— Конечно, я никогда не соглашалась встретиться с ним! Как ты могла это предположить? — Соня сидела на постели, красная, с опухшими от слез глазами, и была так жалка, что Джинни было трудно задавать ей вопросы.

— Я этого не говорила. Однако тебе пора успокоиться и перестать плакать…

— Ox! — укоризненно воскликнула Соня, вновь начав всхлипывать. — Как ты бесчувственна! Ты никогда не понимала никого, даже не пыталась понять!

— Сейчас речь не обо мне, — заметила Джинни, — и я пытаюсь помочь. Соня, расскажи мне обо всем подробно. Тогда, возможно, я смогу успокоить отца.

Прошло, однако, довольно много времени, прежде чем удалось выяснить подробности. Соня обвиняла во всем случившемся падчерицу. И почти убедила в этом Джинни. Только Соня умела так поступать: наслаждаться тайным флиртом, не признаваясь в этом даже себе и не думая о последствиях! И все же во всех этих событиях роль Сони была явно второстепенной. Андре Делери оставался все таким же загадочным.

А, будь все проклято, зло думала потом Джинни, почему Стив ухитрился втянуть ее в ссору, не дав высказать смутные подозрения? Она закрыла глаза, чувствуя приступ головной боли. Да, она, как и Соня, теперь плачет по любому поводу, ей хочется швырять вещи, биться головой о стену и кричать. Но она, разумеется, не будет делать ничего подобного. Она просто перестанет думать о Стиве и будет вести себя холодно и отчужденно. Она жила без него прежде, проживет и сейчас. И никто, никто не увидит, как она страдает!

«Вот так и сделай! — сказала она себе и расправила плечи. — Да, думай о том, как чудесно принадлежать только самой себе и никому не подчиняться. С этого дня я начинаю жить своей собственной жизнью». Но, приняв такое решение, она уже не станет вспоминать о тех ужасных месяцах, которые провела в Европе в обществе предупредительных и любезных мужчин, хотя ни один из них ровно ничего для нее не значил. Даже Мишель, ее бывший жених. Когда ее близнецы подрастут, она возьмет их с собой и вернется в Европу. Может, даже в Россию. Только не надо тосковать, она забудет Стива, а он забудет ее.

Приняв это решение, Джинни вновь обратилась к другим проблемам. Прежде всего к дуэли. Сенатор, дерущийся на дуэли? В это трудно поверить. Уильям Брендон не тот человек, хотя в данном случае, как подозревала Джинни, у него просто не оставалось выбора. Может, на это и рассчитывал Андре Делери? Но если так, то зачем ему это нужно?

«Я должна сама спросить его об этом, — размышляла Джинни, распуская волосы. — Глядя ему в глаза, я пойму, верны мои подозрения или нет… Как и многие мужчины, он считает всех женщин дурами».

Она увидела себя в зеркале — бледную и усталую, с глазами, похожими на зеленые камни. Джинни состроила себе гримасу и принялась расчесывать волосы. Но через мгновение ее осенила еще одна мысль. А почему бы и нет? Она может позаботиться о себе… Если это сделать, то… Стиву будет брошен вызов, и он придет в ярость. Да и этот вездесущий мистер Бишоп, которого она так и не простила, тоже.

Андре Делери был так уверен в себе, что вскоре после своей утренней встречи с мадам Брендон и ее мужем уже вернулся к своим обычным занятиям: посетил любимые места в городе, провел время со старым другом и учителем Пепе Луллом и заказал новые костюмы у своего портного. Затем он провел приятнейший час в укромном доме со своей новой любовницей, сестрой одного из его ближайших друзей. Он всегда испытывал нежность к Берте, но она благодаря брату знала о похождениях Андре больше других женщин, а потому проявляла к нему равнодушие, пока не выяснила, что у мужа есть любовница.

Она говорила Андре, что ей хотелось бы понять, как можно возбудить мужчину и довести его до безумия. Андре с удовольствием объяснил ей это и в процессе обучения насладился роскошным телом Берты. Они собирались встретиться снова.

Делери со вздохом вынул из жилетного кармана золотые часы. Пора вернуться домой, принять ванну и переодеться. Ему предстояло встретиться с этим дураком Брендоном в пять минут двенадцатого — именно на это время он обычно назначал все свои дуэли. В полночь все будет кончено, а состояние Андре увеличится на кругленькую сумму, которую без лишнего шума переведут на его счет в банке. На его красиво очерченных губах заиграла зловещая улыбка. Какой легкий способ поймать за хвост фортуну, особенно для человека его склада, не привыкшего обременять себя трудом!

Поднимаясь по ступенькам, он уже мысленно планировал свой вечер. Обед с друзьями, среди которых будет Люсьен Валет. Театр, где ему следует появиться, чтобы обеспечить себе алиби. А после дуэли он скорее всего отправится в игорное заведение. Сегодня вечером ему обязательно повезет!

— Месье… — Его камердинером был француз Жан-Батист. Проведя вместе шесть лет, они понимали друг друга с полуслова. Чем же озабочен этот крепкий темноволосый человек? Это так не похоже на него… И уж наверняка причина того не дуэль — ведь сколько их было, не помнил и сам Андре!

Делери вопросительно поднял брови:

— Да?

Камердинер был явно чем-то смущен:

— Там… то есть… по правде говоря, я не знаю, что делать. Вы не предупреждали меня, что кого-то ждете, но молодая леди… гм… очень красивая, месье. И говорит по-французски. Она просит…

— Не важно. Она и сама сможет сказать мне все. Так, говоришь, очень красива? Она ждет в малой гостиной?

— Да, месье. И я взял на себя смелость предложить этой леди стакан шерри. Я также предупредил ее, что вы заняты, но она сказала, что подождет.

— Неужели? — Делери усмехнулся, размышляя о том, что за сюрприз его ожидает — приятный или нет. Женщины! Они так коварны! Впрочем, очень немногие решаются нанести визит мужчине. Он снял жилет, передав его молчавшему слуге. Андре не спешил, желая все обдумать. В конце концов, он может позволить себе расслабиться в эту жару… А если она понравится ему, то он убедит и ее расслабиться. Тем более что через несколько часов ему предстоит убить или быть убитым.

Андре Делери приказал камердинеру приготовить ванну с самыми лучшими полотенцами и ароматным мылом, на случай, «если вдруг леди решит присоединиться ко мне».

Жан-Батист склонил голову, подавая хозяину бокал холодного белого вина. Он знал, что тот редко обходится без общества женщин. Однажды в жаркий полдень Андре посетили три дамы — одна за другой. Жан-Батист наблюдал, как Делери открыл дверь, ведущую в малую гостиную, и вошел туда.

Ожидание становилось невыносимым, и лишь звуки голосов, доносившихся из соседней комнаты, заставили ее насторожиться. Джинни так и не села, ибо нервничала, чувствуя себя не слишком уверенно.

Однако лицо Джинни не выдавало ее волнения. Услышав, что открывается дверь, Джинни обернулась.

— Месье Делери, как любезно, что вы приняли меня, хоть я и явилась без приглашения, — холодно проговорила Джинни, протягивая ему руку.

Делери не удалось скрыть удивления. Однако, как истинный игрок, он быстро овладел собой.

— Мадам, я не могу поверить своему счастью! — воскликнул он, целуя ей руку. — Могу ли я спросить о причине вашего визита? — Произнося эту фразу, он заметил досаду Джинни. Да, она в самом деле весьма загадочная женщина!

Джинни, разгадав его игру, не пыталась освободить свою руку, хотя слегка отстранилась, когда он попытался привлечь ее поближе.

— Месье Делери, я пришла поговорить с вами о… своей мачехе. Мы с ней не слишком-то ладили последнее время, но мне тяжело видеть ее в таком состоянии, Скажите, — ее голос дрогнул, — все это правда? То есть ваша встреча была случайной? Бедная Соня клянется, что это так, и я обещала сделать все возможное, чтобы убедить в этом отца, прежде чем вы отправитесь драться, К кому же я могла прийти, чтобы узнать правду, как не к вам? Ведь вы расскажете мне все, не так ли? Я сразу поняла, что могу положиться на вас, ведь вы… не станете лукавить?

— А вы, прекрасная дама? — Его голос звучал игриво, хотя он очень внимательно следил за выражением ее лица. — Могу ли и я рассчитывать на вашу искренность?