Далмира кивнула.

— Ты должна быть уверена: каждый получит по заслугам, и придет к тому, к чему готовит себя всю жизнь. Это правило мы относим и к себе.

Далмира слушала… И помнила, что сказала тогда колдунья.

— Мы не сторонники силы, мы знаем, что справедливость не насадишь мечом. Но чаще всего приходится действовать не словами, а силой. Силой слова, силой духа… Или меча. Бывает, тысяча правильных слов не может остановить преступление, и тогда должна действовать сталь.

Армия Эванна подходила к Гурдану. До города оставались считанные меры, а противник не спешил показываться. Что это — хитрость? Или Орэн испугался, решив отсидеться за стенами? В любом случае Эванн, одан Далорна, доведет дело до конца. Он заставит Орэна пожалеть о содеянном!

Эванн был немолод, но, несмотря на годы, прекрасно управлялся с мечом и слыл деятельным и умным правителем. В Арнире поговаривали, что Далорн — единственное оданство, подданные которого действительно любят своего одана. Эванн удачно действовал против морронов, поощрял торговлю с ортанами, осваивал рудники и строил дороги. В его правление Далорн преобразился, и говорили, что скоро он затмит славой Ринересс.

Перед оданом склонился оруженосец:

— Мой одан, показался противник!

«Все же Орэн решился! Теперь пусть боги рассудят нас, — подумал Эванн. — И если они не покарают Орэна, забывшего, что есть честь, то и мне жить незачем.»

Эванн подозвал военачальника:

— Разворачивай строй. Готовься к бою. Лучников вперед.

Меж рядов воинов пробежали гонцы, отдавая распоряжения сотникам. Армия Далорна была прекрасно организована и сплочена, частые битвы с морронами закалили воинов. Но этот противник — не чернолицые, не знающие, что такое строй и тактика, а такой же искушенный в боях соперник. Орэн тоже умел побеждать, правда, основу его армии составляли не наспех набранные рекруты и дружины эмонов, как у Эванна, а наемники.

Эванн наемникам не доверял. Как можно верить тем, кто продается? Деньги не могут заставить воина сражаться так, как это сделает чувство долга или мести. Эванн знал, что подданные поддерживают его и готовы отомстить коварным гурданцам за нанесенную семье правителя обиду.

— Мой одан, явился посланник.

— Что за посланник? — нахмурился Эванн. Его рука в тяжелой боевой перчатке пригладила седую бороду. «Если Орэн вздумал просить мира, не слишком ли поздно он это делает?»

— Он сказал, что имеет важные вести для тебя.

— Что ж, веди, — произнес одан, глядя, как отряды далорнской пехоты заполняют обширный луг. Показавшийся вдалеке противник не выглядел столь многочисленным, скорее всего, это передовой отряд, высланный с целью разведки.

Два рослых воина подтащили какого‑то человека в простой одежде и кожаном панцире, на поясе болтались пустые ножны.

— Кто ты? — спросил Эванн. — И что хочешь сказать мне?

— Я… — начал человек, но гвардеец древком копья ударил его в грудь. Поперхнувшись от боли, посланник замолк.

— Говори «мой одан», когда обращаешься к повелителю! — наставительно произнес гвардеец.

Эванн шевельнул рукой, оба гвардейца отошли на шаг, отпуская руки пленника.

— Мой одан, мое имя Дорран. Эмон Дорран. Я из Гурдана.

— Ты знатного рода, а одет, как простой воин, — заметил правитель. — Чего ты хочешь?

— Я послан с поручением, мой одан. Я помогу тебе выиграть битву!

Брови Эванна сдвинулись. Он усмехнулся:

— Хочешь мне помочь? В чем же дело? Бери меч и сражайся!

Свита засмеялась.

— Ты можешь выиграть бой очень быстро, мой одан, — Маррод вглядывался в лицо Эванна, отмечая покрытые сединой упрямые скулы и жесткий профиль. Эванн нравился ему больше, чем заносчивый Орэн. Жаль, что придется его убить…

— Мой одан, — сказал кто‑то из свиты. — Этого человека я знаю. Он слывет великим воином и служит эмону Эрлайну, главному советнику Орэна.

— Это так?

— Да, мой одан, — спокойно отвечал Маррод. — И мой господин готов поддержать тебя в битве. Он на твоей стороне. Там, за лесом, стоит войско Орэна. Ударь по правому флангу, где стоят воины Эрлайна. Они пропустят вас, и вместе вы одержите победу.

— Стоит ли верить перебежчику, господин? — спросил кто‑то из командиров. — Возможно, это одна из хитростей Орэна. Мы все знаем его коварство.

Эванн рассматривал перебежчика, пытаясь прочесть в его глазах правду. Маррод стоял спокойно, не подавая и малейшего признака страха. «Если он предатель, — подумал Эванн, — то держится стойко, зная, что его жизнь в моих руках».

— Мой одан, нам известно, что его хотели казнить, — сказал другой вельможа. — Если он тот, за кого себя выдает, то Орэн назначил цену за его голову.

— Как это случилось? — спросил Эванн. Маррод повел плечами:

— Одан не выполнил обещания, и я отказался служить ему, вот и все.

— Это похоже на Орэна, — проронил старый одан. — Мальчишка забыл о чести одана, но я ему напомню! Ты, — обратился он к Марроду, — если хочешь служить мне, ступай в передовой отряд и докажи свою верность!

— Мой одан, прикажи ударить по правому флангу врага… — повторил Маррод, но Эванн, возвысив голос, прервал его:

— Я не нуждаюсь в услугах предателей, я побеждаю сам! У тебя есть выбор: сражаться на моей стороне или умереть здесь и сейчас!

Маррод склонил голову. Он увидел два клуба дыма на востоке и западе. Это знак к атаке. Пора.

— Тогда я докажу свою верность, мой одан, — сказал он. — Но у меня отняли оружие.

— Верните ему меч, — Эванн повел рукой в железной перчатке. Сопровождавший Маррода гвардеец подал ему меч. Рукоять была прикручена шнуром к ножнам. Предусмотрительно. Но это не удержит одного из лучших бойцов Эльденора.

— Это не мой меч.

— Как не твой? — изумился воин. Маррод сунул меч ему в руки и мгновенно выхватил висевший на бедре гвардейца клинок.

Никто из свиты не шелохнулся, настолько быстро все произошло. Маррод стремительно развернулся и ударил. Острая сталь рассекла горло Эванна, почти отделив голову от тела. Обливаясь кровью, одан упал. Первыми среагировали телохранители, но Маррод убил двоих, прежде чем они смогли достать оружие. Гвардеец с мечом Маррода, растерявшись, тщетно пытался вытащить привязанный клинок из ножен. Эльд вонзил меч ему в грудь и выхватил свое оружие.

Маррод сбежал с холма. Кто‑то бросился за ним, но большинство склонилось над телом одана.

Взревели трубы: войско Орэна пошло в атаку. Засвистели стрелы, закричали раненые.

В начавшейся неразберихе Маррод смешался с занимавшими свои позиции воинами Далорна. В своей простой одежде он ничем не отличался от сотен окружавших его воинов. Дерзкий план сработал.

Вокруг слышались команды. Воины сомкнули ряды, готовясь встретить врага, но что‑то было не так. Маррод видел, как один из эмонов, ломая строй, повел свою дружину прочь, другой ошеломленно стоял, не зная, что предпринять. По рядам прокатилась паника. Весть о смерти одана, подобно болезни, поразила войско Далорна, и боевой дух падал на глазах. Многие бросали оружие и бежали в лес, не дожидаясь начала сражения. Это победа! Победа, которой Орэн обязан ему, Марроду!

Передовые отряды наемников ворвались в боевые порядки далорнцев, и те не смогли сдержать удар. Армия Орэна смела уже не помышлявшего о победе противника, и алые знамена Гурдана взвились там, где недавно стояла пехота Далорна. Лишь гвардия и преданные Эванну эмоны, несмотря на смерть правителя, бились до последнего, но, будучи окружены, сдались и сложили оружие. Бой длился менее часа и закончился полной победой Орэна.

Глядя на наступавших гурданцев, Маррод искал своего покровителя. Эрлайн обещал: его воины будут предупреждены и пропустят перебежчика. Вот знамя Эрлайна! Расталкивая бегущих далорнцев, Маррод двинулся к нему. Кровь Эванна не успела высохнуть на клинке, а битва уже заканчивалась. Выполнить задание одана оказалось легче, чем он ожидал.