Кинан потянулся за ним:

– В хранилище Эгиды, к которому меня привела Лимос.

– Тебе не приходило в голову, что это какая-то уловка? Подделка? Первый в мире паранормальный роман?

Уголок рта Кинана приподнялся, когда он ответил.

– Вот почему нам нужно, чтобы ты проверила его подлинность.

Дерьмо. Ее вторая способность, та, которую ей разрешено было использовать, но Реган это не нравилось, особенно перед свидетелями.

– Ты же знаешь, я не могу сказать насколько она древняя или еще что-то такое. Могу только сказать, что чувствовал автор.

– Мы знаем.

Выдохнув проклятие, Реган развернула эту идиотскую штуковину, которая якобы говорила, что ей нужно соблазнить Танатоса, и провела кончиками пальцев по чернилам. Незамедлительно, тело ее наполнилось эмоциями и картинками.

Изображение ада вспыхнуло в ее уме, ужасающие сцены пыток и боли и... она отдернула свою руку прочь.

– Да, – прохрипела она, – кто бы не написал про Тайное дитя Хранителя и Библейского Всадника был искренен. Он верил, что дитя сыграет важную роль. А также этого кого-то изрядно помучили.

Она прочистила горло:

– Каким именно образом этот ребенок спасет человечество?

Когда все начали прятать свои глаза, внутреннее чувство обеспокоенности начало подавать тревожные сигналы. Наконец Вал посмотрел на нее:

– В этом вся загвоздка. Мы понятия не имеем. Судя по всему, существует еще один такой же свиток, в котором мы сможем найти ответы. Нам остается верить, что к моменту, когда ребенок появиться на свет, он будет у нас в руках.

– О, да это просто прекрасно, – пробубнила она. – Может мне соскочить с обрыва и просто надеяться, что, до того, как я приземлюсь, у меня вырастут крылья?

– Значит? – Как ни в чем не бывало продолжил Лэнс. – Ты готова оседлать дикого пони?

Господи, как же она его ненавидела. Проигнорировав придурка, она обратилась к Кинану:

– Какой из себя этот Танатос?

В мозгу возник образ дряхлого костлявого старика, как две капли воды похожего на главного героя из сериала "Байки Хранителя Склепов"

Кинан пожал плечами.

– Если ты не возражаешь против татуировок и пирсинга, то он привлекателен, я думаю.

– Ты думаешь?

– Ну извини, мне нравятся девушки, так что Танатос совсем не мой тип. Но, думаю, справедливо заметить, что если бы я был геем, то запал бы на него.

– Это так обнадеживает, – сухо ответила Реган. – Так что же ты собираешься делать с этим ребенком? В смысле, что случится после его рождения? Из меня никакая мать.

– Мы с Джем вырастим его, – тихо ответил Кинан.

– И твоя жена согласна на это?

– Как-будто у нас нет ребенка-полудемона. Да и у меня полно родственников, среди которых демоны, ангелы, вампиры и оборотни, которые помогут сохранить ребенка в безопасности. Мы будем любить его, как своего собственного, это я тебе обещаю.

Дерьмо. Она не могла поверить, что в самом деле рассматривает такую возможность. Но, Эгида была ее семьей. Они вырастили ее, когда никто больше не хотел... или не мог.

Она должна им, и если это единственная возможность внести свой вклад в спасение мира, то она не может отказать. Кроме того, она не могла позволить другой женщине Хранительнице пойти на такой риск.

Прямо сейчас, никто из Эгиды, помимо Совета Старейшин, не понимал серьезности происходящего в мире, и только несколько человек знали о существовании Всадников.

Введение постороннего в курс событий займет много времени. Черт, поиски подходящей женщины будут очень длительными.

– Устрой все. – Не в ее привычке было убегать, но сейчас ей требовался свежий воздух и минутка, чтобы побыть наедине с собой. Она рванула входную дверь на себя. – И позаботься о церемонии погребения. Потому, что если ваш план не сработает, я хочу лучшую из возможных.

Эрик проснулся разбитым, с головокружением, но впервые он не чувствовал, будто его внутренности выворачиваются наизнанку, а живот прилип к позвоночнику от голода.

Он открыл глаза и к нему пришло осознание того, что он все еще находиться в придуманном и внушенном ему демонами мире. Может, все не так уж и плохо, в конце концов. По крайней мере, здесь он смог принять душ, получил еду и спал на мягкой кровати.

Даже зубную щетку ему дали. Кто бы мог подумать, что такой обыкновенный предмет может осчастливить человека? Когда он чистил зубы, то практически стонал от удовольствия и приятных ощущений, приносимых вкусом мяты и мягкими движениями щетинок. Одно слово – оральный секс.

Ну, не совсем конечно. Образ Лимос возник в его голове и фантазии о ней, распростертой на кровати и извивающейся под его губами, начисто вытеснили из его головы ощущения от щеточного секса.

Обзывая себя последним идиотом, он сплюнул пасту, прополоскал рот и вошел в спальню как раз в тот момент, когда Лимос, прикрыв свое роскошное загорелое тело лишь скудным желтым купальником и прозрачной юбкой на запах, низко повязанной на ее бедрах, постучала снаружи по стеклянной двери веранды.

Он не сделал и шагу, чтобы пустить ее, но поскольку дверь была не заперта, она раздвинула стеклянные створки и вошла внутрь.

– Привет, соня.

– Соня?

– На самом деле, больше похоже на коматозника. Ты проспал двадцать четыре часа. – Она поманила его пальцем. – Пойдем наружу. У нас по плану день сенсорной терапии. Я собираюсь загрузить тебя нормальными, знакомыми ощущениями, чтобы доказать, что все это не фокусы и вернуть тебя к реальности.

Реальность? Он больше не знал, что это такое.

Он смотрел на Лимос настороженно, но откровенно наслаждался ее видом. Эрик скользнул взглядом по золотой цепочке, обвивающей ее шею и вниз, к висящей в ложбинке между грудей Печати, размером с четвертак.

Ее плоский, подтянутый живот гармонировал с узкими бедрами и длинными ногами, которые от округлых сильных ягодиц плавно переходили к хорошо сформированным, крепким икрам и изящным ступням. Ногти были покрашены розовым лаком, и на обеих средних пальцах красовались золотые кольца. Он бы хотел стянуть их своим языком.

Вот дебил. Наверное, у него мозги отсохли. Все это нереально, и даже если предположить, что это правда… тогда что? Черт, тогда он станет таким счастливым, что ему будет наплевать на ее поступок, или на его, из-за чего его забросило прямиком в Шеул, так что да... он бы облизал ее пальчики.

Теплый бриз обвевал его, соблазняя выйти, но когда он остался стоять на месте, Лимос повернулась к нему спиной.

Она стояла, опершись на перила, и смотрела на океан с развевающимися на ветру волосами.

– Пойдем, Эрик. – Голос Лимос был мягким, искушающим, и, блин, разве прогулка сможет ему навредить?

Но почему-то он почувствовал холодок внутри. Хватит трусить. Он шагнул наружу и мгновенно его поглотили тропические ароматы и теплый солнечный свет.

Немного ниже, примерно за двадцать футов[11] от него, простиралась полоса песчаного пляжа с буйной растительностью и тянулась так далеко, как только ему позволяло увидеть его зрение.

Над головой летали чайки, взмывая вверх в лазурное небо и затем погружаясь в покрытые рябью волны океана.

– Видишь? – Сказала она и подарила ему одну из своих ослепительных улыбок. – Здесь великолепно.

Она была великолепна.

– Наверно.

Она повернулась к нему и прижала свою руку к его щеке, и хоть первым инстинктом было оторваться от ее прикосновения, он этого не сделал. Наоборот, он теснее прижался к ней, впитывая тепло ее ладони.

– Почувствуй. Почувствуй, насколько все это реально. Солнце, ветер, мое прикосновение.

– Чувства никогда не были под вопросом.

Лимос опустила руку.

– Хорошо, давай сыграем в игру. Давай притворимся, что все это время ты работал на Эгиду и Полк Смотрителей, взял отпуск и приехал сюда проведать меня.

– В смысле, притворится, что я поцеловал тебя возле имения Ареса и не попал в Шеул?