Рай постепенно обретал свое лицо. Семь этажей здания были уже заселены и работали, привнося некоторое постоянство в жизнь переселенцев. Заложенный ботаниками под руководством Ниргун на одном из этажей дендрарий усыпанный белым цветом лепестков благоухал, когда на коммуникатор Паньгу пришел вызов от Элохима с просьбой встретиться. Встретиться Элохим просил в укромном уголке сада, подальше от любопытных глаз людей. "Затворник вышел из пещеры. Вероятно, очередной эксперимент провалился, и радовать нечем, иначе давно бы уже бегал по моему кабинету и рассказывал о своих подвигах" — думал Паньгу, шагая по аллеям.

— Зачем звал? — увидев Эллохима сидящего у небольшого грота, спросил Паньгу, пристраиваясь рядом с ним на крае каменного выступа.

Еще приближаясь, он заметил, что Элохим очень изменился за эти месяцы. Белая туника совсем обвисла, лицо вытянулось, кожа казалась прозрачной, а длинные седые волосы небрежно лежали на плечах, придавая еще больше уныния его облику.

— Выглядишь не лучшим образом, похоже, что сильно устал, — смягчая тон, продолжил Паньгу, ожидая ответа друга.

Странно, но Элохим ни как не отреагировал на приход друга. Он сидел, задумавшись, не отрывая взгляда от цветущего дерева, под которым резвились два подростка, которых Паньгу не сразу и заметил.

— Кто это? — пытаясь настроить Элохима на разговор, спросил генетик.

— Я их назвал АДА-м и ЕВ-1а…. Правда, хороши? — от услышанного лицо Паньгу вытянулось, он что-то сбивчиво говорил, жестикулировал и крепко обнимал друга….

…."Однако, переплюнул Элохим прабабку, но за ней, надо заметить, первенство, а это кое чего да стоит"….

— Стоит, стоит, еще как стоит, столько стоит, что мы четвертые сутки не спим и не едим, — голос профессора был взволнованным, но довольно миролюбивым. Он шагал навстречу Григорию и выглядел сильно уставшим, но довольным, словно стахановец, выполнивший четыре дневные нормы. — Скучаем, а напрасно. Сейчас самое время поговорить и поразмыслить.

— Вот так сразу или все-таки для начала поздороваемся? Вы где пропадали Ян Генрихович? Что-то случилось? — сыпал вопросами Григорий.

— Про-про-пробабка ваша, царство ей небесное, любезный Григорий Алексеевич уж которое тысячелетие покоя людям не дает, — профессор говорил серьезно, без малейшего намека на шутку.

— И что же она натворила, позвольте узнать, — принял разговор Григорий.

— Ну если уж честно, то может и не она, а на нее просто грешат, но после того удачного эксперимента у Элохима, Ниргун якобы отпустила на волю своих "неандертальцев", так кажется вы их назвали и решила начать все с чистого листа. Хотя я сам в это мало верю. Думаю, что был еще кто-то, кто хотел приостановить эксперименты с рабами. Так или нет, точно не знает ни кто, но по привычке костерят Ниргун.

— Несчастная женщина и после смерти ей нет покоя. Ну, отпустила она своих камнетесов или не отпустила, что собственно произошло, что человечество так расстроилось? Отпустил же Элохим кентавров и ничего, а пробабка видите ли беды натворила. Где логика, Ян Генрихович? Или у вас, если что случилось, то все шишки валятся на беззащитных женщин? — Григорий соскучился по разговорам с профессором, от чего постоянно пытался шутить, но профессору явно было не до шуток.

— Вы новости с "поверхности" смотрели? Вижу, что нет.

— А что там собственно стряслось? — Григорий не понял, куда клонит профессор.

— Аризона и Сибирь горят, в Европе жара, как в Эквадоре, а в Эквадоре валит снег. Тайфуны, смерчи. Цунами накрыло Японское побережье, а в Антарктике тают ледники и это не полный перечень климатических чудес на планете.

— Ну и причем здесь моя пра-пра-пра…бабка? Или вы считаете, что это все дело ее рук или ее беглых "неандертальцев"? — Григорий вновь хотел все свести к шутке.

…. — Верховный совет спрашивает тебя Паньгу, как такое могло произойти? Как могло случиться, что генетический эксперимент вышел из-под контроля? — голос Амонра гремел, — тебе доверили люди и дали в руки ресурсы всех рас, а ты лелеял амбиции генетиков и не думал о последствиях. Я не оправдываю действия Ниргун, с ней разберутся, но ты…. Решением Верховного совета я требую передать руководство над группами генетиков Элохиму, а судьбу Паньгу и Ниргун отдать в руки галактического трибунала….

Торжество разума, как это часто бывает, бессильно перед политическими интригами. Где тот политик, который не предает друзей ради своей выгоды, когда самый сладкий плод — это власть? Власть вне законов бытия, она считает себя всесильной, мудрой и всегда знает какое место отведено каждому в этой жизни. Она способна порабощать и ломать слабые души, но не может ничего сделать с возвышенной душой, от чего всегда негодует и мечется. Однако, отсутствие власти и иерархии еще страшнее, так как ведет к хаосу и в этом — парадокс жизни.

Вырвавшиеся на свободу рабы в короткий срок населили большую часть планеты.

— Они как тараканы едят и плодятся, плодятся и едят, грызутся между собой за еду и опять плодятся и все повторяется снова и снова, — Амонра негодовал. Инструмент, предназначенный для удовлетворения нужд человечества, стал частью пищевой цепи, отгородив от нее человека. Раб не стал смиренным помощником, а превратился в злого, беспощадного разрушителя. Свирепые стаи рыскали на всей территории от северного до южного моря, сметая и разрушая все на своем пути.

— А чего вы собственно ждали от них? — Элохим рассуждал медленно, пытаясь донести смысл сказанного до раздраженного сознания главы Верховного совета. — Их психотип именно это и предусматривал, так что в этом смысле Ниргун все сделала правильно. Они не прихотливы, физически выносливы, способны к размножению и подчиняются установкам. Единственная проблема, что установок у них сейчас нет. Когда дополнительное устройство шлюза автоматики (ДУША) не функционирует, то действует только чистая физиология на уровне звериных инстинктов, что собственно мы и наблюдаем, они едят, пьют и размножаются.

— Не считайте меня за полного идиота и не читайте мне здесь лекций по генетике. Без вас тошно. Вы думаете, что мне не понятно, что блок управления с заложенной в него программой подчинения человеку — это главное в работе с РАБом? Вот лучше скажите, почему блок не работает? Ведь у ваших систем, что у ЕВ, что у АДА, как мне известно, сбоев нет, — Амонра смотрел прямо в глаза генетика.

Обычно под таким взглядом человек смущался, терялся и был готов полностью подчиниться воле главы Верховного совета, но это не касалось Элохима. Его выцветшие, уставшие глаза не выражали ни испуга, ни тревоги. Достоинству, с которым он держался перед верховным правителем, мог бы позавидовать любой из членов совета. Элохим был тем, кто не признавал авторитетов ни в науке, ни в жизни.

— Уж лучше это спросить у Ниргун, а мне нет смысла соваться в чужие разработки и не надо сверлить меня взглядом, я не поддаюсь на такие уловки. Ваша проблема не рабы Ниргун, а собственное эго, с которым вы не можете справиться.

Такого поворота Амонра не ожидал. За годы правления он привык во всех видеть только подчиненных, слепо выполняющих его приказы. "Гордец, но знает себе цену" — размышлял Амонра. Теперь от его решения будет зависеть не только судьба генетического проекта, но и судьба Элохима. Амонра все помнил, и прощать не умел……

…. — Про-про-про…бабкины рабы дали когда-то сбой, а цунами-то причем? — вновь оживился Григорий.

Ян Генрихович устало присел на свое излюбленное место возле озера и глубоко вздохнул, словно собираясь выдохнуть из себя всю накопившуюся усталость последних дней.

— Давайте коллега немного посидим. Вы знаете, я чертовски устал за эти дни, и честно говоря, просто хочется немного спокойно посидеть и подышать этим воздухом, мне этого так не хватало…., а про Ниргун обязательно поговорим, но если позволите, то чуть позже, — профессор откинулся на спинку садовой скамейки и закрыл глаза. Он сделал глубокий вдох, и на его лице отразилось полное блаженство.