В 21.35 самолет министра обороны приземлился на военном аэродроме «Чкаловский» под Москвой.
— После посадки, — свидетельствует командир корабля Павел Бабенко, — к нам, в кабину пилотов, зашел Плеханов и потребовал предоставить список пилотов для их поощрения за образцовое выполнение задания. Он был пьян…
По дороге в Кремль у автомобиля, везшего Шенина, Болдина и Бакланова, пробило шину. Случилось это неподалеку от «Матросской тишины» — следственной тюрьмы, которой вскоре суждено было принять под свою крышу ГКЧП! Но пассажиры, не придав значения мелкому происшествию, пересели в следовавшую за ними машину, и помчались в Кремль, где их уже ждали.
«СБОР В КРЕМЛЕ. В 20.00.»
День 18 августа для ГКЧП был полон хлопот.
В 8.00 Язов провел совещание с высшим военным руководством, на котором сообщил о возможном введении ЧП в стране. Предстоит, говорил Язов, взять под охрану воду, продовольствие, госучреждения, поддерживать общественный порядок. Командующий Московским военным округом генерал Николай Калинин получил задание быть в любой момент готовым ввести в Москву войска 2-й гвардейской мотострелковой дивизии и 4-й гвардейской танковой дивизии, командующий воздушно-десантными войсками Павел Грачев — подготовить к вводу в Москву 106-ю Тульскую воздушно-десантную дивизию. Ввод войск, сказал Язов, может произойти уже сегодня.
В 9.00 из Свердловска в Москву прилетел будущий член ГКЧП президент Ассоциации государственных предприятий промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, генеральный директор научно-производственного объединения «Машиностроительный завод им. М. И. Калинина» Александр Тизяков.
В 11.00 министр внутренних дел Борис Пуго вылетел из Крыма, где отдыхал. В Москве он был в 13.30.
В 11.00 председатель КГБ СССР Владимир Крючков сообщил собравшимся у него заместителям, начальникам управлений, что в стране вводится ЧП, распорядившись, чтобы начальник Третьего Главного управления (особые отделы КГБ СССР в Вооруженных Силах) вице-адмирал Жардецкий, начальник управления «3» (защита конституционного строя) Воротников сформировали и отправили в Эстонию, Латвию и Литву группы сотрудников КГБ.
Заместитель председателя КГБ Лебедев из рук Крючкова получил список лиц, за которыми было необходимо организовать слежку, а в случае необходимости арестовать. Начальник 7 управления Расщепов должен был обследовать обстановку вокруг дачи Бориса Ельцина, куда тот, судя по имеющейся в КГБ информации, собирался прибыть после прилета из Алма-Аты.
Заместитель начальника ПГУ (разведка) Жижин сел писать выступление Крючкова на ТВ в связи с введением ЧП.
В 12.30 председатель кабинета министров Валентин Павлов позвонил в Тульскую область еще одному будущему члену ГКЧП — председателю Крестьянского Союза СССР, председателю колхоза им. В. И. Ленина Василию Стародубцеву и попросил его завтра прибыть в Москву.
В интервале между 12.00–15.00 Павлов дважды разговаривал с председателем Верховного Совета СССР Анатолием Лукьяновым, отдыхавшим на Валдае.
С 15.00 до 17.30 Крючков находился в министерстве обороны у Я зова.
В 15.20 к ним примкнул министр внутренних дел Борис Пуго. Язов и Крючков ввели Пуго в курс дел, в том числе рассказали, что в Форос для переговоров с Горбачевым вылетела группа ГКЧП. Договорились, что встретятся в
20.00 в Кремле в кабинете Павлова, куда должны были прибыть после возвращения из Крыма Бакланов и другие.
В 15.35 Янаев отправился в гости к своим друзьям в дом отдыха «Рублево».
Там его в 16.30 по радиосвязи разыскал Валентин Павлов. Янаев пообещал быть на вечернем совещании в Кремле без опозданий, минута в минуту.
В 16.45 адъютант министра обороны Курочкин по указанию Язова вылетел на двух вертолетах «МИ-8С», принадлежащих авиаотряду особого назначения 269 полка, с подмосковного военного аэродрома «Чкаловский» на Валдай, где отдыхал Анатолий Лукьянов.
В 17.20 Владимир Крючков позвонил еще раз Янаеву, напомнил, что в 20.00 в Кремле состоится совещание.
В 17.30 Крючков позвонил министру иностранных дел Александру Бессмертных в Белоруссию, где тот отдыхал, и попросил его срочно прибыть в Москву, сказав, что самолет командующего Белорусским военным округом для него уже заказан.
В 20.00 заговорщики были в сборе. За Лукьянова можно было не волноваться, он уже находился в Москве, звонил Крючкову из машины, что едет. Задерживался только Янаев. Вице-президент объявился с получасовым опозданием, причем, изрядно навеселе. В 20.40 пришел Анатолий Лукьянов — он успел побывать у себя в кабинете, взял там Конституцию СССР и Закон о ЧП.
За столом, покрытым зеленым сукном, собралась вся президентская рать…
Еще за полгода до августа 1991 года мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак в своей книге «Хождение во власть» написал:
«Мы часто повторяли это выражение «команда президента». Но по сути у Горбачева никогда не было своей команды. Большую часть своей политической карьеры периода перестройки он вынужден был бороться с партийными функционерами уже отжившей эпохи. Эта борьба была весьма драматична: заключая вынужденные соглашения с одними, он избавлялся от других. Подчас за бортом политической лодки в результате таких маневров оказывались целые группы противников нового курса.
Горбачев умело маневрировал между рифами, действуя всегда в меньшинстве и проявляя чудеса изобретательности. Но в тот момент, когда его стали окружать по-настоящему умные, сильные и независимые и весьма компетентные люди, пользующиеся уважением всей страны, он, привыкший работать и действовать среди временщиков партийной пирамиды, не смог понять качественного изменения в своем ближайшем окружении, не смог опереться на опыт и мудрость своих соратников и советников.
Яковлев, Шеварднадзе, Бакатин, Шаталин, Петраков… Именно они первыми увидели отступление президента, если не сказать прямо — его откат от им же начатого дела. И они — один за другим — оставили президента, ибо понимали, что любой компромисс возможен лишь до определенного предела…»
Но президент, словно не слышал многочисленных предостережений, словно не желал видеть очевидное — то, что места вытесняемых, изгоняемых реформаторов в его ближайшем окружении занимают люди, у которых есть немало серьезнейших оснований для того, чтобы выступить против него.
ЛОГИКА ПРЕДАТЕЛЬСТВА
ПОРТРЕТ МАРШАЛА, КОТОРЫЙ СТАЛ ИГРУШКОЙ В РУКАХ ПОЛИТИКОВ
ДОСЬЕ СЛЕДСТВИЯ
СПРАВКА О ЛИЦЕ, ПРОХОДЯЩЕМ ПО ДЕЛУ О ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТА ВЛАСТИ.
Язов Дмитрий Тимофеевич. 1923 года рождения. Русский. Образование высшее. Закончил Военную академию им. М. В. Фрунзе и академию Генерального штаба Министерства обороны СССР. В армии прослужил 50 лет. Участник Великой Отечественной войны.
Командовал рядом округов — Дальневосточным, Среднеазиатским и др. Руководил Центральной группой войск в Германии, был Уполномоченным Правительства СССР по делам пребывания советских войск в Чехословакии. В 1987 году стал заместителем министра обороны СССР по кадрам, в том же году 31 мая назначен министром обороны СССР. В 1990 году присвоено воинское звание Маршала Советского Союза.
Член КПСС с 1944 года. С 1987 года член ЦК КПСС. Кавалер множества советских и иностранных орденов.
В ноябре 1990 года на встрече воинов-депутатов с Горбачевым член Верховного Совета Эстонии капитан К. Ахаладзе сказал: «Михаил Сергеевич! Я один из многих людей, которые с 1985 года по 1988 год беспредельно любили Вас. Вы были моим идеалом. Везде и всюду я готов был за Вас драть глотку. Но с 1988 года я постепенно ухожу, удаляясь от Вас. И таких людей становится все больше. У людей, восхищавшихся перестройкой, начинается аллергия на нее».
