Рокингем лишь наблюдал, как могучая энергия магии бьется о его щит. Лед и пламя, точно живые змеи, метались вдоль барьера, пытаясь его преодолеть. Тщетно. Черный щит оставался неуязвимым.

Разочарованный крик сорвался с уст ведьмы, и поток магии стал ярче. В ответ послышался смех.

Неожиданно прозвучал резкий встревоженный голос:

— Элена! Сдержи магию! Он хочет, чтобы ты исчерпала свои силы!

Пламя мгновенно исчезло. И тут же растаял черный щит. Рокингем увидел седого старика, который опирался на палку; его левая нога была забинтована от лодыжки до бедра. В ухе поблескивала серебряная звездочка, лицо искажала гримаса боли, но страдал он не только от ранения.

Элена продолжала стоять перед своими спутниками. Ладони поднятых рук заметно посветлели.

— Слишком поздно, — прошептала она.

Тело Рокингема похолодело, он ощутил прикосновение инея и древнего льда. Он содрогнулся, хотя продолжал находиться под контролем своего повелителя. Сгустки энергии у его ног стали еще чернее. Рокингем знал, что черный дух Темного Властелина продолжает вытекать через эбеновые врата в его груди. Отчаяние этих людей манило его все сильнее.

Элена посмотрела на луну над головой. Она достигла трех четвертей.

— Ты можешь обновить свои запасы, ведьма, — со злобным смехом проговорил Черное Сердце. — Лунная магия тебе все равно не поможет.

Ведьма тут же подняла левую ладонь к небесам. И она исчезла в потоках серебристого света. А когда Элена опустила Руку, она вновь стала рубиновой.

— Поможет или нет, — сказала она, глядя Рокингему в глаза, — но я умру, сражаясь с тобой до последней частицы магии в моей крови.

— Покорись, ведьма, — послышался голос из черного колодца, — и остальные сохранят жизнь.

Рокингем увидел, что девушка колеблется, в ее твердом взгляде появилось сомнение.

И вновь зазвучал свистящий шепот:

— Никто не придет к тебе на помощь.

Из-за спин ее друзей появилась обнаженная женщина с горящими глазами и растрепанными волосами, которая бросилась вперед. Зеленоволосая девушка потянулась к безумной женщине, пытаясь ее остановить.

— Мама! Нет!

Женщина легко стряхнула с плеча руку девушки и подбежала к Рокингему, угрожающе подняв руки.

— Т-ты убил Конча, чудовище!

Рокингем замер. Женское лицо, залитое слезами, всплыло в его памяти, заслонив все остальное. Он ахнул и схватился за грудь.

Что-то сломалось в глубинах его естества.

В ответ из его груди вырвался яростный вой. Но Рокингем уже не обращал внимания на своего господина. На него нахлынули воспоминания, и в душе запылал всепоглощающий огонь чувств, разрушивший могучие цепи, которые его сковывали. Черный камень размером со сжатый кулак выпал из разверстой груди и покатился по палубе.

Рокингем пошатнулся от неожиданного освобождения, поднял голову, и с его губ со стоном слетело имя женщины, которое он так долго не мог вспомнить.

— Линора!

Как только Рокингем произнес имя, его ноги подкосились, и он упал на колени.

Однако это единственное слово, произнесенное Рокингемом, произвело на женщину ошеломляющее впечатление. Силы ее покинули, и она опустилась на палубу. Безумие исчезло, на лице отразилось узнавание. Взгляд ее переместился от раны на груди Рокингема к его лицу.

— Нет! Не может быть!

Зеленоволосая девушка воскликнула:

— Мама? Ты знаешь это существо?

— Он твой отец, — едва слышно прошептала Линора.

Сай-вен отступила на шаг и с ужасом поднесла руки ко рту.

— Нет! — Каст обнял за плечи несчастную мер'ай, и она с благодарностью прижалась к нему. — Как такое может быть? — вскричала Сай-вен.

Множество раз она рисовала в воображении своего отца. Он всегда был высоким, как Каст, только шире в плечах, и у него не было шрамов. Она всегда представляла его с улыбкой и смеющимися глазами. Только не это… существо из кошмара, выползшее из подземелий Темного Властелина.

Голем поднял руку.

— Линора?

Но прежде чем ему ответили, камень, лежавший на палубе, издал пронзительный визг. У Сай-вен заложило уши, а паруса корабля затрепетали, словно подул ветер. Сидевшие на мачтах скал'тумы взмыли в ночное небо, как испуганная стая скворцов, и их бледные кожистые крылья со свистом рассекли воздух.

Элена шагнула вперед, глядя вслед улетающим чудовищам, ее левый кулак сиял серебристым холодным огнем. Флинт остановил ведьму, положив ей руку на плечо, и указал перед собой.

— Смотри!

Сай-вен посмотрела в направлении, указанном седым братом. Масса черной энергии вокруг камня покрылась прожилками серебра, повторив рисунок камня. Последняя вспышка темной магии растворилась в нем и исчезла — на палубе остался лежать лишь кусок эбенового камня. Никто не осмелился к нему приблизиться.

— Лишившись пристанища, — заметил Флинт, — Темный Властелин сбежал.

Сай-вен повернулась к голему и увидела, что только Рокингем и ее мать не обратили ни малейшего внимания на трансформации, которые произошли с эбеновым камнем. Они неотрывно смотрели друг на друга.

— Прости меня, — простонал Рокингем.

Элена шагнула к ним, чтобы вмешаться, но Флинт вновь остановил ее.

— Оставь их. У меня нет таких способностей видеть будущее, как у твоего брата, но я знаю, когда следует отойти в сторону.

Элена сжала руку в кулак и не стала вмешиваться. Сай-вен чувствовала, как ненависть пульсирует в ведьме. Мер'ай знала историю Элены. Этот человек, отец Сай-вен, был виновником гибели семьи девушки.

Между тем Линора и Рокингем, не обращая внимания на всех остальных, стояли на коленях друг перед другом.

— Что с тобой произошло? — со стоном спросила мать Сай-вен.

Она протянула руку к его лицу, но в последний момент ее ладонь бессильно опустилась. Рокингем отвернулся.

— Тебе бы следовало со мной покончить, как с остальными. Я… я не заслужил твоего милосердия.

Линора набралась мужества и осторожно коснулась его щеки.

— Я бы не могла с этим жить. Даже твое изгнание я пережила чудом. Если бы не Конч и не ребенок… твой ребенок…

Сай-вен сообразила, что мать говорит о ней. Сердце девушки переполнилось от нахлынувших чувств. Удивление, гнев и недоверие мешали ей понять собственные эмоции.

— Он не может быть моим отцом…

Этот человек убил Конча. Как могла ее мать прикасаться к этому существу с таким трепетом?

Каст наклонился и зашептал ей в ухо, словно прочитав ее мысли:

— Мы не можем выбирать родню. Альстер приходился мне братом, но у нас не было ничего общего. Помни об этом. Даже если это существо действительно твой отец, ты не должна страдать.

Слова Каста дали Сай-вен силы, чтобы высвободиться из его объятий и подойти к двум коленопреклоненным фигурам. Она имела право знать правду.

— Я не понимаю. Что произошло, мама? — сурово спросила Сай-вен.

Ее мать не отвела глаз от Рокингема.

— Наш брак был заключен во время летнего солнцестояния. Мы обещали друг другу провести остаток жизни вместе. Но однажды зимой, вскоре после твоего рождения, он связался с землежителями. Он нарушил кодекс молчания мер'ай. — На лице Линоры отразился гнев.

— Я ничего не мог с собой поделать, — тихо заговорил Рокингем. — Мне опостылела наша изоляция. Мир за пределами морских волн был таким огромным и разнообразным. Я хотел вернуть его дары мер'ай… и моей недавно рожденной дочери.

Сай-вен слушала его слова и чувствовала, как они находят отклик в ее душе. Она так мечтала о других горизонтах, новом опыте. Девушка вспомнила, как ее тянуло к побережью, когда они вместе с Кончем отправлялись к Архипелагу. Быть может, ей передались странные желания отца?

— И что же пошло не так? — спросила она.

Рокингем молча опустил глаза.

— Кровь драконов оказалась слишком роскошным даром для обитателей суши, — заговорила ее мать. — Драконов начали убивать, а тебе известно, каково наказание за такое преступление. Твоего отца следовало казнить. — Тут голос матери дрогнул, и по ее щекам потекли слезы. — Но я не могла этого допустить. Будучи старейшиной, я потребовала древнего наказания — изгнания из моря.