— Не думаю. — Внезапно меня так затрясло, что я бросил грести. Шэй перехватила весла и оттолкнула меня в сторону.

— Ладно, давай назад, в коттедж. Поговорить надо.

Когда мы вернулись, я зажег керосинку и начал с самого начала. Рассказал ей, что при рождении меня звали Гил Суини и что я жил в устье реки, пока не произошло какое-то ужасное событие с моим отцом, после чего нам пришлось уехать. И что дом каким-то образом тоже в этом замешан.

— Какой дом?

— Думаю, тот, где убили ту женщину.

Она слушала очень внимательно, не перебивая и не комментируя. Потом спросила:

— А с чего ты взял, что это было именно здесь? На Трианаке? Почему так в этом уверен?

— Не знаю… — начал было я и замолк. Закрыл глаза, сконцентрировался. — Это где-то здесь, рядом. Рядом с коттеджем. — Слова у меня будто клещами изо рта вытягивали. Потом я почувствовал, что Шэй схватила меня и держит, и уронил голову ей на плечо. — Я был там.

— В доме?

— Нет. В машине, где-то высоко над землей. И было темно. — Я опять замолчал.

— Высоко над землей? Хочешь сказать, машина была высокая? Внедорожник какой-нибудь? Или джип?

У Фрэнка был джип, мы им много лет пользовались.

— Нет, не джип. Что-то побольше, может, «рейнджровер». Не помню.

— Расскажи про дом! Как он выглядел?

— Большой. Стоял отдельно, возле скалы. Высокое такое здание. Я тут все вокруг осмотрел и не нашел ничего похожего. — И тут у меня челюсть отпала чуть не до самого пола. — Господи! Как это я забыл! У меня же есть его фотография!

— Что у тебя есть? Боже мой, ну ты даешь!

— Погоди! — Я вытащил свой рюкзак и начал рыться в кармане, куда сложил газетные вырезки и страницу, вырванную из журнала «Кара». Все это, видимо, отсырело, потому что слиплось. Когда я нашел фото, оно оказалось измятым и порванным. Шэй секунду смотрела на него, потом сказала очень тихо и спокойно:

— Достань свой мобильник, Суини, и набери вот этот номер. Если кто-нибудь ответит, просто отключись.

Я сделал, как она сказала. После пятого гудка включился автоответчик, и я протянул телефон Шэй.

— Вот и отлично. Я так и думала, что ее нет. Она каждую пятницу в это время уезжает к парикмахеру в Данкреа. Пошли, Суини, я тебе кое-что покажу.

— Что?

— Дом, тупица.

Шэй схватила меня за руку, мы выбрались из коттеджа и помчались по улочке к проему в живой изгороди. Перешли чуть не вброд два поля, покрытых жидкой грязью, потом недолго шагали по узкой дороге, взобрались на скалистый выступ и съехали вниз, в густой кустарник.

— Подожди здесь, — сказала Шэй и исчезла. — Дома никого, — сообщила она, вернувшись. — Пошли!

Дом был чудовищный. Он выглядел очень похоже на мою бывшую школу, но ко всем окнам были пристроены балконы с коваными решетками, само здание выкрашено в белый цвет, а вокруг полно красных гераней. Но это был не тот дом. Шэй смотрела на меня, ожидая реакции, возбужденная, но я лишь качнул головой:

— Нет. Не то.

— Ох, Боже ты мой, Суини, да напряги немного воображение! — Она сунула журнальную страницу прямо мне под нос и потащила за собой через террасный сад вниз, к берегу реки. — Посмотри отсюда! — И потянула меня за собой вниз, на мокрую траву.

Мы уселись рядом в позе лотоса. Нет, ничего общего. Тот дом, что я помнил, стоял в саду с декоративными каменными горками, а перед ним была огромная лужайка, спускавшаяся к реке. По обе стороны от нее тянулись поля. У самой воды — дерево, там всегда стояла женщина; когда я повернул голову, она на секунду почти материализовалась. Голова откинута назад, она смеется. И я читаю по губам: «А твой папа знает, что ты здесь?» И смех все звучит и звучит. Я повернулся к Шэй:

— Нет, ничего общего.

— Ну конечно, ничего! Мэрилин все тут перестроила! Она слишком много телевизор смотрит — оттуда и набралась всяких идей! Зажмурь глаза, а потом взгляни еще раз.

Она разгладила журнальную страницу у себя на коленях.

— Как ты думаешь, откуда взялись камни для этих жутких террас? Их бульдозером сюда притащили. Мэрилин вообразила себя какой-то траханой кинозвездой! Я ж говорила тебе, что сказала тогда моя мама. Представь себе дом без этих балконов, Суини! Ну, теперь видишь?

Но все, что я слышал, было имя — Мэрилин.

— Твоя тетка живет здесь? — Голова у меня кружилась. — Ничего не понимаю!

— Да-да, моя тетка. Поэтому мы сюда до сих пор и не заходили. Так это тот самый дом или нет?

Я был не в силах отвечать — испугался, что заплачу. Я вдруг почувствовал, что совершенно запутался, потерял ориентировку в пространстве. Но все еще не узнавал дом. Был отлив, скоро вода начнет снова подниматься. Я снял ботинки, потом стащил джинсы и ступил в ледяную воду. Я не оглядывался, пока не зашел в воду по пояс. Зажмурил глаза, оставив узкие щелочки, и попытался представить себе дом без этих затейливых балконов, понавешанных Мэрилин. Кустарник по обеим сторонам дома был такой густой, что было легко вообразить вместо него каменные горки, которые, как мне казалось, я помнил.

— Ну? — крикнула с берега Шэй.

Я все тянул с ответом.

— Да. — Я наконец кивнул. — Да, это он.

— Вылезай-ка лучше оттуда, а не то окоченеешь до смерти! — прокричала она.

Точно так говорила Кресси. Брала меня за руку и приставляла мне рот к уху: «Пойдем, мой маленький. — Ее губы, напоминавшие бабочку, формировали слово за словом, и они как бы вплывали мне в голову вместе с запахом ее духов. — Пойдем, мой маленький». Я увидел, как она бежит через лужайку, и ее отражение мелькает в освещенных окнах. Я приложил ладони ко рту и медленно опустился в холодную-прехолодную воду.

Когда я выплыл на поверхность, через сад по направлению к Шэй шла какая-то женщина.

— Норин! — позвала она. — Ты что тут делаешь?

Шэй махнула рукой и побежала по берегу в сторону бухты Спейна.

— Сейчас вернусь, Мэрилин! — крикнула она и исчезла за живой изгородью. Мэрилин закурила сигарету и уселась на низкую каменную стену, огибавшую террасу. Не знаю, видела ли она меня, но смотрела в мою сторону. И курила. Волосы у нее были очень светлые, а красное платье — старомодное, с широким поясом. Я почти рассчитывал, что вот сейчас ветер задерет ей юбку, как на известной фотографии Мэрилин Монро, которую нынче можно обнаружить буквально повсюду. Правда, эта Мэрилин не смеялась.

Я повернулся и поплыл к противоположному берегу.

Е-мейл от Фионы Мур Шону Брофи

Ни за что не угадаешь, кого я встретила, когда записывала сегодня Лулу в новую школу. Того самого Рекальдо! Нос к носу столкнулись. Шесть футов четыре или даже пять дюймов, и по-прежнему смертельно неотразим. О’кей, о’кей, не дергайся. Мне нынче по нраву только рыжие ребята. Шон, его дочка будет учиться в том же классе, что моя Лулу! В телефонной книге его имени нет, я проверила, так что мне придется подождать, пока начнутся занятия в школе, а потом проследить за ним — если ты не придумаешь чего-то другого. Спасибо за всю информацию, что ты накопал. Досье все пухнет и пухнет. Шон, сделай мне одолжение. Договорись об интервью с «писателем Вентри». Весельчак дал мне пару зацепок, которые надо раскрутить. У этой бабы Уолтер был ребенок. Умственно неполноценный. Они его куда-то упрятали. Вечером расскажу подробнее. Встретимся у меня?

Фи

Фрэнк понял, что заболел, когда они вернулись из Керри. Он чувствовал себя опустошенным после этой поездки. Немедленно уложил Кэти-Мей спать, дав ей перед этим стакан молока, сам присел на полчасика к пианино, чтобы немного отвлечься, а потом последовал за дочерью, не проверив ни почту, ни автоответчик. Выспался и был уже не в самом плачевном состоянии, когда утром спустился вниз.

Прослушал записи на автоответчике, пока грелся чайник. Их оказалось десять, включая три от Гила — они все были примерно одинаковые. Парень продолжал наслаждаться жизнью и работой в Ла-Рошели. Передавал всем приветы и всякий раз заканчивал свои сообщения одинаково: «Здесь здорово жарко. Купаться просто отлично. Скоро увидимся. Глазастик, щенка тебе еще не подарили?»