— Мне иногда везет.

Когда Джаррод благополучно оказывается в работающем лифте, мы вчетвером выскальзываем из лестничной клетки, проносимся по лобби и врываемся в ветреный колорадский день. Я покидаю Брамсфордский университет вместе с Эллой и Бетси. Это первый раз за 24 часа, когда я могу свободно вздохнуть.

— Расскажите мне, что произошло? — говорю я сразу же, как мы покидаем территорию кампуса. Бетси открывает рот, чтобы ответить, но Шон поворачивает в противоположном направлении от шоссе. — Куда мы? — спрашиваю я его.

— Я собираюсь попытаться снять номер в отеле. Я устал, и мы должны решить, куда мы направляемся. Звучит как здравая мысль.

— Ты не можешь снять номер, тебе нет восемнадцати, — говорит Элла.

— Я делал это раньше, в поездках с друзьями. Восемнадцать — это не закон, это политика. Время от времени они сдают в аренду номер, если при тебе есть действующая кредитная карточка.

— И это прокатывает? — спрашивает Элла.

— Ага.

Мы оставляем разговор на то время, пока не окажемся в отеле. К счастью, Шон был прав: он получил комнату. Мы паркуемся поблизости от черного выхода, и в ту же секунду, как я вижу двуспальную кровать, я понимаю, что тоже устала. Но я не могу сейчас уснуть.

— Я думаю, что приму душ, — говорит Шон, указывая в сторону двери. — Ничего?

Я уверена, что ему любопытно узнать, что случилось, но я люблю его за то, что он уважает нашу необходимость поговорить о семейных делах наедине. В любом случае, я проинформирую его обо всём, но позже.

— Я не против, — отвечаю я. Элла пожимает плечами, а Бетси тепло улыбается. Шон берет свою сумку и закрывает дверь; вскоре мы слышим плеск воды. Я безумно рада, что взяла Шона в эту поездку, но когда я остаюсь наедине с Бетси и Эллой, я чувствую облегчение. Возможно, это потому, что я больше не должна носить маску храбрости на лице.

Я тяжело вздыхаю и опускаюсь на кровать у окна. Элла сидит на этой же кровати, опираясь спиной на изголовье и вытянув ноги. Бетси присоединяется к нам, скрестив ноги крендельком. Я обнимаю свои колени и смотрю на Бетси с Эллой.

— Итак? — спрашиваю я, когда мы разместились. — Какого черта происходит?

Элла единственная, кто говорит; обычно шумная Бетси спокойно сидит.

— Через некоторое время после твоего ухода раздался стук во входную дверь, — начинает Элла. — Я открыла её, там была эта женщина. — Она останавливается, выглядя виноватой. — Я видела её раньше, я разговаривала с ней раньше… однажды в книжном магазине. Так что когда она попросила войти на минутку, я впустила её. Она сказала, что хочет рассказать мне что-то важное. — Элла качает головой. — Кто делает это… кто просто разрешает незнакомцу зайти в дом?

— Всё в порядке, — спокойно говорит Бетси. — Ты была застигнута врасплох.

— Как она попала к крыльцу? — спрашиваю я, пытаясь включить логику. — Через ворота?

Элла пожимает плечами.

— Может, она перелезла через них.

— Я думаю, что она прошла сквозь них после твоего ухода, — нахмурившись, говорит Бетси. — Мы, конечно же, не открывали их для неё.

— В любом случае, она спросила, есть ли кто-нибудь ещё дома, и именно в этот момент Бетси начала спускаться по лестнице. Вместо того чтобы удивиться, что нас двое, она сказала: «О, отлично, чем больше, тем лучше».

— Кто она? — спрашиваю я, ухватившись за ноги.

— Мэгги Кендалл, — отвечает Элла.

— Кто такая Мэгги Кендалл?

— К этому я и веду, — говорит Элла, скрещивая ноги и садясь прямо, зеркально повторяя Бет. — Мы стояли в прихожей. Она, вероятно, хотела войти, но я не приглашала её, так что она просто начала говорить. Я думаю, она скорее всего ждала, пока мама уйдёт, чтобы сделать свой ход.

Мэгги сказала нам, что знает маму по её прошлой жизни в качестве ученого. Она сказала, что занималась раньше похожими генетическими исследованиями, что и мама, и ей нужна её помощь.

— Почему же она тогда просто не попросила маму о помощи? — саркастически спрашиваю я.

— Я думаю, она попросила, но мама сказала «нет». В любом случае, она нам наговорила столько всего, что стало понятно — она собирается шантажировать маму нами. Я имею в виду, она не сказала эти слова, но ей и не требовалось. Она сказала, что если мы не пойдём с ней, то она сольёт мамино имя СМИ и ФБР, вместе с нашими фотографиями.

— Что? — спрашиваю я, не веря своим ушам.

— Я серьёзно, — говорит Элла и Бет кивает. Вода в душе закрывается, и я слышу скрежет отодвигаемой занавески.

— И вы так просто пошли с ней?

— Не суди нас, — резко говорит Элла. — Ты понятия не имеешь, что бы сделала в этой ситуации. К тому же, она предложила нам кое-что взамен.

— Что? — спрашиваю я, думая, что нет ничего такого, что заставило бы меня покинуть дом с незнакомкой.

— Личности.

Очевидно, то, что Мэгги хотела, было довольно разумно, и то, что она предлагала, было лучшей жизнью. Элла объясняет, что целью Мэгги было заполучить маму на две недели на свой объект, чтобы она попробовала исправить «дыру» в затянувшемся исследовании Мэгги. Элле и Бетси была предложен полет на самолете, длительные выходные в Колорадо и несколько пинт крови и тканевых образцов. В свою очередь, Мэгги будет поставлять водительские права, свидетельства о рождении и карточки социального обеспечения для них. Там не было никакого упоминания обо мне вообще.

— Но если она ждала, пока я уеду, она должна была стоять у ворот и видеть меня.

— Возможно, она решила, что двух будет достаточно, — предположила Бетси.

— Или, возможно, она решила, что как только она заманит маму к себе, ты последуешь за ней.

Я горько рассмеялась.

— Думаю, я так и сделала.

Шон выходит и, когда я ловлю его взгляд, улыбается мне так тепло, что я хочу оказаться в его объятиях. Вместо этого он небрежно идет через комнату к двери.

— Я пойду, раздобуду какой-нибудь еды, — говорит он тихо и уходит, не дождавшись ответа.

— Так мило, что он приехал с тобой, — говорит Бетси.

— Да, это так.

Мы все молчим некоторое время, пока я не спрашиваю, когда появилась мама.

— Мэгги позвонила ей, — говорит Элла. — Она сказала нам упаковать рюкзаки и, когда мы были готовы, она позвонила маме и рассказала ей что происходит. Она сказала: «Приходи быстрее, или твои цыплята улетят из курятника».

— Вот почему она пулей вылетела из магазина, — говорю я, сопоставив всё вместе.

— Думаю, да, — говорит Элла. — В любом случае, она быстро вернулась домой. Они заставили нас пойти в другую комнату; мы слышали их спор в течение нескольких минут, но потом мама просто сдалась. Она пришла и сказала нам ехать в Колорадо.

— Она говорила что-нибудь обо мне? — спрашиваю я.

— Нет.

— Она, вероятно, думала, что Мэгги не знает о тебе, — говорит Бетси. — Возможно, она пыталась защитить тебя.

Я хмурюсь, всё ещё удивляясь, почему мама не позвонила мне. Тогда я вспоминаю, что она понятия не имела, где я. Что она забрала наш телефон и верила, что забрала мой шпионский телефон. Я не оставила ей ни единой возможности связаться со мной.

— Я чувствовала вашу панику, — спокойно говорю я. — Когда это происходило?..

— Когда мама и Мэгги спорили, — отвечает Элла. — До этого я была ошеломлена, что ли, но затем это всё поразило меня, и я совершенно растерялась. Через несколько минут, когда она так просто сдалась, мне начало казаться, что мама была каким-то образом в это вовлечена. Я прошептала Бет, что нам надо бежать.

— Чем заставила меня паниковать — говорит Бетси. — Но у нас в любом случае не было шанса: было слишком поздно. Они вошли и забрали нас, прежде чем мы имели возможность сделать что-либо.

— Тогда вы пошли с ними? Но мамина машина стояла на подъездной дорожке, когда я пришла искать вас.

— Да, мы уехали на БМВ Мэгги.

— О боже, — тяжело вздыхаю я. — Она красная?

— Да. А что?