Но интерес к проблеме выражения душевного состояния способствовал появлению психологических этюдов, насыщенных социальным содержанием.

Один из них соответственно назван «Манера речи» (в русском переводе — «Мысли и слова»), Портниха миссис Фрейзер, которая шьет платья сестрам-маорийкам, упоминает мимоходом, что ее муж нанял на работу «маори», и это безличное определение вызывает гневную реакцию Роуз, студентки университета. Но и старшая сестра, безответная Гера, привыкшая молча сносить обиды, не умея выразить в словах свои мысли и чувства, обещает себе, что в будущем Роуз не придется «сражаться в одиночестве». Здесь поиск необходимых слов отражает глубинные процессы в сознании маори, утверждение национального достоинства.

Рассказ П. Грейс «Парад» — также о духовном становлении личности. Молодую, красивую Матеваи, участницу карнавального шествия маори, оскорбляет снисходительно-покровительственное отношение столпов местного общества. Она понимает, что для многих пакеха ее соплеменники, которые исполняют старинные танцы и песни, потрясая копьями, притопывая, делая, согласно ритуалу, «страшные глаза», кажутся клоунами из бродячего цирка, или дрессированными животными, или музейными экспонатами. «Они думают, что мы способны только на это… Для них мы — посмешище. Развлечение. В другое время мы для них просто не существуем. И только раз в году они берут нас и выставляют напоказ. Как обломки древности».

Но старый согбенный Хохепа, выслушав жалобу девушки, говорит, что это ее долг — «показать другим, кто мы такие». И, поразмыслив над его словами, она вновь входит в праздничный круг и уже не заботится о реакции зрителей — она танцует и поет, вознося свой голос к солнцу, «в котором вся сила земли». Вечером, возвращаясь на грузовике домой, она вдыхает живительный воздух родины-земли и моря, прошлого, настоящего и будущего — и в приливе новых сил запевает песню мужественных предков-мореплавателей, которая призывает не сдаваться, грести и грести, плыть на своих каноэ дальше и дальше — вперед, к новым берегам.

Этим образом движения вперед, отваги и упорства уместно завершить вступление к сборнику произведений молодых литератур, родившихся в странах Южных морей.