Была даже проверена версия, что детей похитили и убили с целью получить очередь Ворониных на жилье: те, как многодетная семья, имели право на улучшение жилищных условий. Но эта версия тоже не получила подтверждения.

Как ни трудилось следствие, но ни одной улики, ни одной зацепки обнаружено не было.

Был составлен фоторобот мужчины в красных плавках, которого видели на пляже рядом с детьми. Согласно показаниям свидетелей, ему было 30—35 лет, рост около 170 сантиметров, стрижка короткая, волосы черные, татуировок или других особых примет на теле не было.

Один из свидетелей вспомнил, что мужчина лежал на большом махровом полотенце с изображением боевого корабля и надписью «ВМФ», также у него была небольшая спортивная сумка.

Как и когда этот мужчина пришел и когда он уходил – свидетели вспомнить не смогли. Единственное, что было установлено точно, – он появился на пляже после прибытия туда детей.

На фоторобот были более или менее похожи трое жителей города. Но у всех троих было стопроцентное алиби: они находились на работе.

Были проверены данные о въезжавших в город. На момент исчезновения детей в городе находилось 918 посторонних, из них 672 – мужчины.

Поскольку база данных прибывающих в город является секретной, то милиция не получила к ней доступа, но получила лаконичный ответ: людей, схожих с фотороботом подозреваемого, в означенный день на территории города не было.

Следователь, который вел уголовное дело, был уверен, что фоторобот составлен слишком приблизительно, поскольку темные очки были достаточно большими и закрывали почти половину лица.

Рассказывает журналист

Одна из самых идиотских версий: детей похитили и вывезли за территорию, где продали какой-то педофильской мафии. Ну понятно же, что это бред. Какой смысл выкрадывать детей на охраняемой территории, если их можно украсть в любом другом месте, без каких-либо проблем с вывозом из города.

А тем человеком на пляже мог быть и очередной проверяющий, у нас спецслужб много.

24 июля следователю позвонила неизвестная женщина. Она сказала, что на следующий день после пропажи детей видела, как из заброшенного дома, который находился между городом и пляжем, выскочил мальчик возраста Юры Воронина и побежал куда-то в лес. На просьбу следователя представиться женщина не отреагировала, а после того, как он спросил, почему она сообщает эту информацию только сейчас, спустя две недели, – та повесила трубку.

Личность женщины установить не удалось. Она звонила из телефона-автомата возле торгового центра.

А заброшенный дом был проверен еще 12 июля. Его проверили еще раз, но, конечно же, ничего не нашли. Он пустовал уже больше двадцати лет. Когда-то он использовался как база для дорожных ремонтников.

Звонок сочли глупой шуткой. Всего было зафиксировано двенадцать ложных звонков о местонахождении детей.

Как всегда в подобных случаях, дети были объявлены во всероссийский розыск, но никаких результатов это не принесло. Следствие закончилось в конце августа, когда стало понятно, что ничего нового обнаружить не удастся. Были отброшены версии о причастности к делу родителей, о том, что дети утонули или заблудились и погибли в лесу. Версия о том, что дети по какой-то причине решили сбежать, тоже рассматривалась, но только потому, что нужно было отработать все варианты – всерьез же в нее никто не верил. Семья Ворониных была более чем благополучной. Да и не могли трое детей, как тот журналист, выехать из города, спрятавшись за ящиками с водой. Да еще так, чтобы никто об этом не узнал и не заметил их даже в пункте прибытия.

Основной версией было похищение с целью насилия. Мест, где можно было спрятать детей, на территории города достаточно. Никто не знал, что именно скрывается за высокими заборами, даже начальник службы безопасности завода не всегда знал.

Если похититель – человек с допуском или сотрудник службы охраны, то тела мог спрятать так, что никто не найдет. И способов избавиться от тел тоже масса.

Простой гражданский следователь не мог надавить на руководство службы безопасности секретных объектов – оно не подчинялись даже ФСБ. Конечно же, ему говорили, что на каждом из закрытых предприятий была проведена проверка.

Следующая волна интереса к делу вспыхнула через полтора года, когда за изнасилование несовершеннолетней был задержан сотрудник службы безопасности местного завода – назовем его Николаев. И изнасиловал он ее на территории завода, куда доступ посторонним был закрыт. Детали этого скандала остались неизвестными, так как дело было тут же передано ФСБ и засекречено. Но ходили слухи, что преступник совершил одиннадцать подобных преступлений, причем все – на охраняемой заводской территории.

Николаев сразу же попал под подозрение следователя, тем более что он был на пляже в тот самый день, когда пропали дети Ворониных. Более того, он даже был одним из свидетелей и давал показания. Николаев не был похож на фоторобот мужчины в красных плавках – он выше ростом, а на плече у него татуировка с парашютом и надписью «ВДВ». В ФСБ пообещали, что проверят Николаева на предмет причастности к исчезновению детей Ворониных. Через пару недель следователь получил заключение, что, по данным ФСБ, Николаев не причастен.

Несмотря на то, что дело Николаева было закрыто, следователю все же удалось установить личность некоторых жертв. Все они внешне не были похожи ни на Галю, ни на Настю Ворониных. Галя и Настя были блондинками, в то время как пятеро жертв – брюнетками.

Николаев был осужден на 15 лет, пять из которых провел в колонии строго режима, где был задушен одним из заключенных.

Рассказывает журналист

Нельзя сказать, что педофильский скандал был чем-то экстраординарным. Городок маленький, и все про всех знают. Можно сравнить с матом: в курилке матерятся все, а как дело до публичности доходит, то сразу осуждают. Я, конечно, не буду пикантных подробностей рассказывать, но все было известно задолго до скандала. А сам скандал был обычной разборкой и борьбой за начальственные кресла. Что Воронины тут ни при чем – ясно было всем.

Главный инженер завода, где работали Игорь и Елена Воронины, Евгений Ильич Рознер умер в мае 2004 года. Как обычно происходит после смерти начальника такого уровня, в его кабинете была произведена выемка документов. Процедура эта непростая. Ведь каждая бумажка может быть секретной.

В комиссии было четыре человека: непосредственный начальник умершего, начальник службы безопасности, директор архива и кто-то из специалистов – так сказать, от общественности.

Дело обычно затягивается на несколько дней: ведь каждую бумажку нужно изучить и понять, что с ней делать. Но в данном случае все происходило быстро. Евгений Ильич был человеком старой закалки, очень аккуратным. Все бумаги, которые могли представлять какую-то важность, сразу сдавались им куда следует. На момент смерти неразобранным оставался только большой сейф в его кабинете. А в большом сейфе был еще один сейф – маленький.

Вообще-то сейф в кабинете главного инженера можно и не ставить: украсть оттуда что-либо невозможно. Да что там украсть – попасть в кабинет к главному инженеру почти невозможно. Для этого нужно было такой допуск оформить, который далеко не каждому давали.

Так что раз уж главный инженер что-то спрятал в сейф, то речь идет о чем-то из ряда вон выходящем. А тут сейфов два…

В маленьком сейфе лежало несколько папок с бумагами. Что было в этих бумагах – неизвестно, их сразу засекретили. Не представлял интереса для ФСБ только один конверт – обычный белый конверт, без надписей, а внутри две открытки. На одной из них была изображена елка и надпись «С Новым годом!», на другой – Дед Мороз и надпись «С Новым годом!». На обратной стороне первой открытки было сказано: «Желаем счастья и здоровья в новом году. Ваши Галя, Настя и Юра». На другой – «Поздравляем, пусть у вас будет все хорошо. Галя, Настя, Юра».