— Итак, когда вы приехали сюда в январе...

— Да, ближе к концу месяца...

— ...ваша сестра уже была беременна, — закончил свою мысль Карелла.

— Уже? — переспросила Мелисса.

— Да, у нее была трехмесячная беременность, — сказал Карелла. — Когда вы приехали сюда, вы с ней встретились?

— Да, конечно.

— И не заметили, что она была беременной?

— Нет. Точнее, я даже и не предполагала ничего подобного. В любом случае, как вы сказали? Три месяца?

— Да, три.

— Да, — сказала Мелисса. — Это не должно было бросаться в глаза. Во всяком случае, не настолько, чтобы я могла заметить.

— У всех женщин в семье Чапмэн маленький живот при беременности, — добавил Хэммонд. — Мелисса сейчас на восьмом месяце, но вы бы никогда не подумали.

У Кареллы хватило воспитанности не посмотреть на ее живот.

— Кто был самым близким приятелем Джойс там, в Сиэттле? — спросил он.

— По-моему, это был Эдди, — сказала Мелисса.

— Когда она училась в школе, они очень часто встречались. Эдди Жиллетт. — У них это было серьезно? — спросил Карелла.

— Ну, как обычно бывает в школьном возрасте, — объяснил Ричард Хэммонд. — Вы же знаете.

— Детективы в Сиэттле с ним разговаривали?

— Не могу сказать.

— Они не упоминали его как возможного подозреваемого или что-нибудь в этом роде?

— Они не называли никаких имен.

— Они сейчас там очень сильно скребут затылки, — сказала Мелисса.

— Такие вещи... это не очень часто там случается, — сказал Хэммонд.

— Ну, положим, людей убивают и там, — пожала плечами Мелисса.

— Да, но не так часто, как здесь, — сказал Хэммонд. — Я это имел в виду.

— Плохо жить в большом городе, да? — улыбнулся Карелла.

— Да, так и есть, вы-то знаете, — улыбнулся ему в ответ Хэммонд.

— В какой области законодательства вы специализируетесь?

— Не в уголовном праве, — ответил Хэммонд. — Фирма, где я сейчас работаю, занимается корпоративным законодательством.

— А там, в Сиэттле?

— Общие правовые вопросы. У меня была собственная практика.

— Там он был своим собственным боссом. — В улыбке Мелиссы прозвучало некоторое сожаление.

— Да, но возможности оказались ограниченными, — сказал Хэммонд. — В жизни иногда надо рисковать. Кто знает, может быть, мы когда-нибудь туда вернемся.

— Когда мы вернемся, там уже не будет семьи, — сказала она.

— Ее отец... вы знаете, он очень болен, — сказал Хэммонд.

— Да, — сказал Карелла.

— Дождя нет, но что-то с неба капает, — тяжело вздохнула Мелисса.

Карелла посмотрел на часы.

— Не смею дольше вас задерживать. Спасибо, что уделили мне время.

— Не за что, — улыбнулся Хэммонд. Он проводил Кареллу в прихожую, снял его пальто с вешалки и помог одеться.

Карелла еще раз поблагодарил его, пожелал спокойной ночи Мелиссе, которая убирала со стола, вышел на лестничную площадку и поехал на лифте вниз. На улице уже шел снег.

Частити Керр принадлежала к тому же типу ширококостных женщин, о котором говорила Мелисса Хэммонд. Высокая, плотная, но не толстая, она производила впечатление женщины, способной справиться с любой задачей, требующей физических усилий, из тех, что предназначены для мужчин, только у нее получалось бы лучше. Светловолосая и загорелая — она сказала, что провела с мужем две недели в Антигуа и только что вернулась. Миссис Керр предложила Карелле чашку кофе и села вместе с ним за маленький стол на кухне у окна, выходящего на Гровер-парк.

За окном все еще шел снег.

— Два дня назад я еще полеживала под пальмой, потягивая ледяной коктейль из рома с лимонным соком и сахаром, — сказала она. — Посмотри-ка сюда, приятель!

Карелла посмотрел.

Счастливым это его не сделало.

Снегоуборочные машины не начнут работать, пока не прекратится снег, что, судя по всему, маловероятно в ближайшие два дня.

— Миссис Керр, — начал он. — Причина, по которой я здесь...

— Частити, пожалуйста, — сказала она. — Если ваше имя означает Целомудрие, вы или не стесняетесь его, или забываете о нем, или меняете на другое. Мои сестры и я, мы не стесняемся наших имен. Я думаю, из уважения к нашему отцу, который дал их нам. Должна вам сказать, что в нашей семье четыре дочери и по старшинству нас зовут: Верити, Паити и Частити — это я. А теперь угадайте, как зовут четвертую?

— Снизи, — сказал Карелла.

— Ну уж скажете — Насморк. Нет, Дженерозити. Как по-вашему, чтобы назвать дочек — Истина, Благочестие, Великодушие — для этого нужно было иметь определенную храбрость?

Карелла улыбнулся.

— Конечно, миссис Керр, — сказал он, — но я хочу выяснить...

— Частити, пожалуйста.

— Хорошо. Я сейчас пытаюсь точно определить, когда Питер Холдинг звонил домой в новогоднюю ночь и разговаривал с девушкой, которую потом убили.

— О Боже мой, — сказала Частити и округлила глаза. — В такую ночь никогда не запомнишь, кто приходит, кто уходит, не так ли?

— Это точно.

— А какое время он вам назвал?

— Лучше уж вы мне скажете об этом.

— У телефона была толкучка, — задумалась Частити. — Помнится, пыталась после полуночи поздравить с Новым годом сестру в Чикаго, но все линии были заняты. Вряд ли кто-то куда-то мог дозвониться. По крайней мере, мне так кажется.

— Как по-вашему, когда мистер Холдинг звонил домой?

— Сейчас попробую припомнить.

Карелла ждал.

Частити напряженно вспоминала.

— Он был в спальне для гостей, — сказала она, кивнув. — Да, правильно.

— Мистер Холдинг?

— Да, он звонил по параллельному аппарату.

— И когда это было?

— Сейчас, я пытаюсь расставить все по порядку. Я слышала, как он сказал ей, что пытался дозвониться, но линия была занята.

— Сказал кому?

— Няне, когда попал наконец.

— Он сказал, что была занята линия! Или номер?

— Я точно помню, он сказал "линия".

— В это время ей звонил ее отец.

— Не знаю, о чем вы говорите, поэтому не буду комментировать.

— Я просто размышляю вслух, — сказал Карелла. — А почему вы услышали их разговор?

— Я была в соседней комнате, заходила посмотреть на свою дочь. Дверь между комнатами была открыта, вот я и...Карелла улыбнулся.

— Я только что дозвонилась до сестры, и она попросила меня не беспокоить ее. Сказала, что положено звонить в полночь, а не через полчаса. Сразу после этого я пошла посмотреть на Дженнифер. Так что, должно быть, все это происходило сразу после половины первого.

— Тогда вы и подслушали разговор Питера Холдинга.

— Да.

— И как много из разговора вы услышали?

— По-моему, весь разговор с самого начала. Он сказал "Энни...".

— Тогда точно это был звонок няне.

— О да, конечно. Без вопросов. "Энни, это я", — сказал он и продолжал дальше.

— "Энни, это я".

— Да.

— Не "Энни, это мистер Холдинг"?

— Нет. "Энни, это я". Я думаю, она узнала его по голосу.

— Да, хорошо. И что дальше?

— Дальше он сказал, что пытался дозвониться, но линия была занята...

— Ага.

— А потом он спросил, как там девочка, маленькая Сьюзен.

— Да.

— Боже мой, каждый раз, когда я думаю о том, что случилось... — сказала Частити, опустив голову.

— Да, — сказал Карелла, — что было дальше?

— Он сказал ей, что они будут немного попозже.

— Попозже, — повторил Карелла.

— Да.

— Однако они ушли только между двумя и половиной третьего.

— Я не смотрела на часы, но примерно в это время.

— Получается, что через полтора часа как минимум.

— Вы опять думаете вслух?

— Да. Если он звонил домой около половины первого, то выходит, что через полтора часа они ушли с вечеринки.

— Выходит, так, — согласилась Частити.

— Но он сказал Энни, что будет дома немного позже.

— Ну, я не слышала, чтобы он говорил именно это.