Благодаря своему служебному положению я располагал широкой информацией об обстановке в стране, анализом перспектив ее развития. Информация поступала от наших отечественных источников, было немало важных, достаточно глубоких аналитических материалов, которые направлялись в КГБ советскими научно-исследовательскими институтами. Поступали представляющие большой интерес зарубежные материалы. Ценность последних в том, что готовились они не для нас, а сугубо для внутреннего потребления тех или иных стран. Да многое было просто на виду, люди стали негативное ощущать на себе…
Поступала также информация о том, что после распада Союза начнется массированное давление извне на отдельные территории совсем недавно единого Союза для установления на них иностранного влияния с далеко идущими целями.
Поступали сведения о глубоко настораживающих задумках в отношении нашей страны. Так, по некоторым из них, население Советского Союза якобы чрезмерно велико, и его следовало бы разными путями сократить. Речь не шла о каких-то нецивилизованных методах. Даже производились соответствующие расчеты. По этим расчетам, население нашей страны было бы целесообразно сократить до 150–160 млн. человек. Определялся срок — в течение 25–30 лет. Территория нашей страны, ее недра и другие богатства в рамках общечеловеческих ценностей должны стать достоянием определенных частей мира. То есть, мы должны как бы поделиться этими общечеловеческими ценностями.
Докладывалось ли все это высшему руководству страны? Регулярно! Конечно, все это невероятно сложные вопросы. Развитие может пойти и в более благоприятном направлении, но вполне допустимо в ином — негативном.
Тем более, когда дело касается судьбы всей страны. К сожалению, несмотря на жизненно важное значение этих проблем адекватных ответов и реакции, соответствующих выводов не следовало…
Все шло, казалось, словно рок судьбы, вниз, в пропасть. А на каких-то рубежах надо и можно было остановиться в катастрофически ухудшающемся положении. Пойти к людям со всей правдой и начать выправлять положение, и в то же время уверенно двигаясь, но вперед. Все это давило на меня тяжелым грузом, висело тяжким бременем, угнетало. В разговорах с самыми различными людьми было видно, что и у них присутствует такое же настроение. Все понимали, куда мы идем, какая трагедия ждет наше государство. Я как председатель КГБ не скрывал наших оценок ситуации и перспектив, прямо говорил об этом в своем выступлении, например, на сессии Верховного Совета СССР в 1991 году.
Хочу дать показания-пояснения и по поводу «прослушивания» телефонов «ряда руководителей страны, демократически настроенных депутатов».
15 или 16 августа я пригласил к себе Е. Калгина — бывшего начальника подразделения, которое осуществляет слуховой контроль. Он был в отпуске. Я попросил его (это равносильно указанию) продумать вопрос о телефонном контроле следующих лиц: Ельцина, Бурбулиса, Хасбулатова, Силаева. Калгину я пояснил, что контроль за отдельными руководителями России нужен для того, чтобы знать об их передвижении. Каких-либо сводок, справок о содержании разговоров я не поручал. Были взяты также на контроль теле<{х>ны Янаева и Лукьянова 19–20 августа. Цель фиксирования — возможные угрозы, запугивания, шантаж, провокация, и тут важно знать, от кого исходит это. Мы об этом даже договаривались — Янаев, например, знал об этом. Мы с ним условились 18 августа. По-моему, я предупреждал об этом и Лукьянова…
ПОРТРЕТ СПИКЕРА,
КОТОРЫЙ НИКОГДА НЕ «РАСКРЫВАЛСЯ»
СПРАВКА О ЛИЦЕ, ПРОХОДЯЩЕМ ПО ДЕЛУ О ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТА ВЛАСТИ.
Лукьянов Анатолий Иванович. 1930 года рождения. Русский. Уроженец г. Смоленска. По образованию юрист. Закончил в 1953 году юридический факультет Московского государственного университета. Доктор наук.
Много лет отдал работе в аппарате Президиума Верховного Совета СССР. Занимаемые должности — старший консультант, референт, заместитель заведующего отдела по вопросам работы Советов, начальник Секретариата Президиума Верховного Совета СССР.
С 1976 по 1988 год с коротким перерывом работал в ЦК КПСС. Прошел путь от заместителя заведующего отделом до секретаря ЦК КПСС, кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС.
В 1988 году стал первым заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. С 1990 года председатель Верховного Совета СССР.
Член КПСС с 1955 года.
Награжден орденами Трудового Красного Знамени и Октябрьской Революции, а также многими медалями.
В марте 1991 года председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов направил Горбачеву анализ прессы, подготовленный специалистами Московской высшей партийной школы в области социологии, политологии и журналистики, с такой припиской: «Михаил Сергеевич! На мой взгляд, это очень полезный, проницательный анализ «демократической» прессы сегодняшнего дня. И выводы, необходимые для реализации».
Выводы в аналитической записке были таковы: «Широкие возможности для манипулирования общественным мнением, для воздействия на аудиторию «демократическая» пресса получает прежде всего из-за того, что не только у коммунистов, но даже у обществоведов нет ясности во многих теоретических вопросах… ЦК КПСС необходимо срочно думать, как поправить дело…»
Скажи, что Лукьянов придерживается столь ортодоксальных взглядов, многие бы в это не поверили. Чтобы Лукьянов, всячески подчеркивающий свое доброе отношение к демократическому движению, презрительно закавычивал бы слово «демократия»?! Чтобы спикер, радеющий за плюрализм мнений и гласность, подталкивал президента начать крестовый поход против прессы?!
Лукьянов предпочитал никогда не «раскрываться». Выход в свет первой книги лирических стихов Лукьянова стал сенсацией. Никто и не подозревал, что Лукьянов, которого все считали «сухарем», грешит стишками. А многие так и не узнали об этом, так как на обложке книги значился литературный псевдоним Лукьянова — Осенев.
Будучи главой Верховного Совета СССР, он со вкусом играл роль третейского судьи, держался со всеми подчеркнуто одинаково. Какими бы жаркими ни были дискуссии, сохранял хладнокровие, никто не помнит, чтобы он хоть раз сорвался, на кого-либо повысил голос. Всем своим видом он как бы показывал: вы все — мои дети, и я вас всех независимо от взглядов и убеждений одинаково люблю.
На посту спикера, благодаря своему беспристрастию, умению уважительно относиться к мнению депутатов, к какому бы лагерю те ни принадлежали, он снискал уважение парламента и съезда.
Однако беспристрастные наблюдатели все чаще указывали на то, что «нейтральный» Лукьянов отнюдь не нейтрален, что его политические симпатии отданы фракции «Союз», созданной политиканами реакционного толка. Вот отрывок из интервью лидера «Союза» А. Чехова еженедельнику «Мегаполис-экспресс» в номере за 9 февраля 1991 года, по которому можно составить представление о взглядах «союзников»:
— …Я давно уже говорю — у нас президента нет. Я сомневаюсь, что Горбачев способен на что-либо решиться… Павлову, например, я верю больше. Он может, как говорится, держать удары, атаковать, пойти на решительные меры.
«М-Э»: — Сегодня на пресс-конференции премьер-министр, кстати, сочувственно отозвался о вашем требовании насчет чрезвычайного положения.
— Так он же понимает, без чрезвычайных мер его антикризисная программа не пройдет. А президент… Некоторые все продолжают твердить: альтернативы Горбачеву нет. Извините, мне, скажем, больше нравится Янаев. Это человек решительный, человек ответственный, сказал — сделает. Такие люди и нужны сегодня на вершине власти.
«М-Э»: — Ваша группа решила созвать внеочередной съезд народных депутатов СССР. Не секрет, что на съезде будет сделана попытка сместить Горбачева. Есть подозрения, не затевает ли «Союз» эту игру с подачи самого президента, чтобы припугнуть его оппонентов из демократического лагеря? Ведь всякий раз, когда на него нападаете вы, демократы тут же отпускают ему все грехи и берут под свое крыло.
