Наводнение Перевод А. Буравского Если дождь пять дней и вздувается река, Если дождь пять дней и вздувается река, — То беда уже, наверно, не валяет дурака! Бросить дом родной приказала мне вода, Бросить дом родной приказала мне вода, — Что ж, сложу свой скарб нехитрый и отправлюсь — в никуда! Миссисипи, ты унесла отца и мать, Миссисипи, ты унесла отца и мать, — Твое имя, Миссисипи, мне противно повторять! Я бездомным стал — было б лучше умереть, Я бездомным стал — было б лучше умереть, — Нету больше места в мире, где мне сердце отогреть! Бури, взрывай! Перевод Ю. Хазанова Все покрыто холодной предутренней мглой, Ну а мы уже тут, под огромной скалой, И хозяин горланит, от жадности хмур: «Эй вы, там! Налегайте сильнее на бур!» Бури, друг, бури От зари до зари! Бури весь день, Затяни ремень! Путь железный строй, Глубже яму рой! А вчера вдруг раздался ужаснейший взрыв, И на милю взлетел ближе к богу наш Стив!.. Но хозяин одно лишь горланит: «Наддай!» Он, видать, уж с пеленок такой негодяй. А сегодня хозяин нам деньги платил, И со Стива он доллар себе ухватил. «Как же так?» — тот спросил и услышал в ответ: «Ты ж на небе болтался вчера, дармоед!» Бури, друг, бури От зари до зари! Бури весь день, Затяни ремень! Путь железный строй, Глубже яму рой! Трудно, братец, на фабрике ткацкой Перевод Ю. Хазанова Жаден, как дьявол, наш босс — ни на миг Остановиться не даст нам старик: Рад за полцента всех со свету сжить, Лишь бы побольше в мошну положить! Трудно, братцы, На фабрике ткацкой: Не работа — ад настоящий, Так недолго сыграть и в ящик! Трудно, братцы, На фабрике ткацкой! Гроба не нужно, когда я умру, Шпульку мне суньте в одну из рук: Чтобы убытка наш босс не понес, Буду я ткать по дороге до звезд! Не закрывайте могильной доской, А положите меня в мастерской; Рядом пусть будет мой ткацкий челнок — К самому раю доплыть чтоб я мог! Трудно, братцы, На фабрике ткацкой: Не работа — ад настоящий, Так недолго сыграть и в ящик! Трудно, братцы, На фабрике ткацкой! Песня ткачихи
Перевод Ю. Хазанова Каждый день, ровно в пять утра, Встать должна я, жива иль мертва. Ох, тяжко здесь, милый, у нас, Тяжко здесь у нас! Каждый день ровно в шесть гудок Вырывает сердца кусок. Ох, тяжко здесь, милый, у нас, Тяжко здесь у нас! Шкив нагрелся, лопнул ремень — Мастер шляпу надел набекрень, От него ты подмоги не жди, Просто так — не жди! К нашим бедам хозяин глух, От обжорства совсем распух. От него ты подмоги не жди, Просто так — не жди! Каждый день, приходя домой, Я питаюсь лепешкой одной. Ох, тяжко здесь, милый, у нас, Тяжко здесь у нас! Так я скоро сойду с ума: Днем работа, а ночью тьма. Ох, тяжко здесь, милый, у нас, Тяжко здесь у нас! Ралф Чаплин ЕДИНЕНЬЕ — НАШЕ ЗНАМЯ Перевод В. Рогова Спайка дружная союза предвещает торжество, На земном огромном шаре нет сильнее ничего. Что ничтожнее на свете жалкой силы одного? Силу нам дает союз. Припев: Единенье — наше знамя! Единенье — наше знамя! Единенье — наше знамя! Силу нам дает союз. Те, что часа не трудились, миллионы загребли, Но без нас не станет жизни на просторах всей земли. Победили мы давно бы, лишь бы все понять могли: Силу нам дает союз. Мощью нашей силе денег грозный мы отпор дадим, Мы стотысячные рати единеньем победим, На развалинах былого новый мир мы создадим: Силу нам дает союз. ПЕСНИ ПРОТЕСТА Т. Голенпольский Песни протеста Окончилась первая мировая война. На одной шестой территории земного шара победила социалистическая революция. В капиталистическом мире шел на спад период острейших классовых боев (1917–1923 гг.), и наступила полоса некоторого затишья, что позволило говорить о периоде относительной стабилизации. Но в то время, как в 1929 году объем промышленного производства достиг наивысшего по сравнению с предыдущими годами уровня, армия безработных американцев выросла до 4 миллионов. И это несмотря на постоянное расширение производства. Наступление буржуазии на уровень жизни трудящихся Америки было встречено забастовками рабочего класса. Январь 1926 года. Забастовка 16 тысяч текстильщиков в штате Нью-Джерси длится 13 месяцев и завершается частичной победой рабочих. |
