И тут в страшном прозрении Сано понял, что случится дальше.

— Осторожно, канцлер Янагисава! — крикнул он.

Не успел последний звук сорваться с губ Сано, как Тюго обхватил канцлера одной рукой за грудь, а другой выставил меч.

— Никому не двигаться! — приказал Тюго. — Шаг вперед, и я убью его.

Охрана, которая было бросилась на помощь своему господину, остановилась. Молния озарила ошеломленные лица.

— Что это ты задумал? — спросил Янагисава. — Отпусти меня немедленно! — Он дернулся, чтобы разглядеть захватчика. Похоже, ослепленный не столько молнией, сколько ненавистью к Сано, канцлер не заметил или не узнал капитана. Его злоба сменилась изумлением. — Тюго Гишин? Охотник за бундори? Западня для тебя?

Янагисава начал бороться, уклоняясь от меча, торчащего перед носом, и отлепляя руку, давящую на грудь.

— Я твой начальник, Тюго. Отпусти меня! — Страх лишил голос властности. — Охрана! Взять его!

Сано лихорадочно соображал, каким образом обезвредить Тюго и не задеть Янагисаву. В глазах у Тюго горело безрассудство, твердая рука приблизила клинок к горлу канцлера. Сано почувствовал: в свите нарастает паника. Придав голосу спокойную уверенность, которую вовсе не ощущал, Сано произнес:

— Тюго-сан, канцлер ваш кровный ро... потомок генерала Фудзивары. Он вам не враг. — Наступила полная тишина, даже гром затих. — Он не виновен в смерти Оды Нобунаги... И не он устроил вам западню.

Тюго никак не отреагировал на эти слова, но Сано показалось, что упоминание Фудзивары и Нобунаги нашло отклик в мрачной душе. Только бы никто не вмешался.

— Я — тот, кто не дал вам исполнить до конца пожелание вашего предка. Вам нужен я, Тюго-сан. Убейте меня, и вы свободны. Дело против вас умрет вместе со мной. Все доказательства уйдут со мной в могилу.

Тюго приопустил меч.

Обрадованный, Сано встал в оборонительную позицию, приготовившись к атаке:

— Дух отца, помоги мне!

И тут закричал Янагисава:

— Во всем виноват ты, Сано Исиро! Охрана, взять его!

Тюго очнулся и вскинул меч. Янагисава охнул, свита смешалась. Раздались возгласы:

— Что нам делать? Хватайте его! — Толпа устремилась к Сано.

— Осторожно, сёсакан-сама! — Хирата встал лицом к толпе и спиной к Сано.

Тюго потащил упирающегося, изрыгающего проклятия Янагисаву вверх по тропинке.

— Попробуй остановить меня, и я его убью, — услышал Сано.

— Ты умрешь за это, Сано Исиро! — выл канцлер Янагисава. — Ты, нахальный лакей, ты, жалкий тупица, ты...

— Заткнись! — рявкнул Сано, отступая назад.

Хирата двинулся вперед.

Канцлер умолк с открытым ртом. Сано не стал ждать, пока Янагисава придет в себя от потрясения.

— Тюго, вам не скрыться. Очень скоро все узнают, что вы охотник за бундори. Вы нигде не спрячетесь. — Сано словно со стороны слышал свой голос, бормочущий первое, что пришло в голову. — Если отпустите канцлера, вам позволят совершить сеппуку или даже жить под домашним арестом. Если нет, вас будут пытать и казнят, как простолюдина. Сдавайтесь, Тюго. Все кончено. Вы слышите? Все кончено!

Пятясь перед наседающим Тюго, Сано добрался до пристани. Хирата отошел в сторону. На пристани лежал Мацуи. Телохранитель делал ему искусственное дыхание. Заметив приближающихся, он хотел отодвинуть торговца, но не рассчитал силы и столкнул в реку.

Готовый любыми средствами предотвратить несчастье, Сано замер на месте. Тюго тоже остановился.

— Вложи меч в ножны, — приказал капитан. Он резко провел мечом по губам Янагисавы. Канцлер закричал, из пореза потекла кровь, которую тут же смывали струи дождя. — Прочь с дороги, или я снова пораню его.

— Делай, как он говорит, — взмолился Янагисава.

Сано бросил меч в ножны:

— Тюго...

— Живее!

Слуги канцлера ринулись к пристани. Тюго крутанулся корпусом навстречу с криком:

— Всем отойти, или он труп.

Сано уже собрался схватить Тюго, который оказался к нему спиной, но визг канцлера пресек намерение. Тюго снова повернулся к Сано, у сёсакана перехватило дыхание.

Клинок распорол канцлеру левое веко. Кровь залила мертвенно-бледное лицо. Янагисава открывал и закрывал рот, но не мог выдавить ни звука. Глаза закатились под лоб, руки упали вдоль туловища, ноги подкосились.

— Не смейте причинять ему боль, Тюго-сан. Он представитель вашего господина. — От отчаяния Сано начал взывать к самурайским ценностям капитана. — Честь обязывает вас защищать его. Отпустите его. Если вам нужен заложник, возьмите меня. Не нужно...

— Пошевеливайся. Быстро.

Грубый окрик заставил Сано замолчать на полуслове. Меч опять прижимался к безвольному горлу потерявшего сознание Янагисавы.

— Делайте, как он велит, — донеслось из толпы.

— Тюго, если вы попробуете выйти на лодке в такой шторм, то погибнете оба. Пожалуйста...

По твердому, жестокому взгляду Сано понял: уговоры бесполезны. Капитан невменяем. С мучительно горьким чувством поражения Сано уступил Тюго дорогу.

Он беспомощно стоял вместе с Хиратой и ошеломленно молчащей толпой на пристани, пока Тюго тащил бесчувственного Янагисаву по сходням на борт лодки. Поручение сёгуна провалено, обещание отцу не выполнено. А тут еще предрешенная смерть канцлера... Суровое наказание и вечное бесчестье неизбежны.

Тюго бросил на палубу Янагисаву и перерубил швартовы. Лодка поплыла от причала. Тюго убрал в ножны меч, затянул на палубу сходни и освободил парус. Ветер сразу наполнил большой прямоугольный лоскут джутовой материи. Лодку понесло вниз по реке.

«Милосердные боги, если Тюго удастся выйти в открытое море... Хрупкое прогулочное суденышко не выдержит напора мощных течений и штормов. Только умелый лоцман способен провести лодку среди рифов, образованных из потонувших кораблей», — подумал Сано.

Толпа побежала по берегу параллельно лодке. Сано ахнул, когда лучники Янагисавы выпустили несколько стрел по Тюго, который разбирал снасти. Гибель капитана не решала проблемы: без кормчего неуправляемая лодка затонет раньше, чем спасут Янагисаву. Сано кинулся к свите:

— Не надо! Пошлите за полицией, моряками...

Никто его не послушал, в лодку опять полетели стрелы.

Сано понял: именно он должен остановить Тюго и спасти Янагисаву. Он протиснулся сквозь толпу. Через покрывало дождя, терзаемое ветром, он услышал крик Хираты:

— Действуйте, сёсакан-сама! Я приведу помощь!

Укрепив силы и дух молитвой, Сано глубоко вдохнул и нырнул в реку.

Задыхаясь от холода, Сано плыл за лодкой. Мышцы болели. Одежда сковывала движения, мечи за поясом тянули на дно. Вскоре холод стал пробирать до костей. Волны бросали то вверх, то вниз и вызывали тошноту. Как все это было не похоже на стилизованные упражнения, которые сёсакан выполнял в пруду на тренировочном поле замка и в которых он, даже пребывая в лучшей физической форме, особенно не отличался. Нет, вода не его стихия, потому-то и противится каждому движению. Сано усилием воли заставлял руки и ноги работать. Судороги мучили левую часть тела. Река ревела в ушах, перекрывая гром. Сверкали молнии.

Тем не менее Сано приближался к лодке. Вот пальцы коснулись борта. Но гладкое дерево не позволило вскарабкаться на палубу. Сано застонал. Волны гнали лодку прочь. Смертельно усталый, Сано был не в силах плыть дальше. Охотник за бундори убежит, Янагисава погибнет... Проваливший задание повелителя и не выполнивший обещания, данное отцу, приверженец бусидо понимал: нужно умереть и похоронить позор в речной пучине.

Вдруг что-то грубое задело его по щеке. Это был конец швартова, который Тюго обрубил, прежде чем заняться парусом. Сано ухватился за веревку и, слишком слабый, чтобы взобраться на борт, повис на ней.

Лодка кренилась, зарывалась носом в волны. Тюго пытался управлять парусом, но ветер вырывал его из рук. Дождь заливал палубу, хлестал по лицу. Лодка опасно накренилась. Тюго тянул парус изо всех сил. Наконец тот поддался. Лодка повернула направо и стала выходить из Канды в Сумиду. Течение подхватило ее и повлекло на юго-запад, в сторону моря.