Макговерн согласился. В Техасе он восхвалял Л. Б. Дж. и пересмотрел свою экономическую программу, сделав ее более приемлемой для Уолл-стрит. В Чикаго он подписался подо всем списком кандидатов от демократов Дейли, включая прокурора штата Эда Хэнрагена, все еще находящегося под судом по обвинению в мошенничестве и заговоре («препятствие отправлению правосудия») за ту роль, какую сыграл в рейде полиции на местную штаб-квартиру «черных пантер» три года назад – результатом этого рейда стало убийство Фреда Хэмптона.
В быстро пролетевшие недели межу мартом и июлем атмосфера в тесном здании штаб-квартиры Макговерна на Капитолийском холме была настолько радостной, что можно было улететь, просто потусовавшись там и посмотрев, как работает человеческий механизм.
Само помещение было немногим больше личного командного поста Макговерна в здании сената в пяти кварталах оттуда. Это была большая комната размером с плавательный бассейн Олимпийских игр, по одну сторону от штаб-квартиры располагался универсам, по другую – винный магазин, а перед зданием – затененный деревьями тротуар. Когда я был там в последний раз, недели за две до первичных в Калифорнии, я припарковал мой синий «вольво» прямо на тротуаре у дверей. Краус отправился внутрь разыскивать Манкевича, а я зашел за «Баллантайн».
– Это на счет? – спросил продавец в винном.
– Ага. Запишите на счет Джорджа Макговерна. Кивнув, он начал записывать.
– Подождите-ка! Я просто пошутил. Вот наличные.
Пожав плечами, он взял три банкноты. Когда я повторил его ответ в кабинете Фрэнка, тот как будто не удивился.
– Ну да, у нас крепкий кредит. Причем во многих местах, где мы даже о нем не просили.
* * *
Так обстояли дела в мае, когда они еще шли в гору. Но сейчас положение изменилось, и с кредитом не так просто. Новая штаб-квартира на К-стрит – восьмиэтажный склеп, доставшийся в наследство от «президента Маски». Большой Эд съехал, когда вышел из гонки за номинацию от демократической партии, и после здание с месяц пустовало, но когда Макговерн прикончил в Калифорнии Хамфри и стал очевидным номенантом, его пиарщики решили, что надо бы подыскать штаб-квартиру поновее и побольше.
Выбор здания Маски напрашивался сам собой, хотя бы потому, что сдавалось оно очень дешево и в нем уже был проложен фантастический лабиринт телефонных проводов, необходимых для штаб-квартиры президентской кампании. «Человек из Мэна» и его армия крупных спонсоров об этом аспекте уже позаботились: телефонных линий тут было хоть отбавляй.
Идея перенести лагерь обрадовала в штабе Макговерна не всех. Решение приняли в Калифорнии, за несколько дней до первичных, и, помню, как спорил из-за этого с Гэри Хартом. Он твердил, дескать, переезд необходим, мол, там площадь больше, и даже задним числом мои доводы в пользу старой штаб-квартиры кажутся нелогичными. Я говорил, тут дело в карме, в психологической преемственности. А кроме того, я провел какое-то время в здании Маски накануне нью-гэмпширских первичных, когда атмосфера там сильно напоминала камеру смертников в Синг-Синге. Воспоминания о ней у меня остались не самые приятные, но в моих доводах, как всегда, был заметный налет мистики. А Гэри, как всегда, исходил из логики юриста и политического прагматизма.
* * *
Итак, после Майами штаб Макговерна переехал с первоначальной базы над винным магазином и универсамом на Капитолийском холме в склеп Маски на К-стрит, в модном районе поближе к центру. Место самое центровое, твердили сторонники переезда, да и большая парковка рядом. Еще в новом здании имелось два лифта и шестнадцать уборных.
В первоначальной штаб-квартире уборная была одна, с картонной стрелкой на двери, которую можно было передвинуть – как на часах – в одно из трех положений «Женская», «Мужская» и «Пустая».
Еще был один холодильник. Маленький, конечно, но почему-то в нем всегда стояло несколько банок пива – даже для зашедшего в гости журналиста. Пополнять холодильник никому в обязанность не вменялось, но никто не выпивал последнее пиво, не поставив что-нибудь взамен. (Или, может, сначала это было очковтирательство: может, за задней дверью имелся нескончаемый запас, но в холодильнике держали только две-три банки, чтобы любой, выпивший одну, чувствовал себя настолько виноватым, что, когда придет в следующий раз, принесет на замену шесть. Но лично я сомневаюсь: даже такая хитроумная сволочь, как Рик Стинерс, не планирует все столь тщательно.)
* * *
И что теперь? Старая штаб-квартира отошла в область истории, и, пробродив с неделю или около того по новой, я нашел только один холодильник, и стоял он в кабинете финансового директора Генри Киммельмана на шестом этаже. На прошлой неделе я пошел туда с Пэтом Кэдделлом смотреть новостную программу Кронкайта и Чэнселора (каждый день в 18:30 вся активность в здании замирает на час, так как сотрудники собираются у экрана посмотреть на «ежедневное барахло», как выразился один), а у Киммельмана единственный цветной телик в здании, поэтому в новостной час его кабинет обычно забит битком.
К несчастью, его телик был сломан. В нем вышибло одну из трубок, и у всего на экране появился влажно-пурпурный оттенок. Когда Макговерн бубнит речь, которую всего пару часов назад написал ему кто-то из собравшихся у экрана, в телике Киммельмана он словно бы вещает со дна бассейна, полного дешевой пурпурной краски.
Выглядит удручающе, и многие сотрудники предпочитают черно-белые телевизоры в отделе политики…
* * *
Что? Мы опять отклонились от темы? Я рассказывал про мою первую встречу с холодильником в кабинете Генри Киммельмана: я искал пиво и не нашел ничего. В недрах агрегата прозябала лишь банка с мартини, и вкус у него был, как у тормозной жидкости.
Одна банка мартини. Никакого пива. Пурпурный телеэкран. Оба лифта застряли в подвале. Пятнадцать пустых уборных. Парковка по соседству за семьдесят пять центов в час. Безумие и хаос в коммутаторной. Страх в задних комнатах, смятение в приемной и жутковатый вакуум на восьмом этаже, откуда Ларри О’Брайену полагается руководить процессом. Что он там делает? Никто не знает. Его никто и никогда не видит.
– Ларри много разъезжает, – сказал мне один спичрайтер. – Ты же знаешь, он Номер Один, а когда ты Номер Один, то можно уже и не напрягаться, верно?
Сдается, на сей раз кампании Макговерна каюк. Эффектная победа в последнюю секунду еще возможна – на бумаге и при стечении определенных обстоятельств, но реальность самой кампании это исключает. Сплоченная решительность и боевой настрой на всех уровнях, какие отличали команду Макговерна в месяцы перед первичными в Висконсине, вероятно, сумели бы сократить отставание от Никсона в двадцать пунктов в этот последний мрачный месяц.
Никсон, как всегда, слишком рано достиг пика и теперь, по сути, застрял на «удерживании позиций». Если бы кандидаты шли голова к голове, это обернулось бы катастрофой, но даже по пристрастным оценкам Пэта Кэдделла, Никсон все равно может победить, даже если в ближайшие полтора месяца потеряет свои двадцать пунктов. (Цифры Кэдделла в общем и целом совпадают с последним опросом Гэллапа десять дней назад, который показал, что Никсон может потерять тридцать пунктов и все равно победит.)
По моим собственным грубым прикидкам, между сегодняшним днем и 7 ноября Макговерн будет равномерно сокращать отставание, но недостаточно. Если бы я писал книгу прямо сейчас, то попытался дать Макговерну семь или восемь пунктов, но, вероятно, при необходимости соглашусь на пять или шесть. Иными словами, по-моему, Макговерн проиграет пять с половиной процентов голосов на общем голосовании избирателей и, скорее всего, намного больше при голосовании коллегии выборщиков*.
* В своем предсказании я несколько ошибся. Окончательная цифра была двадцать три процента. На тот момент кампании я уже не функционировал с обычной своей безжалостной объективностью. В мае и июне, когда голова у меня была еще ясная, я выигрывал огромные суммы с постоянством, приводившим в недоумение экспертов. Дэвид Броудер до сих пор должен мне пятьсот баксов в результате свой неразумной ставки на Губерта Хамфри на калифорнийских первичных. Но он по-прежнему отказывается платить, ссылаясь на то, что я проиграл ему пять сотен на результат пешей гонки между Джимом Нафтоном и Джеком Джермондом в Майами-Бич. – Примеч. авт.
