— Забыл вам сообщить, — произнес доктор, — вас ведь наверняка будет интересовать то, где вы сейчас находитесь. Не правда-ли?

Григорий только и успел, что кивнул головой и с нескрываемым интересом стал всматриваться в лицо врача.

— Рядом с книгами есть небольшая брошюрка о нашей клинике. Так, что если интересно, то посмотрите.

Не успел Григорий задать вопрос, как его, опередив Ян Генрихович, продолжил: "Ну, а привезли вас сюда ваши друзья и скоро вы с ними увидитесь. Отдыхайте"- и доктор снова скрылся за бесшумной дверью.

За плечами Григория, конечно, был огромный врачебный опыт, но он все же был больше теоретиком и сам занимался врачеванием не так и часто. Консультировать, консультировал, но вот так чувствовать своего пациента, как Ян Генрихович он явно не мог и поэтому, еще не разучившись удивляться тому, что не может делать сам, Григорий не мог не отдать должного сноровки этого врача. Он даже где-то в глубине души искренне восхитился этим поистине отлично знающим свое дело человеком. Он вообще был склонен уважать людей, которые могут что-то делать лучше, чем он сам.

Немного размяв ноги, Григорий встал и направился к полке с книгами, закрепленной на противоположной стене палаты. Брошюрка, о которой говорил Ян Генрихович, была явно частенько востребована, о чем можно было судить по ее потрепанному состоянию. Пристроившись в кресле, как нельзя более удобно установленном в углу палаты, он включил небольшой настенный светильник и начал перелистывать страницы. Опытным взглядом он сразу же оценил уровень данного заведения. Спектр навороченных отделений, оснащение, фотографии манипуляционных и операционных залов вызывали истинную зависть знающего в этом толк профессионала. Такое обилие современного медицинского оборудования он видел только однажды, и то в Лондонском госпитале. Но понять из брошюры, где он все же находится, было нельзя. Как не странно, но не было, ни каких фотографий, какие обычно любят размещать на обложках, запечатлевая во всей красе общий вид здания клиники. Нигде ни разу не упоминалось названия, да и просто отсутствовали какие бы то ни было выходные данные. Брошюра заканчивалась внушительным списком известных имен консультантов, но и тут была какая-то несуразица. Все эти люди уже ушли из этой жизни. "Что это? Рекламный ход? Врядли. Для такой клиники это чересчур." — Григорий улыбнулся собственной мысли. "Книжонка-то старая, а я чудак…, но однако, аппаратура и фотографии же современные" — мысли несколько запутались и он почувствовал, что явно устал. Бодрость сменилась желанием прилечь, что он собственно и сделал, положив потрепанную брошюру на свое место. Видимо прошло какое-то время, и он даже успел немного вздремнуть. Он открыл глаза от дразнящих обоняние запахов свежезаваренного чая и еще какой-то вкуснятины. Только сейчас он понял, что голоден и давно уже хочет есть. Было ощущение, что он не ел с момента, как сидел за столом у Семеныча, но эту мысль Григорий тут же отогнал, так как его внимание привлекла миловидная сестра, ловко расставляющая на столике рядом с его кроватью фарфоровую посуду. Она была одета точно так же как и доктор в форменную распашонку, из кармашка которой кокетливо выставлялся краешек белого платка.

— Познакомьтесь. Наша сестра Валентина, — произнес Ян Генрихович, а Валентина, в свою очередь приветливо улыбнувшись, маленькими пальчиками, как-то очень изящно, опустила в белую чашку с чаем ломтик ароматного лимона.

— Пожалуйста, — произнесла она мелодичным голосом, — поешьте. Это вам поможет поправиться.

— Ешьте, отдыхайте, а вечером я устрою вам небольшую прогулку по отделению, — распланировал Ян Генрихович.

— Боже праведный. Какой сервис, — попытался пошутить Григорий. — Если так пойдет дело и дальше, то я готов здесь остаться навечно.

Ян Генрихович и Валентина многозначительно переглянулись и пожелав приятного аппетита, удалились.

Смакуя горячий чай и прикусывая небольшой бутерброд с отменной ветчиной, Григорий вновь задумался.

Вечером, как и обещал, в палате появился Ян Генрихович, вкатив новенькое кресло-каталку с маленьким электроприводом.

— Вам еще рано разгуливать самостоятельно, — объявил он, — поэтому есть смысл воспользоваться этим агрегатом. — Управление здесь простенькое, так что легко разберетесь. Пробуйте и поедем. Я покажу вам наше царство, — все это он говорил с предчувствием веселого развлечения. Он постоянно широко улыбался и явно не скрывал своего предвкушения удовольствия, которое хочет получить от совместной экскурсии.

Сборы получились действительно не долгими. Кресло беспрекословно слушалось малейшего движения сенсорного управления, так, что с ним спокойно мог управляться трехлетний ребенок. Подобной диковины Григорий ранее не видел, но почему бы не покататься, когда тебе это предлагают, тем более что в нем уже разгорелся профессиональный интерес к этому заведению. Где бы он ни бывал ранее, он всегда с большим удовольствием посещал современные медицинские центры. Так было и в Праге, и в Лондоне, и других городах, куда его заносила судьба.

— Ну-с, приступим, — Ян Генрихович открыл дверь и пригласил Григория в большой, светлый холл, — следуйте за мной, что будет не понятно, спрашивайте, я с удовольствием вам объясню. — Для начала я предлагаю заглянуть в наш дендрарий. Вы удивлены? Просто я, как ваш лечащий врач хочу сочетать приятное с полезным и поэтому предполагаю, что глоток свежего воздуха вам будет только полезен. — Не возражаете?

— Нет, нет, что вы. Поступайте, как считаете нужным, я полностью в вашем распоряжении, — Григорий шевельнул пальцем и устремился вслед за врачом, пересекающим пространство холла в сторону очередной стеклянной двери.

Датчики, зарегистрировав их приближение, раздвинули широкие матовые двери и….. то, что увидел Григорий, сложно поддается описанию.

Сразу же за дверями начиналась широкая мощеная дорога в обе стороны полукругом, уходящая вдаль, а за ней начиналась огромная парковая зона с не вероятным разнообразием цветущей и благоухающей растительности. Все это не было бы удивительным, если бы над головой было небо, а не каменный потолок с хитроумным искусственным освещением. Нигде не было видно ни каких опор и поэтому представить, как это все держится и не падает на голову, было вне понимания изумленного Григория.

— Я знал, что Вам это понравиться, — радостно проговорил Ян Генрихович, — все впервые попадающие сюда всегда удивляются, а некоторые спустя даже годы боятся сюда приходить из-за боязни, что весь этот огромный потолок может на них свалиться. Чудаки. — А знаете, — что бы усилить впечатление, произнес доктор, — что над нами еще двенадцать этажей, на каждом из которых такие же огромные парковые массивы, — и он с любопытством взглянул на Григория, ожидая от него ответной реакции.

— Двенадцать? — Григорий действительно попытался себе представить всю грандиозность этого сооружения, но его мысль оборвал, резвящийся, как ребенок Ян Генрихович.

— Да, да двенадцать, вы не ослышались. Двенадцать этажей сверху и еще столько же снизу, так, что мы с вами сейчас находимся в самом центре нашего уникального здания, так сказать, в святая святых. Медицина, как вы сами понимаете, — добавил он многозначительно….

— Уж не о ваших ли садах рассказывала Шахерезада, — пытаясь скрыть свое смущение, с трудом представляя всю грандиозность этого сооружения, попытался спрятаться за шутливым тоном Григорий.

— Вы шутите — это хороший признак. Мне вообще нравятся люди, которые умеют шутить и удивляться. На мой взгляд, такие люди способные оценить идею или восхититься делом рук другого человека соответственно сами способны к созиданию. Не правда ли коллега? — Ян Генрихович как-то исподволь перешел от мальчишеской веселости к философскому настрою в беседе. — Давайте прогуляемся вдоль вон того пруда, я там очень люблю бывать вечерами. Опять удивил?

— Там где нет неба, а солнце заменяют тысячи электрических светильников, наверное, трудно себе представить вечер? — Григорий произнес это с некоторой иронией, но и это "некоторое" точно попало в цель.