Можно с уверенностью утверждать, что дело, получившее условное название «Деньги партии», поистине уникально. Никогда и нигде следователям не приходилось заниматься подобным вопросом хотя бы потому, что Коммунистическая партия бывшего СССР не имела аналогов в мире. Она никогда не существовала как обычная политическая партия. КПСС была беспрецедентной надгосударственной суперструктурой, жила по собственным законам и не подлежала какому-либо контролю извне, причем это исключительное ее положение было закреплено в Конституции. Альфа и омега всех злоупотреблений партии именно в ее исключительности, невиданной и неслыханной элитарности и в этом же причины всех трудностей, с которыми приходится и еще придется сталкиваться следствию.

Вожди и функционеры КПСС, естественно, не склонны к покаянным и чистосердечным признаниям. В этом плане характерно мнение одного из наиболее одиозных партийных деятелей, бывшего первого секретаря МГК и МК партии, члена Политбюро с 1971 по 1985 гг. В. Гришина:

— …В связи с вызовом меня на допрос в прокуратуру Российской Федерации хочу сделать следующее заявление.

Во-первых, история с деньгами и золотом партии — это миф, это нагнетаемая в стране антикоммунистическая истерия, цель которой оклеветать КПСС и ее руководящие кадры. Я это осуждаю.

Во-вторых, расследование уголовного дела в отношении КПСС — это антиконституционно и противозаконно, т. к. в Конституции было закреплено, что КПСС являлась руководящей и направляющей силой общества. У партии были свои ревизионные комиссии, которые контролировали финансово-хозяйственную деятельность партийных органов. Только они внутри партии имеют право контролировать финансово-хозяйственную деятельность КПСС и делать выводы…

Читать и подписывать протокол Гришин отказался, еще раз подчеркнув, что считает расследование в отношении КПСС противозаконным.

Одной из самых парадоксальных черт Коммунистической партии СССР была ее неистребимая склонность к нелегальности. Будучи «руководящей и направляющей», обладая всеми мыслимыми и немыслимыми правами, партия предпочитала обделывать свои дела в глубокой тайне и по сути за все долгое время своего полновластного правления так и не вышла из подполья. Грифы «секретно» и «сов. секретно» предваряли преобладающую часть партийной документации.

Но самой строго охраняемой тайной были, естественно, финансы, особенно та их часть, которая содержалась на абсолютно засекреченном депозите № 1 во Внешэкономбанке СССР. К информации о зачисляемых на него средствах допускался крайне ограниченный круг лиц. Даже в секретариате и международном отделе ЦК лишь немногие сотрудники знали о существовании таинственного депозита. Почти все касающиеся его документы были рукописными: машинистки не могли быть допущены к столь важным секретам.

И немудрено, что после провала путча именно эти документы постарались уничтожить в первую очередь. Бывший заведующий секретариатом международного отдела ЦК А. Смирнов, который сам о себе сказал так: «Да, я предатель, но предатель Политбюро, ЦК КПСС, а не своего народа, который грабила КПСС», на допросе показал, что «документы были частично уничтожены 23 августа, другие уцелели, т. к. комендатура отказалась их сжигать.»

Итак, благодаря комендатуре для следствия были сохранены материалы, важность которых трудно переоценить, т. к. они, проливают на тайную финансовую деятельность партии гораздо более яркий свет, чем свидетельства лиц, причастных к ней.

Но прежде чем анализировать следственные материалы, скажем несколько слов о самом тайном депозите Внешэкономбанка СССР — депозите № 1.

На него зачислялись средства из так называемого Международного фонда помощи левым рабочим движениям. История практической солидарности КПСС с зарубежными братьями по коммунистической идее охватывает много десятилетий. Традиции были заложены еще в 1922 году, когда начала действовать Международная организация помощи борцам революции (МОПР). После второй мировой войны ее эстафету подхватил Фонд, созданный правящими коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран.

Состоял он из взносов, выделявшихся каждой из партий-участниц и хранился в виде наличных банкнот в долларах США. Общий ежегодный размер фонда составлял 20–25 миллионов долларов. До 22 миллионов вносила КПСС, а 2–3 миллиона — остальные партии.

В последние десять лет наиболее значительную материальную помощь за счет Фонда имели компартии Франции, США, Финляндии, Португалии, Чили, Израиля. В меньших размерах ее получали еще более 90 партий всех континентов. Общая сумма полученных зарубежными партиями средств за тот же период составила более 200 миллионов долларов США.

Эти факты были изложены в феврале 1992 года на парламентских слушаниях по финансовой деятельности КПСС и получили широкое освещение как в отечественных, так и зарубежных средствах массовой информации. Комментировались они неоднозначно, а кое-где и решительно отвергались. Газета французских коммунистов «Юманите», например, то, что говорилось о финансировании КПСС компартии Франции, назвала баснями. Аналогичным образом отреагировали в штаб-квартире компартии США, в некоторых других партиях. Однако отрицать очевидное бессмысленно — факты упрямы.

Хотя Фонду было дано звание Международного, его распределение относилось к прерогативе исключительно ЦК КПСС, а точнее — Политбюро. Ежегодно, как правило, в начале наступившего, а иногда и в конце уходящего года международный отдел ЦК КПСС вносил руководству записку с предложением утвердить определенную сумму, предназначенную для «помощи левым рабочим движениям». Вот как выглядит один такой документ, в котором заведующий международным отделом В. Фалин обосновывает постановку вопроса.