— Ну что, домой? — весело спросил Крез, ловко приземляясь с прыжка на обе ноги прямо в цветы, которыми заросла вся площадка вокруг здания.

— Как?!.. — удивился я, неловко приземляясь на задницу. — Мы же должны найти вездеход.

— Какой вездеход?

В самом деле, с чего я взял, что мы должны были найти какой-то вездеход.

— Наш вездеход, — понял я. — На котором мы приехали сюда.

— Ты забыл, — рассмеялся Крез. — Нас привезла сюда Тэйша.

Тэйша ждала нас на условленном месте. За время нашего отсутствия она, видимо, успела что-то обдумать, потому что на сей раз ее взгляд ко мне был совершенно спокоен, не более чем дружелюбен.

У меня отлегло на душе, и весь остаток пути до базы я весело посвистывал песенку.

У ворот базы она развернула вездеход, вышла и озабоченно уставилась на правый передний привод. Она не обращала на меня никакого внимания, более того — опустилась на одно колено.

Я выпрыгнул из двери и отважился поблагодарить ее.

— За что? — недоуменно переспросила она, с трудом оторвавшись от побитых колес шасси.

— За потраченное на нас время! Что отвезла нас!

На ее лице отразилась борьба мыслей, затем она неуверенно улыбнулась.

— Да не за что. А когда это было?

Пришел черед мне удивляться, и я долго не мог подобрать слов.

— А! — вспомнила Тэйша. — Когда вы меня вытащили из леса, что ли? Так это я должна вас благодарить!

Одним мощным движением она встала с колена, заключила меня в свои медвежьи объятия и страстно поцеловала.

— Нет, — попытался возразить я, вынырнув из ее объятий задыхаясь, как ныряльщик с километровой глубины, — я имею в виду… за то что ты отвезла нас… к заброшенному санаторию…

— Какому санаторию … м-м-м-м… я сегодня никуда не ездила… м-м-м-м… целый день стою тут как дура…

Она не помнила нашу поездку, которую мы закончили только что!

Мне показалось, что звездолет влетел в мое правое ухо и вылетел из левого. Между ушами тут же воцарился звенящий вакуум, парализовавший мои мысли и чувства. Тэйша нагло пользовалась этим и целовала меня, как хотела.

Наконец я пришел в себя и с трудом вырвался.

— Ух, Тэйша, твоя благодарность, пожалуй, стоит больше чем моя услуга, — пробормотал я в свое оправдание.

Ее глаза жадно сверкнули.

— Приходи ко мне после заката, обсудим этот вопрос, — сказала она так хрипло, словно проглотила килограмм песка.

Она придвинулась ко мне тугой грудью, зовущее складывая губы трубочкой. Меня охватило отчаяние, и я повернулся и бросился бежать, чуть не сбив с ног Креза, который все это время наблюдал за нами.

— Крез!

Он смотрел на меня с грустной болью, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку и бросили в горшок с дерьмом.

— Она не помнит, что только что возила нас в санаторий! Санаторий, двойники, термиты…

— Какой еще к черту санаторий! — обиженно огрызнулся он, отвернулся и пошел. — Двойники? Термиты? Ты о чем? Перегрелся на пляже?

Проклятый звездолет вернулся и пролетел сквозь мои уши в обратном направлении. Между ними снова воцарился абсолютный вакуум.

— Ты шутишь? — пролепетал я еле-еле.

— Я шучу? — поразился Крез. — Я думаю это ты шутишь! Да что с тобой, Марк, на тебе лица нет!

Я судорожно схватился за лицо руками — после всего я бы не удивился его отсутствию.

Но нет, оно было на месте — нос, губы, глаза.

— Так что, о чем ты говорил? — продолжал волноваться Крез.

— Я?

Теперь я сам уже не мог вспомнить, что я хотел от него.

— Да, ты! Про каких-то термитов!

Бог мой, у меня все вылетело из головы. Я оглянулся назад и увидел вдалеке черную полоску моря, и висевшие в вечернем тумане огни бара.

Бар. Термиты. Какая-то настойка, наверное.

Термитовка.

Кажется, кто-то говорил мне про нее. Какой-то бледный бичара.

— Пошли кирнем, Крез, — сдался я.

Крез улыбнулся и обнял меня.

— Ты устал, Марк. Мы ведь туда и идем.

Мы с Крезом валялись на берегу пьяные в угар и обнимали сразу по две чувихи, когда к нам подошел нерешительный толстячок.

— Плачу сто баунтов, если вы вернете мне моего робота-сфероида! — сходу выпалил он.

Только поэтому моментально созревшее при его появлении слово "отвали" на моем языке замерло, не сорвавшись, а засохло подобно яблоку-недоноску.

Крез лениво посмотрел на меня, и в его глазах как в капле отразилось море разлившейся во мне лени. Безумно жаль было вставать с этого прекрасного пляжа, от этих прекрасных борух и идти куда-то. Но чтобы пить и есть, нужны были башли.

Делать нечего. Через час мы были экипированы и хмуро слушали, в пятый раз, историю незадачливого робота-сфероида, стоически удерживаясь от пары десятков глотков прохладного кира.

— Это охранный робот, — объяснял толстячок, вытирая пот со лба (здесь все этим постоянно занимаются). — Он нормально работал, охранял задний двор. А я решил, что он очень медленный, и немного перепрограммировал его. А он взял и укатил в джунгли.

— Какое у него вооружение? — спросил Крез, смертельно скучая.

— Да так… — замялся толстячок. — Электрофазер, электрошок, глушитель, секач.

— Секач? — переспросил я.

— Ну такой типа большой тонкий серп. Вы с ним аккуратнее, — попросил толстячок, заранее жалея то ли нас, то ли робота, и добавил извиняющимся тоном. — Он мне нужен целым.

— Пятьдесят давай в задаток, — опомнился я.

— Тридцать, — засопел тот, но я не стал спорить — с паршивого ящера хоть панциря клок.

Тридцать баунтов в кармане приятно согрели меня и приподняли настроение. Бодро подмигнув Крезу, я даже пошел впереди него вслед за толстячком. Мы дошли до его имения, он показал нам распахнутые ворота задней калитки:

— И отсюда он покатил в лес.

Я сделал шаг к лесу — толстячок остался, виновато улыбаясь.

— Дальше вы сами. Я туда не хожу.

Делать нечего. Страдая от мыслей о холодном кире, прохладном бассейне и горячих чувихах, мы поплелись к лесу.

Первым, кого мы увидели в лесу, был ящер. Он смотрел перед собой остекленевшими невидящими глазами, ритмично икал и поверзывал от страха. Убедившись, что он не представляет опасности, Крез обошел его, брезгливо сморщив нос.

А я остановился, заподозрив кое-что.

— Крез? Он оглушен электрошоком.

— Не учи отца, и баста! — ответил невоспитанный рыцарь.

Следующим был размазанный по стволу дерева змей.

— Электрофазер, — заключил я, но Крезу говорить не стал.

Затем были кусочки стрихуанта.

"Секач", понял я, едва увидев, как ровно они нарезаны. Сто баунтов внезапно показались мне не такой уж заслуживающей внимания суммой. Но я пощупал тридцатку в кармане, посмотрел на веселые лучи солнца, потер рукоятку игломета и решил, что мы справимся.

Внезапно джунгли прорезал нечеловеческий голос.

— Вы нарушили границу частного владения! Немедленно назовите свой персональный номер!

Мы с Крезом встали как вкопанные. Мощная волна адреналина вышибла из моего организма остатки кира с такой силой, что не осталось даже запаха.

— Немедленно остановитесь! Немедленно назовите свой персональный номер! Иначе я буду вынужден применить оружие!

Мы переглянулись и дернули бежать в разные стороны. Следом за мной, с треском ломая сучья, катилось что-то огромное.

— Немедленно остановитесь! — гаркнуло оно, я сделал прыжок в сторону, и на том месте, где я стоял, со свистом попадали стволы молодых деревьев. — Немедленно назовите свой персональный номер!

Я свернул влево и очутился перед стеной переплетенных сучьев. Прыгнул на нее, надеясь просочиться внутрь, но проклятые растения росли слишком тесно и не пустили меня.

Треск стремительно нарастал за спиной. Я попытался влезть в стену, но у меня не получилось.

— Сто пятьдесят два!!! — закричал я, прощаясь с жизнью.

— Минуту, идет идентификация. Номер в базе данных не обнаружен. Повторите персональный номер.