— Думаю, что это — последнее, — сообщила Мышь, обращаясь к Мелиор, после того как они преодолели четвертое минное поле.

— Ты уверена?

— Не совсем. Но если я ошибаюсь, это означает, что мы наткнемся на еще одно заграждение из проволоки. А если я права, это значит, что надо готовиться к встречам с патрулями.

Мелиор посмотрела на Джибба, который, как и обещал, был рядом с ней весь день.

— Тебе лучше предупредить своих ребят.

Он кивнул и, свистнув, махнул рукой, подзывая к себе охранников.

Пока Джибб говорил со своими людьми, Мышь вернула Мелиор ее посох.

— Вам лучше постараться найти способ нести его, — сказала она. — Нам, возможно, понадобится мой лучемет, и я не хочу, чтобы эта штука мешала мне.

— Закрепи его у меня на спине. У Джибба есть веревка.

Через несколько минут они снова тронулись в путь, идя тесной группой, один из них разведывал путь и находился на четверть квада впереди, второй на таком же расстоянии позади, и по одному охраннику шло с каждой стороны, на расстоянии примерно в двести шагов. Они старались идти как можно тише, не теряя при этом в скорости, и, по мнению Джибба, им уже удалось пройти почти десять квадов.

То ли по чистому везению, то ли благодаря их осторожности им удавалось избегать людей Марара большую часть дня. Они не видели никаких патрулей, хотя иногда попадались брошенные обертки от еды и маленькие кострища.

Однако под конец дня вернулся запыхавшийся и взволнованный разведчик, шедший впереди.

— Что случилось? — спросил Джибб, когда тот вытянулся перед ним.

— Патруль, сэр, примерно в половине квада отсюда, направляется в нашу сторону.

Генерал подал знак двум охранникам позвать тех, кто шел по бокам.

— Сколько их? — спросил он, снова повернувшись к разведчику.

— Точно не знаю. Как минимум, полдюжины. Может, и больше.

— В патрулях обычно задействованы двенадцать человек, — сказала Мышь Джиббу. — Десять — с ручными лучеметами и двое — с лучеметами побольше. У всех есть гранаты и кинжалы для ближнего боя.

Брови генерала поползли вверх.

— Спасибо.

— Я так же, как и вы, не хочу, чтобы меня убили, — сухо сказала она.

— Желательно избежать схватки, если удастся, — сказала Мелиор. — Будет гораздо лучше, если мы застанем Марара врасплох.

Джибб кивнул:

— Я тоже так думаю.

Отряд отступал до тех пор, пока они не встретились с замыкающим, а затем направился на запад через лес, двигаясь как можно незаметнее. Некоторое время спустя они услышали голоса далеко позади, но никаких признаков патруля видно не было.

— Отлично, — прошептала Мелиор Джиббу.

Генерал кивнул:

— Ну а вы как, Правительница?

— Прекрасно.

— Вы не устали?

Она сузила глаза:

— Что это у тебя на уме?

— Если мы остановимся и разобьем лагерь, а затем один из патрулей неожиданно нападет на нас, у нас не будет возможности ускользнуть. С другой стороны, если мы продолжим двигаться, то патрули будет легко заметить — им придется зажечь фонарики. Мы заметим, как они идут, по крайней мере, с расстояния в четверть квада. Нам даже не понадобятся разведчики.

— Да, но ведь нам тоже потребуются фонарики.

— Может быть, и нет, — сказал Джибб.

Он указал на небо, и Мелиор, подняв взгляд, увидела неполную луну, проглядывающую сквозь деревья и бурую мглу.

— Этого света нам должно хватить на первые четыре-пять часов темноты, — сказал Джибб. — А вашего камня хватит на остальные.

Мелиор повернулась к Мыши, которая слушала их разговор.

— Ты сможешь довести нас до дворца в темноте?

— Конечно, — ответила она. — Пока я вижу луну, я могу указывать дорогу.

— Хорошо, — сказала Правительница, снова поворачиваясь к Джиббу. — Давай попытаемся.

Отряд чуть не наткнулся на второй патруль перед самым закатом, но все-таки ему удалось избежать и этой неприятной неожиданности. Однако, как и предвидел Джибб, сразу после захода солнца патрули можно было заметить гораздо легче. И хотя луна давала не слишком много света, его вместе с ярко-красным свечением камня Мелиор хватало на то, чтобы не свернуть себе шею, споткнувшись о корни или упавшие ветки. Был момент, когда они оказались между двумя патрулями и им ничего другого не оставалось, как растянуться на земле с оружием, изготовленным к бою. Но когда командиры обоих патрулей поняли, насколько близко они подошли друг к другу, они оба изменили направление движения. Мелиор и остальные подождали, пока их фонарики не удалятся, а потом возобновили продвижение к дворцу Марара.

Мелиор ожидала, что она выбьется из сил задолго до наступления полуночи. Но она чувствовала, что отряд подходит все ближе к дворцу, и, вместо того чтобы испытывать усталость, ощущала волнующий прилив сил, такой же, как и в те времена, когда она была лордом и готовилась к вылазке. «Неудивительно, что столь многие не одобряют изменений, которые я пытаюсь произвести в Нале, — думала она про себя, пробираясь по затененной роще. — Ведь то, что мы сейчас делаем, это так весело».

Через два часа ходьбы после двух патрулей показался дворец. Здание было так ярко освещено, что сначала в роще был виден свет, а потом уже — сам дворец. Но только когда они увидели освещенные окна дворца, Мелиор подала отряду знак остановиться.

— Что вы хотите предпринять? — шепотом спросил Джибб.

Поблизости появился патруль, вынудив Мелиор и остальных броситься на землю и не двигаться, пока он не пройдет.

— Во дворце должен быть подземный ход, — сказала она, как только снова можно было говорить. — Мы войдем через него и пробьемся к комнате Марара.

Мышь покачала головой:

— Не знаю, самое ли это смелое, что я когда-либо слышала, или самое глупое.

Еще один патруль прошел мимо. Им снова пришлось пригнуться.

— Боюсь, что вынужден согласиться, — сказал Джибб.

Мелиор кивнула:

— Я знаю — это кажется безумием, но я убеждена, что все получится. Я не считаю себя ученицей Седрика, но как-то раз он сказал мне то, чего я никогда не забуду. Он сказал, что, когда совершаешь налет на жилище другого человека или его штаб-квартиру — я думаю, это относится и к дворцам тоже, — ты находишься в очень невыгодном положении. Твой противник знает, где что расположено, знает слабые места в системе защиты и сильные стороны предстоящего поля боя гораздо лучше, чем ты. В качестве налетчика твое единственное преимущество заключается в желании и готовности уничтожить здание, на которое нападаешь. Противоположная сторона хочет спасти его — это ее основная цель. Поэтому ты должен использовать гранаты и лучеметы, чтобы разрушить здание. Если ты сможешь это сделать, ты победишь.

— Значит, мы будем уничтожать дворец? — спросил Джибб.

— Мы его с землей сравняем, если потребуется.

Мышь усмехнулась:

— Похоже, предстоит веселенькое дельце.

— Премель, — сказала Мелиор, поворачиваясь к высокому охраннику. — Ты знаешь весь план дворца?

Даже в темноте Правительница видела, как побледнело его лицо, и на мгновение она пожалела, что задала этот вопрос в присутствии остальных. Но ничего уже было не поделать, и он, казалось, тоже это понимал.

— Да, — ответил он низким голосом, между тем как другие охранники с любопытством уставились на него. — Комната Марара на втором этаже в передней части дворца и выходит на сады и Наль. Это место охраняется лучше всего.

— Хорошо, — сказала Мелиор. — Спасибо. — Она смотрела на остальных и улыбалась решимости, которую прочитала в их глазах. Она была не единственной, получающей удовольствие от происходящего. — Поосторожнее там, — сказала Мелиор. — И приглядывайте друг за другом. Я хочу, чтобы вы все вернулись домой.

— Даже я? — спросила Мышь.

Мелиор усмехнулась:

— Да, Мышь. Даже ты.

Поначалу он подумал, что спит. Иногда он все еще видел сны о тех временах, когда он был лордом и действовал в квадах с лучеметом на поясе и кинжалом в рукаве пальто. Но когда звуки взрывов сделались громче и настойчивее, он начал пробуждаться ото сна. А когда граната взорвалась прямо перед дверью его спальни, он резко сел в постели и стал шарить в ящике ночного столика в поисках лучемета.