Честолюбие в Янаеве выдавала внушительная, церемониальная походка, в такт которой он важно поводил полусогнутыми в локтях руками.

Верхом производственной карьеры Янаева стала более чем скромная должность управляющего районным отделением «Сельхозтехники» в Горьковской области. 17 лет работы в комсомоле выветрили из него и этот мало-мальский опыт, но зато сделали своим в мире партийной номенклатуры.

Работа в советских профсоюзах, еще Лениным названных «школой коммунизма», окончательно сформировала из него типичного советского функционера. Деятельность Янаева на посту секретаря ЦК КПСС для большинства населения СССР так и осталась загадкой: чем он там занимался, какими вопросами ведал?

Однако Горбачев, представляя народным депутатам кандидатуру Янаева на пост вице-президента, сказал о нем, что это «человек, который уже сложился, зрелый политик, хорошо ориентирующийся в политических вопросах, человек с твердыми убеждениями, активный сторонник перестройки и активный ее участник».

«В очередной раз победили те, кто господствовал в стране с 1917 года и руководил перестройкой с 1985 года. То есть, высшие слои аппарата, который осуществляет централизованное управление страной», — так прокомментировал избрание Янаева вице-президентом мэр Москвы Гавриил Попов.

Сам Янаев народным депутатам отрекомендовался не без пафоса: «Я человек действия. Я хочу работать в интересах моего многострадального народа».

Едва успел отзвучать Гимн СССР на закрытии съезда, избравшего Янаева вице-президентом, как вокруг его имени разразился скандал.

Отвечая на вопросы депутатов, Янаев удовлетворил их любопытство и в отношении своей кандидатской диссертации, которая, как он сказал, посвящена проблематике троцкизма и анархизма. Обозревателя «Литературной газеты» Анатолия Рубинова удивило, что Янаев подозрительно долго вспоминал тему диссертации. Обратившись к научным архивам, он выяснил, что вице-президент обманул съезд. Работа Янаева никакого отношения не имела к троцкизму и анархизму, да и науке тоже. Диссертация «Проблемы развития прогрессивных тенденций в молодежных движениях развитого капитализма», защищенная Янаевым, представляла из себя примитивнейшие рекомендации по части просветительской работы с молодежью в условиях «скорой гибели капитализма». Янаев советовал комсомольским организациям «совмещать в работе серьезные беседы с показом фильмов и диапозитивов» и другими подобного рода мероприятиями.

Лживость была не единственным недостатком Янаева. Он страдал пристрастием к спиртному. Глава российского правительства Иван Силаев вспоминает, как Янаев, стремясь сойтись с ним поближе, не раз говорил: «Иван Степанович, надо бы нам как-то встретиться, выпить»…

То, что Янаев любит поволочиться за юбками, знали все, начиная от его окружения, кончая лифтершей дома, где он жил. Янаев, назначая амурные свидания, нередко пользовался телефоном, установленным в лифтерной.

Янаева окружали люди, хорошо осведомленные о его пороках. Советником вице-президента был Сергей Бобков, сын заместителя председателя КГБ СССР Филиппа Бобкова. Сергей Бобков длительное время работал членом редколлегии журнала «Молодая гвардия» — флагмана «патриотического» движения, всецело поддерживаемого руководством КГБ СССР.

Интервью, выступления Янаева отражали настроения сил, которые «пасли» его.

Из интервью газете «Советская Россия» 2 февраля 1991 года «Самое главное — оставаться самим собой»:

— …Как Вы относитесь к заявлению Э. Шеварднадзе о том, что в стране происходит поворот вправо?

— Не о правом повороте надо говорить, а о том, что мы пока элементарного порядка навести не можем. Мы против любой диктатуры, тем более лагерей. Мы добиваемся порядка, который дал бы возможность быстрее развивать демократические процессы, добиваемся и порядка на производстве, только так можно восстановить разрушенные межхозяйственные связи…

Из интервью газете «Ленинское знамя» 29 января 1990 года (о тактике фракции коммунистов на 4-м съезде Народных депутатов):

— …Кого вы считаете политическими оппонентами, способными нанести удар?

— Политический оппонент удара не наносит, а вот политический противник — да. С политическими оппонентами надо искать общий язык, а вот те общественные организации и движения, которые выбирают фонари, на которых будут вешать коммунистов, — вот это настоящие политические противники…

Из интервью ТАСС 9 февраля 1991 года (о впечатлениях от поездки в Кузбасс):

— …Впереди большая работа. Она потребует усилий всех трудящихся области, в то же время она потребует и принятия нестандартных решений от руководства страны и от правительства…

Его участие в государственных делах зачастую ограничивалось представительскими функциями: поставить подпись под бумагой, судьба которой была бы решена и без него, отсидеть с важным видом на каком-нибудь официальном мероприятии, вручить какую-нибудь второстепенную правительственную награду…

Но и то «малое», что у Янаева было, у него хотели отнять. После подписания Союзного договора институт вице-президента подлежал ликвидации.

Председатель комитета при президенте СССР по координации деятельности правоохранительных органов Юрий Голик вспоминает: «…Дня за три до 19 августа я зашел к Янаеву, чтобы доложить о возвращении из отпуска. Разговор был на общие темы. Янаев стоял под портретом президента. И позволял себе вольно обращаться с его именем, называя Горбачева «Мишелем», чего раньше никогда не было…»

ДОКУМЕНТ БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ

Из протокола допроса Г. Янаева от 22 августа 1991 г.:

— …Практически каждый день, иногда по нескольку раз, я имел телефонную связь с Горбачевым. В последний раз я разговаривал с ним по городскому телефону 18 августа примерно в 12 часов. Я спросил, когда он прилетает? Горбачев ответил, что 19 августа поздно вечером. Я сказал, что встречу его в аэропорту «Внуково».

Во второй половине 18 августа на автомашине «ЗИЛ» я поехал в гости в дом отдыха к моему старому приятелю. У него находился около трех часов. За это время мне несколько раз звонили в автомашину. Один раз руководитель аппарата президента Болдин, один раз премьер-министр Павлов, один раз председатель КГБ Крючков. Просили меня приехать в Кремль для того, чтобы обсудить какие-то срочные вопросы.

Вопрос:

— Скажите, было ли какое-то обострение ситуации 18 августа 1991 года или в предшествующие дни?

Ответ:

— Ситуация осложнялась день ото дня. Кровопролитие в районе Карабаха, захват там военнослужащих в качестве заложников. В Южной Осетии в районе Цхинвали шла необъявленная война. Тяжелейшая обстановка складывалась с уборкой урожая, не хватало топлива, запасных частей, аккумуляторов. Кроме того, незадолго до 18 августа у меня был министр образования Ягодин, который сказал, что в вузах страны создаются забастовочные комитеты в связи с требованием студенчества отменить призыв студентов на действительную военную службу.

Вопрос:

— Что Вам известно о мерах, предпринятых по блокированию Горбачева?

Ответ:

— Мне абсолютно об этом не было известно. Я не знал, что Горбачев и его окружение лишены связи и свободы передвижения. Это лишний раз говорит о том, что я нужен был как легальная рубашка при нелегальной игре.

Создание ГКЧП, на мой взгляд, было инициировано руководителями трех основных ведомств — КГБ СССР, министерства обороны СССР, МВД СССР. Премьер-министр Павлов являлся сторонником жесткой линии, и поэтому создание ГКЧП отвечало его воззрениям…

СПРАВКА О ЛИЦЕ, ПРОХОДЯЩЕМ ПО ДЕЛУ О ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТА ВЛАСТИ.