– Дорогая моя, я же только шучу, – глаза Роксаны широко раскрылись от удивления. – Ты же знаешь меня. Люди, которые всю жизнь занимаются одним делом, как мы, забывают: ничто не длится вечно. Неважно, прекрасно идут дела, или ужасно – надо просто подождать, и все переменится.

– Да, конечно, – чувствуя себя дурой, Лили отпустила ее руку, но в горле у нее стоял комок. – Не обращай на меня внимания, солнышко. Кажется, я слишком устала.

Только теперь Роксана внимательно посмотрела на Лили и увидела слабые, едва заметные тени под тщательным макияжем. Удивление сменилось тревогой.

– С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно, – она слишком долго прожила на сцене, чтобы показать только то, что хотела. – Просто устала. И так глупо – но кажется, я скучаю по дому. Мне уже так давно хочется опять отведать гамбо Леклерка.

– А-а, я тебя понимаю, – это так точно отражало и ее собственные чувства, что Роксана улыбнулась и расслабилась. – Здесь прекрасная кухня, но через несколько недель согласен отдать сотню долларов за чизбургер и жареную картошку… И десять раз на дню мечтаешь никого не видеть и ни с кем не разговаривать.

Нужно немедленно уйти и побыть одной, поняла Лили, пока она не выдала все свои страхи и переживания.

– Знаешь, смоюсь-ка я отсюда, – подмигнув, она поцеловала Роксану в щеку. – На часок запрусь в каюте, сделаю маску для лица, ванночку для ног и прочитаю еще одну главу из моего романа.

– О-оо! Ты так это расписываешь, что я прямо завидую.

– Знаешь, что? Прикрой меня на часок, а потом я прикрою тебя.

– Договорились. Если кто-нибудь будет спрашивать, я скажу, что ты пришиваешь на свой костюм оторвавшиеся блестки.

– Отлично, – и она поспешила прочь, чтобы быстрее оказаться за запертыми дверьми и только потом позволить себе разрыдаться и вволю наплакаться.

Оставшись одна, Роксана окинула взглядом палубу. Новые лица, подумала она, новые судьбы. Ей всегда нравилось разнообразие. Но все-таки, сейчас ей хотелось, чтобы Люк был рядом с ней, а не прихлебывал пиво на берегу и чистил судей сразу на двух языках. С ним все было интересней: рассматривать новых пассажиров, придумывать им имена и истории.

К тому времени Роксана уже поняла, что значит работать в десятом или двенадцатом круизе, и все больше склонялась к мысли, что час в одиночестве, с маской на лице и романом в руках – не такое уж и плохое дело.

Но она повернулась с улыбкой «а-ля „Принцесса Янки“ на устах, когда кто-то окликнул ее по имени. Улыбка на мгновение дрогнула, но удержалась на месте. В конце концов, Роксана была профессионалом.

– Сэм. Как тесен мир.

– Разве? – казалось, что он сошел с рекламы одежды для круизов из «Джентельмена Квотерли». Темно-желтые брюки с заглаженными складками, такими острыми, что о них можно было порезаться, как о лезвие ножа. Рубашка из «мятого коттона» – они стоят черт знает сколько, и все из-за этого якобы небрежного вида. На ногах – «доксайдеры» без носков, рука обвита вокруг гибкой холеной блондинки. На ней были пышные шелковые брюки ярко-голубого цвета, в тон глазам, и мягкая драпированная блуза того же оттенка. На Роксану произвела гораздо большее впечатление простая нитка крупных жемчужин с сапфировым кулоном в Центре. Сапфир был размером с большой палец Мышки.

– Джастин, дорогая, познакомься с моей очень давней знакомой. Роксана Нувель. Роксана, это моя жена Джастин Спринг Уайатт.

– Как приятно, – Джастин мило улыбнулась, но ее глаза остались безучастными. Она быстро и крепко пожала Роксане руку, словно действительно была рада с ней познакомиться.

Идеальная жена для политика, подумала Роксана.

– Очень приятно.

Ага, у нее были еще и серьги. Два каплевидных камня цвета индиго, над ними – великолепный жемчуг.

– Я удивился, увидев тебя на палубе, – начал Сэм. – И вдвойне удивлен тому, что ты в экипаже, – его взгляд переместился ниже, на значок с именем у нее на груди, задержался, опять поднялся вверх, к ее лицу. – Ты что же, бросила свою магию?

– Нет, отнюдь. Мы будем выступать на борту еще несколько недель.

– Великолепно, – он, конечно же, это знал, он все разузнал заранее и не смог отказать себе в удовольствии провести неделю вместе с Нувелями. – Джастин, Роксана – вполне самостоятельная волшебница.

– Удивительно, – ее губы приоткрылись в улыбке, обнажив ряд безупречных зубов. – Вы выступаете на представлениях для детей?

– Пока нет, – Роксана взяла коктейль с подноса проходившего мимо официанта. – Вы впервые на борту «Принцессы Янки»?

– На этом корабле – да. Но я всегда очень любила круизы. Была на Карибских островах, по Средиземному морю – и тому подобное, – она рассеянно подняла узкую белую руку, чтобы поиграть со своим кулоном. Окружавшие сапфир брильянты вспыхнули маленькими искрящимися огоньками, отчего у Роксаны забурлила кровь. Это было похоже на сексуальное возбуждение – как от долгого, влажного, неторопливого поцелуя.

– Как чудно – ей понадобилось почти все ее самообладание, чтобы не облизнуться. – Надеюсь, что этот круиз вам тоже понравится.

– Уверена, – сапфир подмигнул, как лукавый глаз. – Я так обрадовалась, когда Сэм предложил поехать в этот круиз во время нашего медового месяца.

– О-о, так вы молодожены! – зная, что это чисто женская реакция, и считая ее неопасной, Роксана опустила глаза на обручальное кольцо Джастин. Да, подумала она, изумруд в десять карат, ограненный под кольцо для помолвки, и симпатичное платиновое колечко с цепочкой брильянтов – для свадьбы. Она пожалела, что у нее нет с собой лупы. – Ах, какая прелесть. Поздравляю, Сэм.

– Спасибо. Я буду рад вновь увидеть твою семью – и, конечно, Люка.

– Еще увидишь. Было приятно познакомиться с вами, Джастин. Счастливого плавания.

Она улыбнулась и пошла прочь. Наконец-то они нашли подходящую цель.

Люк воспользовался перерывом, чтобы прожариться и прогнать свою усталость в сауне на нижней палубе. Он сомневался, что спал больше пяти часов в сутки с того самого вечера, как Роксана вошла в его каюту в шелковом платье цвета слоновой кости и с горячей решимостью в крови.

Нет, он не жаловался, но сауна ему не помешала бы. По. меньшей мере, теперь у него было несколько свободных минут, чтобы прочистить мозги и обдумать все то, что рассказала Роксана, выследив и поймав его сегодня после полудня.

Мистер и миссис Самюэль Уайатт.

Надо же – из всех круизов по всем портам и морям мира, с недовольной гримасой подумал он. Ладно, черт побери, всю следующую неделю им никуда друг от друга не деться. Но он не был уверен, что разделяет энтузиазм Роксаны насчет камешков невесты.

Нет, это он должен был обдумать медленно и внимательно, просчитав все «за» и «против».

Деревянная дверь сауны скрипнула, и Люк открыл один глаз. Потом опять закрыл и остался сидеть неподвижно, прислонившись спиной к стене, на бедра небрежно накинуто белое полотенце.

– Слышал, что ты объявился на борту, Уайатт.

– А ты все вытаскиваешь кроликов из жопы, чтобы заработать на жизнь? – Сэм сел на скамью ниже Люка. Ему понадобилось лишь несколько обходных вопросов, чтобы выяснить, где Люк мог проводить свой свободный час. – И пляшешь под дудочку старика?

– А ты – случайно не научился снимать колоду одной рукой?

– Я уже давно оставил эти игры.

Люк только улыбнулся.

– Да? Значит, не научился. У тебя всегда были дырявые руки – ни на что не годились, кроме как лупить маленьких девчонок.

– А ты злопамятный, – Сэм поудобнее облокотился на лавку. Прошедшие годы благотворно отразились на нем. Он серьезно занялся своим физическим обликом, и его тело отражало результаты ежедневных занятий с личным тренером. Он использовал свое положение, а теперь и деньги своей жены, чтобы стричься у лучших парикмахеров-дизайнеров, регулярно делать маникюр, маски и массажи для лица. Он выглядел настоящим героем-победителем – молодым и привлекательным, но уже довольно значительным человеком. Теперь он был богат, и жизнь стала еще слаще.