Под властью мусульман в Испании остался лишь Гранадский эмират, куда, кроме Гранады, входили города Малага и Альмерия. Эмиры из рода Бану-ль-Ахмар, или, как их называют иначе, Бану Наср, правили здесь более двухсот лет — с 1231 по 1492 год. Основателем этой династии был эмир Абу Абдаллах Мухаммад I аль-Галиб — «Победитель», при котором была заложена знаменитая Альхамбра, расширенная затем наиболее прославленным эмиром династии Насридов Абу-ль-Хаджаджем Юсуфом I (1332—1355). Последним эмиром Гранады и последним мусульманским правителем в Испании был Абу Абдаллах Мухаммад XII, или Боабдил (сокращенная форма имени Абу Абдаллах). Боабдил покинул Гранаду после победоносного наступления Фердинанда и Изабеллы Католических в 1492 году.
Восемьсот лет просуществовали в Андалусии арабское государство и мусульманская цивилизация, и это не прошло бесследно. Переплетение исторических судеб народов привело к тому, что в средневековой Андалусии на основе различных национальных традиций была создана самобытная и своеобразная культура. Местное население Испании не забывало собственных обычаев и традиций, даже вплотную соприкоснувшись с арабо-мусульманской культурой.
В течение многих веков Андалусия играла роль передатчика культуры, связующего звена между арабо-мусульманским регионом и Европой. Этому способствовало причудливое смешение языков и наречий в Андалусии. Языком книжной культуры здесь был литературный арабский язык, доступный лишь образованным людям. Как второй литературный язык в Испании продолжал существовать латинский. Очень часто латынью владели и мусульмане местного происхождения.
Параллельно арабскому литературному языку и латыни существовали бытовые разговорные языки — андалусский диалект арабского языка и «романсе» — предок нынешнего испанского языка с его говорами и диалектами. Многие жители Андалусии, особенно крестьяне, не знали даже разговорного арабского диалекта, и когда кто-нибудь из них приезжал в город по торговым или судебным делам, то нуждался в толмаче. Кроме этого, в Андалусии был распространен также берберский язык.
Потомки знатных испанских родов, христиане или испанцы, принявшие ислам, должны были владеть литературным арабским языком, если желали сохранить свое положение. Заложники кордовских эмиров и халифов — дети и юноши из мятежного рода Каси изучали произведения автора любовных и «винных» стихов Абу Нуваса (ок. 762 — ок. 813) и с восторгом слушали предания о героических подвигах чернокожего поэта и воина древней Аравии Антары ибн Шаддада (ок. 565 — ок. 615). В IX веке епископ Альваро Толедский жаловался на то, что образованные молодые люди из знатных христианских семейств не знают латыни, пренебрегают ею и не желают изучать, интересуясь лишь арабским языком и поэзией, знание которых было в то время «престижным» и причислялось к рыцарским добродетелям.
Мусульманские Кордова, Толедо, Севилья являли почти такое же смешение народов и языков, как и крупные города мусульманского Востока — Багдад, Александрия, Басра. В центре города, близ дворца эмира или халифа были не менее пышные дворцы служилой и военной знати — арабов, берберов или потомков испанских христиан. Именно в эпоху власти мусульман сложился традиционный тип испанского дома — с небольшими наружными окнами, с центральным двором «патио», окруженным колоннадой и заросшим пальмами и цветами. Посреди двора непременно был бассейн с фонтаном, как в знаменитом «львином дворике» Альхамбры.
Иноверцы жили в отдельных кварталах, окруженных крепкими стонами и запиравшихся на ночь. А в предместьях и на рынках ремесленники трудились над прославленными на весь мир клинками толедской стали и изделиями из кожи (этот традиционный промысел сохранился ныне в Марокко).
В Кордову и другие города арабской Испании стремились не только послы иноземных государств, но и купцы и ученые, разносившие повсюду вести о «преславном граде Кордове», как писала саксонская монахиня, автор стихотворных мистерий и эпических поэм, Хротсвита (X в.). Распространяются легенды о мудрости и учености мавров, истоком которых были в большей степени переводы с арабского научных сочинений, особенно с XII века, когда на латинский язык был переведен знаменитый «Канон врачебной науки» Ибн Сины (Авиценны; 980—1037). Получила широкую известность и андалусская музыка, особенно после того, как в Кордову прибыл талантливый музыкант Зирьяб, ученик прославленного Исхака Мосульского, придворного музыканта багдадских халифов.
Все больше становится переводов с арабского языка на латинский. Вначале интерес привлекали сочинения по алхимии, математике, астрономии, медицине и философии, но не была обойдена и арабская художественная проза (правда, это были скорее не переводы, а переложения). Одно из первых таких переложений под названием «Поучение клирикам» составлено принявшим христианство иудеем из Толедо Педро Альфонсо (начало XII в.). Некоторые сюжеты, взятые из «Поучения», вошли в «Декамерон» и в сборник рассказов дидактического содержания под названием «Граф Луканор» Хуана Мануэля (1282—1348), внука короля Фернандо III и племянника короля Альфонсо X Ученого, который основал в Толедо Академию переводчиков по образцу «Дома мудрости», созданного в Багдаде в начале IX века, или «Академии» Карла Великого, «Императора римлян» (742—814). Король, больше всего интересовавшийся историей, составил на кастильском языке «Всеобщую хронику», в которую включил большие отрывки из арабских исторических сочинений, переведенные им самим.
В XIII веке в Толедо были переведены труды великих мусульманских ученых, философов и литераторов ар-Рази (Разес), аль-Фергани (Альфраганус), Ибн Рушда (Аверроэс), Ибн Баджи (Авемпаце), Ибн Туфейля, или иначе Абу Бакра (Абубацер), Ибн Зухра (Авензоар). Почти все из названных здесь ученых и философов были андалусцами, сыгравшими большую роль в развитии прозаической литературы своей родины. Впрочем, в Андалусии, как и в других странах арабо-мусульманской культуры, вначале самыми популярными литературными жанрами были поэтические (подобная закономерность наблюдается еще с древности): касыды — короткие поэмы, любовная лирика, стихотворные восхваления и осмеяния. Автор книги «Сокровищница достоинств жителей Андалусии», относящейся к широко распространенному в средневековой арабской литературе жанру «табакат», то есть биографиям известных поэтов, прозаиков, ученых, андалусец Ибн Бассам (ум. в 1147 г.) утверждал, что «западная сторона», то есть его родина, не была обделена талантливыми поэтами и прозаиками. Можно назвать имена одаренных поэтов Ибн Хани аль-Андалуси (ум. в 973 г.), Ибн Зайдуна (1003—1071) и Дарраджа аль-Касталли (ум. в 1030 г.), Ибн Кузмана (1080—1160), писавшего заджали — стихотворения на народном андалусском диалекте, Ибн Араби (1164—1240) — мастера суфийской (философской) лирики, и многих других. Со стихотворениями этих и многих других андалусских поэтов в переводе на русский язык можно познакомиться по книгам «Андалусская поэзия» (М., ИХЛ, 1969) и «Арабская поэзия Средних веков», которая вышла в 1975 году в «Библиотеке всемирной литературы». Прекрасные стихи слагали прозаики Ибн Абд Раббихи (860—940), Ибн Хазм (994—1063), Ибн аль-Аббар (1198—1259), Ибн аль-Хатыб (1313—1374).
Первыми прозаическими произведениями в Андалусии, как и на Востоке, были антологии — сборники, чрезвычайно пестрые по содержанию. В них включались рассказы о халифах и вазирах, легенды о подвигах древних арабских героев, афоризмы, которые приписывались «древним мудрецам» — Аристотелю, Платону, Лукману, персидскому вазиру Бузургмихру. Широкой известностью пользовалась многотомная антология уроженца Кордовы Ибн Абд Раббихи, озаглавленная «Чудесное ожерелье». В этой книге, разделенной на главы, каждая из которых носит название какого-нибудь драгоценного камня, рассказывается о том, каким должен быть государь и его подданные, как поступали в том или ином случае пророк Мухаммад, его сподвижники и «праведные халифы». Антология, имеющая ярко выраженный дидактический характер, содержит множество забавных рассказов о невеждах, скупцах и глупцах, ибо, согласно воззрениям того времени, «при обучении и воспитании серьезное должно перемежаться шуткой».
