— Не беспокойтесь, — успокаивал ее Фредерик, — я нанял лучших из лучших. Их услугами пользуются даже наши главные клиенты. Уверяю вас, в своем деле они профессионалы, так что никому не причинят вреда. — Он вдруг замолчал, вопросительно взглянув на Джинни. — Если только вы сами того не пожелаете…

Неужели он считает ее мстительной? Джинни избежала прямого ответа на его вопрос, попросив только предупредить этих людей, что Стив Морган — опасный противник.

— Он привык вести жизнь наемника, а потому бывает безжалостным, как дикарь. И, кроме того, я не хочу, чтобы испугали детей.

Фредерик Метц улыбнулся:

— Не тревожьтесь, эти люди обо всем позаботятся, в частности и о вашем бывшем муже.

Что-то в его словах ей не понравилось, но она не успела ответить. В комнату вошел Пьер. Раз уж она во всем положилась на Фредерика, Пьеру незачем об этом знать — ведь он может не одобрить ее замысла!

Когда Джинни наконец заснула тяжелым, тревожным сном, за окнами начало светать.

Между тем двухколесный экипаж подкатил к элегантным апартаментам княгини Франчески ди Паоли. Сонный привратник впустил в дом княгиню и ее спутника. Княгиня сразу же отпустила угрюмую и сварливую Констанцу, которая, уходя, метнула на спутника княгини самый злобный взгляд.

— Ну вот опять! Ни к чему хорошему это не приведет. Тот герцог был намного лучше, тем более что он англичанин, а не какой-то бандит из дикой страны, где все носят при себе пистолеты…

Стив расхохотался, отчего Констанца еще больше рассвирепела, украдкой сделав знак, предохраняющий от сглаза.

— А ну-ка, убирайся поскорее, Констанца! Твое вечное брюзжание утомило меня! Я сама разденусь, точнее, мой бандит мне поможет. А завтра — запомни, завтра я не желаю, чтобы меня будили слишком рано!

Когда дверь за Констанцей с шумом захлопнулась, они переглянулись.

— Ну? Я здесь, с тобой, вместо того чтобы утешать бедного Альберта! Ты плохо действуешь на меня, Стефано! — Грациозно повернувшись к нему спиной, она передернула плечами. — Ну же! Тебе придется заняться этим самому, поскольку я отослала Констанцу. Ох, как же я ненавижу эти корсеты!

Почувствовав прикосновение его горячих пальцев к своей коже, она затрепетала. Стефано — животное, впрочем, и она тоже. Рядом с ним она становилась собой — ведь они знали друг друга слишком хорошо! Вздохнув, она томно потянулась и почувствовала, как платье упало к ее ногам. Нагая она была еще прекраснее — об этом говорили ей глаза Стива.

— А ты совсем не изменился, Стефано! Я так люблю твое сильное тело, когда оно пылает страстью… да, да… сейчас, сейчас…

Вскоре свечи догорели, и двое, что так неистово наслаждались друг другом, погрузились в сон. Утренний свет не проникал в спальню сквозь тяжелые шторы.

Проснулись они только в полдень.

— Скоро ли я увижу тебя снова или вообще уже не увижу? Ты теперь стал отцом, и, честно говоря, мне кажется это очень странным! Ведь ты же совсем не отец, Стефано! А собираешься ли ты снова жениться? И удалось ли тебе забыть твою зеленоглазую жену? Похоже, тебе нравятся такие женщины — я видела с тобой еще одну, она напоминает ее.

Стив сказал ей о том, что покинет Лондон в эту же ночь и, вероятно, будет отсутствовать несколько дней; а затем привезет с собой детей и гувернантку.

— Ты собираешься вскоре покинуть Англию? А куда ты отправишься — в Америку или в Мексику? И собираешься ли ты жениться, Стефано?

— Да, я вскоре уеду. Я провел здесь уже много времени и хочу, чтобы мои дети считали своим домом совсем другое место. Но я буду скучать по тебе! — Он усмехнулся. — Однако ты не сможешь стать хорошей женой или матерью, дорогая.

— Но ты и не предлагал мне этого. Впрочем, это не имеет значения… — ее глаза приняли лукавое выражение, — со мной всегда Альберт! А как ты думаешь — мне остаться с ним или… заняться другим джентльменом по имени Эдвард? Он послал мне рубин в букете красных гвоздик. Как мило с его стороны!

Стив удивленно спросил:

— Принц Уэльский? Конечно! Хотя его великие страсти непродолжительны. Держи Альберта про запас. — Он помолчал и, поразмыслив, добавил: — В следующий раз напомни мне, чтобы я прислал тебе белые розы. В каждой из них будет лежать по жемчужине, а одна, самая большая, — в середине.

— О да! Мне это так нравится, только не дразни меня, Стефано!

Он ушел от нее уже под вечер, не скрывая сожаления, — Франческа всегда умела заставить его думать лишь о ней, по крайней мере пока он был с ней.

Вернувшись к себе, Стив обнаружил, что его дамы снова исчезли. Они ждали его до самого вечера и надеялись увидеть к своему возвращению. Стив решил не спрашивать, куда они направились. Если уж он их упустил, то лучше оставить записку. Гораздо важнее сегодня вечером отправиться в Девон, что он и намеревался сделать. Последнее время Стив стал ощущать приближающуюся опасность, хотя пока не знал, что ему угрожает. Письмо, обнаруженное им на столе, усилило это странное ощущение.

Теперь он окончательно решился и быстро написал письмо деду. Запечатав его, он оставил короткую записку Франсуазе и Лорне, сообщив о своих планах, и теперь был готов к отъезду. Он разминулся с Прендергастами всего на два часа и потому не узнал того, о чем они хотели ему сообщить.

— Он вернется через неделю, — сказала Франсуаза, держа в руке листок бумаги. — Это не так уж долго, тем более что многое надо приготовить к его приезду. Ведь он привезет детей и гувернантку. Дорогая, я обещала отправиться с тобой в Тауэр, но мне необходимо передохнуть. И кроме того, следует присмотреть, чтобы все было готово к возвращению мистера Моргана. Ведь он был так любезен, что сопровождал нас до самого Лондона!

— Но он не мог не сделать этого после того, как папа согласился принять его друзей-фермеров, — вспыхнув, отозвалась Лорна. — О, извини, мама! Но я ужасно разочарована. Я так много хотела повидать, прежде чем мы уедем отсюда, и мне здесь так нравится — хотя и меньше, чем во Франции! — В ее глазах появилось мечтательное выражение. — Мама, а не могу ли я отправиться туда сама? Ты же понимаешь, что с месье Дюмоном я буду в полной безопасности!

— Я подумаю об этом, — пообещала Франсуаза и задумчиво добавила: — Как по-твоему, он уже знает, что его жена здесь? Меня очень беспокоит, как они встретятся! А их бедные дети…

В конце концов, миссис Прендергаст позволила дочери совершить еще одну экскурсию. Лорна, если ей так уж хочется, может взять с собой горничную. И пусть месье Дюмон сопровождает ее на выставку картин Королевской академии.

Только там Пьер с ужасом увидел, в каком виде его кузина позировала все эти дни. Вокруг последней картины Альма Тадема собралась целая толпа, и Пьер начал уговаривать Лорну перейти к другим картинам. Однако, заметив, как он покраснел, она что-то заподозрила. Пьер с упавшим сердцем наблюдал, как широко раскрылись глаза Лорны, когда и она поняла, кто позировал для одалиски, изображенной на картине. На этот раз, сердито подумал Пьер, Джинни зашла слишком далеко, и он скажет ей об этом! Он больше не будет принимать участие в ее планах, с него хватит!

— Ох! — вздохнула Лорна, вцепившись ему в рукав. — Как же она осмелилась? И как вы проявили такую беспечность? Ведь вскоре весь Лондон будет говорить только об этом.

Пьера тронуло ее беспокойство, но гнев на Джинни только усилился. Он даже не знал, где она сейчас. Поглощенный Лорной, он забыл о своих обязанностях по отношению к кузине. Ему следовало запретить ей разъезжать по Лондону, но теперь уже поздно; придется убедить Джинни немедленно вернуться во Францию вместе с ним.

Но тут Лорна высказала еще одну ужасную мысль:

— О, месье Пьер! Будет ужасно, если об этом узнает Стив! Хотя они уже почти в разводе, но у него такой скверный характер! И, конечно же, он подумает о том, как вся эта история скажется на двух невинных детях…

О Боже! Пьер даже не подумал об этом. Да, Лорна права.

— Теперь уж ничего не поделаешь, — твердо ответил он и добавил: — Мне надо встретиться с мистером Морганом и все ему объяснить. Уж лучше ему узнать обо всем от меня, а не от кого-то другого.