— Может быть, ваш приход принесет удачу, — закончив есть, сказал охотник и протянул в направлении берега руку. — Наши гарпуны давно готовы.

Друзья посмотрели туда, куда он показывал. На высоких подставках из плавниковых бревен стояли лодки, обтянутые бурыми шкурами. Каждая могла поднять десять-пятнадцать охотников сразу. Таких больших лодок в Краю Лесов не было.

— Вы далеко уходите в море? — уважительно спросил Мизинец.

— Нет. Морской дух не разрешает. Когда он сердится, то посылает высокую волну. Тогда люди гибнут. Обычно морской зверь приходит к самому берегу. У скал, где много птиц, на землю выходят моржи, и мы колем их копьями.

— А если льды совсем не уйдут в это лето?

— Тогда те, кто не умрет до зимы, пойдут в поход или к людям, которые живут под Закатным Солнцем, или к вам и станут просить или отбирать мясо. Старики укажут, куда идти.

— Но разве наше племя виновато, что от Береговых людей отвернулась удача?! — закричал Головач.

— Не знаю…

— Наше племя большое. Мы умеем сражаться… — сказал Мизинец.

Охотник печально улыбнулся.

— Не говори мне этого. Мне ни к чему знать — большое ваше племя или маленькое. Голод отнимет у людей рассудок, а что делать, их научат старики. Я просто говорю, что все может быть… Духи скажут старикам, кого убивать, а старики скажут нам…

Мизинец долго подавленно молчал.

— Наши племена долго жили в мире, — сказал он. — Неужели прольется кровь?

— Не знаю… Когда-то наши предки тоже жили в Краю Лесов. Но со стороны, откуда приходят теплые ветры, пришло ваше племя. Вас было много, и ваши дети плакали от голода. Наши племена стали жить вместе, охотиться на одних плавнях, ловить рыбу в одних озерах. Но потом поссорились наши Великие Заклинатели… Ваше племя было сильнее… Мы ушли… Когда не ладят самые сильные и старые, молодым охотникам не под силу загнать одного оленя… Так было, так есть, так будет… Мы ушли на берег Холодного моря и разучились охотиться на оленей. Мы едим теперь только то, что выбрасывает на берег море. Мы не таим злобы. Видимо, так хотели духи. Они одни знают, какую кому определить судьбу.

Все надолго замолчали.

Солнце опустилось совсем низко к морю и остановилось там, красное, как свежая кровь. Длинные тени сидящих людей легли на землю. Даже маленькие камни имели свою большую тень.

Меж жилищами шел сын Сильного Ветра и делал какие-то знаки руками. Люди, посмотрев на него, медленно вставали на ноги и брели к жилищу Заклинателя.

— Пойдемте, пришельцы. Сильный Ветер будет разговаривать с духами, — сказал охотник.

Когда мужчины племени собрались в жилище Сильного Ветра, кто-то обрывком шкуры закрыл дымовое отверстие в крыше, через которое попадал луч света. Сделалось темно, как зимней ночью.

Очень долго стояла тишина, потом послышались вздохи и стоны. Это заговорили давно умершие. Мизинцу показалось, что голоса шли из воды и были похожи на плеск струй на перекатах. Десятки голосов вокруг запели громко и страстно:

Песня-заклинание все повторялась и повторялась. С каждым разом тоскливее становились голоса и все больше было в них отчаяния и мольбы.

И вдруг все услышали дребезжащий голос Сильного Ветра:

— Путь мне открылся сквозь землю. Путь широкий и круглый, как ствол дерева, у которого выгнила сердцевина. Прямо в жилище Морского Духа ведет путь. Я иду! Я иду! Я иду!

Голос Заклинателя сделался глухим, словно доносился уже из-под земли.

— Я вижу жилище Морского Духа. Оно совсем как человеческое. Только у него нет крыши и передней занавески. Хозяйка сидит у жирника! Она отвернулась! Она не смотрит на стойбище людей! Она сердита!

Люди стали петь совсем тихо и жалобно, а Заклинатель кричал:

— Я вижу: в полынье возле Хозяйки собраны со всего Холодного моря киты, и моржи, и лахтаки, и тюлени! Они лежат и дышат! Вход в жилище стережет страшная собака! Я прогоню ее! Я сильный!

Приглушенный яростный лай донесся до слуха собравшихся. Потом ненадолго наступила тишина, и снова голос Сильного Ветра:

— Волосы Хозяйки не прибраны, вид ее дик и страшен. Я хватаю ее за плечо, поворачиваю лицом к жирнику и зверям, я глажу ее волосы и прошу: «Тем, что наверху, не добраться до тюленей».

И вдруг женский голос, грозный и хриплый, перебил Сильного Ветра:

— Собственные поступки загородили им путь!

Мизинец почувствовал, как съежились сидящие рядом с ним Птенец Куропатки и Головач. Ему самому было очень страшно, зубы стучали. Невнятный говор, крики неслись теперь из-под земли.

Охотник, вздрагивая все телом, прошептал в ухо Мизинцу:

— Великий Заклинатель уговаривает Морского Духа. Уговорить его трудно, потому что дух этот носит обличье женщины.

Издалека донесся свист крыльев, удары о дерево, сильный шум, и за занавеской, где сидел Сильный Ветер, словно упал человек.

Наступила долгая тишина, и медленно опустилась занавеска. Смутно стала видна фигура стоящего во весь рост Заклинателя. Он тяжело дышал и отплевывался.

— Мне надо сказать… Все хором ответили:

— Слушаем! Слушаем!

— Пусть раздастся слово.

— Может, это моя вина! Может, моя! Моя! Моя! — закричали охотники, перебивая друг друга. Напуганные голодом, они готовы были признаться в самом сокровенном и тайном.

Сын Сильного Ветра начал выкликать по имени каждого, кто был в жилище. И каждый, опустив голову, не решаясь встать на ноги, сознавался во всех проступках, какие казались ему запретными.

— А-а-а! — в ответ на признания вопил недовольно Сильный Ветер. — Мало правды! Мало правды! Не все! Не все!

И вдруг послышался робкий голос мальчика:

— Я взял с могилы охотника копье…

— Вот оно! Вот оно! — радостно, исступленно закричал Заклинатель.

— Что будет теперь мальчику? — тронув охотника за руку, тихо спросил Мизинец.

— Ничего. Он сознался. Он хороший мальчик. Дух простит его. Собравшихся охватила великая радость. Беды отведены, и быть может, уже завтра льды уйдут, а Морской Дух пригонит много, много разных зверей.

Друзья выбрались из жилища. Ветер из тундры крепчал. Им показалось, что полоса чистой воды между берегом и кромкой льдов сделалась шире.

Они сели на обрыв и стали думать, что делать дальше и как поступить. Племя Береговых людей встретило их неприветливо. Удивительного в этом не было ничего: голод делает людей злыми, а страх перед завтрашним днем заставляет думать, с кем бы подраться.

— Эй!

Все трое дружно обернулись. Сын Сильного Ветра призывно махал им рукой.

— Вас зовет Великий Заклинатель, — сказал он важно. Сильный Ветер сидел на том же месте, все на том же китовом позвонке, где друзья увидели его впервые. Выглядел он устало, и в глазах не было злобы.

— Вы хотели что-то сказать, пришельцы? — спросил он.

— Да! — Мизинец выступил вперед. — Люди племени Леса приглашают ваше племя на праздник Мены к Синему озеру у подножия Красной горы. Нам нужны ремни и шкуры тюленей…

Старик раздраженно прервал его.

— Последние ремни съели весной люди. Это все Маленький Остров… Он наслал на нас беды…

— Морской Дух обещал вам удачную охоту, — хитро сказал Мизинец, — и к тому же мертвые не виноваты, что плохо жить живым.

Сильный Ветер искоса посмотрел на него и сделал вид, что не услышал последних слов.

— Мы, может быть, и придем на праздник Мены. Расскажи лучше, как живет ваше племя, племя, едящее земляных вшей.

— Люди нашего племени всегда сыты, — начал Мизинец. — Ноги их не знают усталости в долгих походах, а глаза — промаха. Людей в племени столько, что нельзя сосчитать.

— Хмы, — недоверчиво усмехнулся старик. — Не лжет ли твой язык?