– Извините моего брата. В Пределах настали нелегкие времена, и на тропе нужна разумная осторожность.
Эр’рил убрал руку с меча.
– Я и мои друзья не представляем для вас опасности. Просто мы хотели расспросить, что там дальше на тропе.
– Ну, тут мы мало чем вам поможем, поскольку направляемся в ту же сторону. Подальше от Вудбайна. – Она указала на костер. – Но наступила ночь, и мы можем предложить вам погреться у огня. Воспользуйтесь нашим гостеприимством.
Лицо ее брата потемнело, а брови сдвинулись как грозовые тучи. Но он смолчал – слово вылетело, назад не возьмешь.
Воин равнин посмотрел на весело пляшущее пламя, потом на мрачный лес. В этих двоих он не ощущал преступных намерений, только допустимую осторожность. В диком лесу пара лишних глаз может оказаться не менее полезной, чем тепло костра.
– Благодарю вас, – сказал он, прижимая кулак к груди общепринятым жестом, означавшим, что предложение принято. – Пусть Добрая Матушка благословит вас за ваше радушие.
Едва он договорил, как в лесу прозвучал пронзительный крик, от которого у всех кровь застыла в жилах. Меч, словно сам собой, порхнул в ладонь Эр’рила.
Он оглянулся на лес. Кричала, вне всякого сомнения, Ни’лан.
Послышался топот копыт, и на тропе появились всадники – Элена и остальные спутники стандийца. Должно быть, испугавшись крика, они кинулись к нему на помощь.
Суровый охотник попятился, отталкивая сестру к лесу.
– Предательство?
– Мы не желаем вам зла! – воскликнул Эр’рил. Он не хотел заполучить новых врагов. Что бы там ни скрывалось в лесу, противостоять ему лучше разом. – Не бойтесь нас! Но опасайтесь леса – там что-то не так!
Женщина вывернулась из рук брата. Эр’рил поймал ее внимательный взгляд и постарался убедить в своей откровенности, хоть позади и стучали копыта.
– Я верю ему, Гюнтер! – повернулась она к здоровяку. – Если в лесу опасность, лучше встречать ее вместе.
Бородач нахмурился, а потом кивнул.
– Тогда ближе к огню, Брианна! – И крикнул своим товарищам: – К оружию!
– Пусть твои люди поспешат к огню! – бросила женщина Эр’рилу. – Объединимся!
– Ко мне! – стандиец взмахнул мечом, пока его спутники мчались вперед.
Первой доскакала Элена. Бока ее кобылы вздымались и опадали.
– Ни’лан… – выдохнула она.
– Я понял! – Эр’рил спрыгнул с Роршафа. – Оставим все здесь и отправимся ее искать.
– А как насчет этих парней? – сидящий на пегом мерине Арлекин кивнул на трапперов. – Ты им доверяешь?
– У нас есть выбор? Кроме того, кем бы они ни были, я предпочитаю держать их перед глазами, а не за спиной, – стандиец повел огромного жеребца к огню. – Следуйте за мной.
Не слезая с коней, спутники Эр’рила направились за ним. Охотники подбросили в костер сухого валежника, пламя взметнулось к небу, осветив грязные воды Зеркальной реки, неспешно текущие между замусоренными берегами. Но лес оставался непроницаемым – солнце давно село.
Эр’рил привязал Роршафа рядом с лошадьми охотников. Остальные спешились, последовав его примеру.
– Что будем делать с Грэшимом? – спросил Мерик, подходя ближе.
Стандиец нахмурился. Темного мага уже ссадили на землю, и, хотя руки его опутывала веревка, а силу надежно удерживало заклинание Чо, колдуна не хотелось оставлять без присмотра.
– Следи за ним, – приказал Эр’рил Джоаку.
Кивнув, брат Элены зажал каменный посох под мышкой, схватив Грэшима под локоть.
– Нужно разыскать Ни’лан, – продолжал Мерик.
– Мы обязательно ее найдем, – заверила его подошедшая Элена.
Она хотела снять перчатки, но стандиец мягким движением воспрепятствовал этому.
– Рано… Тебе следует воспользоваться магией, когда не будет иного выхода.
Поколебавшись, девушка туже натянула перчатки. Зато обнажила серебряный кинжал, висевший в ножнах на поясе.
Шагая рядом с Арлекином, Эр’рил подвел товарищей к костру. Здесь их встретили Гюнтер и Брианна. Их спутники – трое мужчин – стояли спиной к огню, не сводя глаз с чащобы. В руках они сжимали короткие мечи. Гюнтер, ко всему прочему, держал в левой небольшой топор. Брианна приготовила лук и нацепила на плечо полный колчан стрел.
Окинув внимательным взглядом подошедших (причем внимание Элене он уделил больше, чем остальным), Гюнтер деловито осведомился:
– Есть какие-то предположения, кто или что может нам угрожать?
– Кричала наша спутница, – покачал головой Эр’рил. – Она ушла в лес.
Глаза охотника подозрительно прищурились, но прежде, чем Эр’рил успел уточнить свои слова, охнула Брианна:
– Там! В лесу!
Повернувшись, воин равнин увидел, что их окружают. За пределами освещенного круга в лесной тьме пылали глаза. Бесчисленное количество. Одни располагались низко над землей, другие выше – на ветвях деревьев.
Когда Эр’рил поднял меч, глаз стало больше. Они появлялись из глубины леса, умножаясь с каждым вздохом, мелькали даже на том берегу реки.
Элена сбросила перчатки. На этот раз возражений не последовало.
Вдалеке появились еще глаза, светясь, казалось, из самой чащи. Разных размеров и очертаний – некоторые узкие, другие с блюдце величиной и такие же круглые. И только цвет их сближал. Все глаза пылали отблесками янтаря.
– Меняющие обличья, – прошептал Мерик.
– Чего они хотят от нас? – присутствие несметной армии оборотней удивило Эр’рила.
– Когда-то мы имели дело с си’лурами, – проговорил Гюнтер за его плечом. – Торговали, менялись… Но я никогда не видел, чтобы они собирались такой толпой.
– Бессмыслица какая-то, – добавила Брианна. – Они никогда не нападают первыми.
Эр’рил переглянулся с принцем. Опять оборотни… Но почему? Что движет ими?
– Может, из-за лошади? – пробормотал один из охотников.
– О чем ты? – Эр’рил оглянулся на говорившего. – Это ты о вороном жеребце?
– Да глупости все это, пустая болтовня, – Гюнтер взмахнул рукой с топором.
Но стандиец был не из тех, кому легко заморочить голову.
– Я требую объяснений! – сталь зазвенела в его голосе.
– Мы обменяли вороного демона на бочонок специй в нескольких лигах отсюда, – торопливо проговорила Брианна. – Они рассказывали, что поймали жеребца в затопленном лесу, там, где рухнул Камень Тора. Мы думали, что выручим за него хорошие деньги в Вудбайне, на лесопилках. Там сильные кони всегда в цене.
– Теперь я понимаю, почему они так продешевили, – проворчал в бороду Гюнтер.
– А какое это имеет отношение к оборотням? – удивился Эр’рил.
– Так мы же у них купили жеребца.
Теперь все стояли, глядя в черный лес. Сотни янтарных глаз смотрели на них оттуда. Что же произошло?
Оглушенная, с кровоточащей ссадиной на лбу, Ни’лан пыталась выпутаться из веревок, которыми была привязана к большому дубу. Она слышала песнь могучего дерева, но, поскольку рот ей заткнули кляпом, не могла присоединить к ней свой голос. А без песни нифай не сумела бы воспользоваться окружавшей ее магией.
Она видела, как темные фигуры, казавшиеся неясными тенями, крадутся, скачут, скользят во мраке. Ее застали врасплох, оглушив, когда она вглядывалась в отблески походного костра. И древесная песня не предупредила об опасности. Но, если подумать, почему Великий Лес должен воспринимать меняющих обличья как нечто чужеродное? Си’лура населяли его чащи и поляны с незапамятных времен, заботились о нем так же, как нифай о Лок’ай’хере.
Поэтому Ни’лан ничего не видела и не слышала, пока на нее не прыгнули сверху. Тяжелое тело обрушилось из переплетения ветвей и придавило ее к земле. Прежде чем потерять сознание, нифай успела лишь удивленно вскрикнуть. Несколько мгновений спустя она очнулась в кромешной тьме, с заткнутым ртом, привязанная к дереву.
Прекратив бесплодную борьбу с веревками, Ни’лан принялась глубоко дышать, стараясь успокоиться и подавить закравшийся в сердце страх. Друзья где-то рядом, и, хотя ее язык придавлен туго скрученной тряпкой, она все еще способна прикоснуться к магии. Ни’лан глубоко вздохнула, закрыла глаза и сосредоточилась, прислушиваясь к песни деревьев. Присоединив мысленно свое пение к голосу дуба, она слилась с ним воедино.