Кронпринц послал своего представителя в Александрию, чтобы привлечь к проекту мецената Аверова. Аверов согласился. Он поддержал план молодого архитектора Анастасия Метаксаса по перестройке стадиона и спонсировал этот проект. Метаксас оправдал надежды. Позже он спроектировал дом, где сейчас находится музей Бенаки, и дом на улице Лукиана, ставший резиденцией премьер-министра Венизелоса, а после его смерти выкупленный британским правительством и превращенный в здание британского посольства.

Конечно, необходимым условием для успешного проведения игр был современный стадион. Одетый в античный мрамор стадион отлично подходил для атлетов, журналистов и зрителей, придавая играм особый колорит. В 1896 году, после первого этапа работы Метаксаса, стадион выглядел примерно так же, как и сейчас. Однако, чтобы завершить облицовку мрамором, не хватало ни времени, ни денег, и мрамор установили только до первого горизонтального прохода. Выше находились деревянные скамейки, выкрашенные белым. Зрители могли расположиться еще выше, над уровнем сидений, на поросшем травой холме.

Придумано было идеально, но исполнение оказалось недостаточно технично. Закругление дорожки получилось слишком резким, бегунам на средние дистанции, особенно на 400 метров, приходилось замедлять бег на повороте. Критиковали также туфовое покрытие дорожки, по мнению экспертов, слишком мягкое. Но, как предсказывал Константин, дружеская атмосфера с лихвой компенсировала эти неудобства.

Панафинейский стадион стал основной ареной олимпиады 1896 года, тогда как в 2004 году соревнования были рассеяны по всему городу. Фехтование проходило в зале «Заппейон», стрельба — в специально построенном ионом комплексе в Каллифее, велогонки — в новом велодроме в Фалероне. Соревнования по плаванию проводили на море, в гавани Зея, откуда сегодня катера на подводных крыльях отчаливают к островам Саронского залива. Марафонский забег стартовал в Марафоне и финишировал на стадионе.

В марте—апреле 1896 года в Афинах сошлись команды со всех берегов Атлантики и из многих стран Европы: Венгрии, Франции, Германии, Швеции, Италии и Великобритании (правда, в небольшом количестве). Самое долгое и полное приключений путешествие совершила американская команда, в которую входили атлеты из Принстонского университета и Бостонского атлетического клуба (многие его члены были из Гарварда). Прибыв, они увидели город в огне спортивной лихорадки: на каждой площади, на каждом пустыре соревновались дети; торговцы разносили все, от напитков и закусок до новостей о результатах соревнований по вечерам. Американцы покорили сердца афинян своей открытостью, дружелюбными манерами и странными воинственными кличами «эрей, эрей, эрей» (ура, ура, ура), которыми они подбадривали друг друга и которые так впечатлили короля, что он просил их повторить.

Первый день олимпиады был встречен самым большим за всю историю греческого государства количеством народа, пришедшим на стадион на церемонию открытия. Мужчины были в темных костюмах и шляпах, дамы — в длинных платьях и шляпках. Очевидцы описывали различные дамские наряды, прически, дрожание вееров посреди многотысячной массы зрителей, блистающих униформой и плюмажами офицеров, реющие по ветру разноцветные флаги, живой полукруг безбилетных зрителей, занявших склоны холма вокруг стадиона. За порядком следили в основном военные, их яркая униформа виднелась повсюду. В этот день мир услышал «Олимпийский гимн» Паламаса, символ олимпийского движения, его исполняли среди развевающихся перед входом на стадион флагов стран — участниц.

Первым спортивным событием возрожденной олимпиады стал забег на 100 метров, который выиграли американцы. Это явилось предзнаменованием предстоящих событий. Американская команда сохраняла первенство на дорожке и на поле. Джеймс Коннолли, впоследствии известный автор рассказов о морских путешествиях, получил первую золотую медаль за тройной прыжок. За ним шел Роберт Гарретт из Принстона, впоследствии известный банкир и коллекционер восточных манускриптов. Он победил в метании диска сильнейших греческих спортсменов. Говорят, что Гарретт сконструировал диск, как он считал, по древнегреческим моделям, но решил, что метать его слишком тяжело, и оставил эту затею. Однако накануне соревнований он подобрал на стадионе греческий диск и несколько раз метнул его без всяких затруднений. Тогда он решил участвовать в соревнованиях и одержал блистательную победу. Счастливый диск до сих пор можно увидеть в Принстонском университете.

Времена первых Олимпийских игр 1896 года были эпохой торжества спорта и честных соревнований, и не только по свидетельству авторов, ностальгирующих по ушедшим временам, но и по словам таких атлетов, как Роберт Гарретт и Эллери Кларк. Кларк говорит о «привилегии» быть у истоков олимпиады, которой он удостоился. Большинство британских спортсменов не воспользовались этой привилегией. Как и некоторые другие европейские любители все взвешивать и оценивать, англичане упустили момент, решив, что олимпиада нуждается в спортсменах (юльше, чем они в олимпиаде.

Все очевидцы указывали на очень высокий уровень спортивной подготовки греков. Поначалу хозяева были весьма огорчены тем, что греческие атлеты не смогли завоевать медалей. Однако все встало на свои места в день марафонского забега. Это была идея друга Кубертена, французского антиквара Мишеля Бреаля, учредившего серебряный кубок за победу в забеге от Марафона до Афин в память о событиях 490 года до н. э.

Как и во всей истории Древнего мира, в фактах, касающихся этой легенды, разобраться непросто. Геродот упоминает о битве, когда греки и их отважные союзники платейцы разгромили превосходящие силы персов. В греческом войске был бегун Филиппид (или Фидиппид), который пробежал от Афин до Спарты, чтобы привести на помощь спартанцев. Считается, что путь приблизительно в 245 километров (153 мили) он проделал за 48 часов. Современный «Спартатлон» зафиксировал для того же расстояния рекордное время пробега — 20 часов 25 минут, — которого достиг греческий бегун Янис Курос в 1984 году. Историки, писавшие после Геродота, рассказывали о том, что Филиппид или Фидиппид бежал от поля сражения до рыночной площади в Афинах, чтобы оповестить горожан о победе. Прибежав, он сказал: «Мы победили», — и испустил дух. Это, скорее всего, легенда. Но по другой версии, более популярной, афинские воины успешно добираются после победы на Марафонской равнине до города, опережая персов, плывущих на кораблях вокруг Сунийского мыса, чтобы захватить Афины, оставшиеся без защиты войска. Афиняне возвращаются вовремя, встают между городом и Фалероном. Увидев их, персы разворачивают корабли и уходят восвояси.

Неважно, бежал ли на самом деле Фидиппид, или шла маршем афинская пехота, современным марафоном стал забег от Марафона до Афин, от места битвы до стадиона, на расстояние примерно в 26 миль. Маршрут начинается на уровне моря и поднимается на южный склон горы Пентели, а затем спускается через Амбелокипи прямо в город.

Бег на длинные дистанции среди атлетов Европы и Америки был развит, однако известно, что не многие участники афинского марафона смогли дойти до финиша. Греки, однако, смогли пробежать дистанцию до конца — среди них было двое победителей. Одним из попавших в группу финалистов был фермер по имени Спиридон Луис. Вокруг его забега 10 апреля много легенд, но очень правдоподобным кажется, что, остановившись на одном из промежуточных пунктов, он выпил стакан вина. Луис взял уверенный темп, который не смогли выдержать два предыдущих лидера: Лермюзье из Франции и Флэк из Австралии. Он бежал уверенно и опередил всех.

В то время не было средств связи, чтобы сообщать новости о ходе пробега или бегунах. Лишь за несколько минут до финиша над стадионом поднялся гул голосов, сообщавший, что лидирует австралиец, за ним идет Луис. Вскоре у входа на стадион появилась маленькая фигурка в белом (хотя Джорджо де Кирико вспоминает об этом человеке, как о будто бы одетом во все черное) и спокойно вышла на финишную прямую, где атлета сопровождали кронпринц и его брат. Весь стадион зашумел, приветствуя победителя. Мужчины подбрасывали в воздух шляпы. Даже невозмутимый король Георг помахал своей шляпой. Луис победил во имя Греции, его победа стала легендой. На финальном параде он шел, одетый в традиционную греческую юбку — фустанеллу. Больше он не (нтал, но на склоне жизни, бодрый для своих 60 лет, он появился в Берлине, на церемонии открытия олимпиады 1936 года, во главе греческой команды. Греческому народу его победа доставила много радости и сгладила все неудачи.