Стрелки часов, передвигались по своим циферблатам, указывая на то, что военный корабль джиллов, который повернул к Промежуточной, уже возможно достиг своей цели и бомбил теперь планету ядерными ракетами.

Брейсер был уверен только в одном: Джиллы достигли Промежуточной. В остальном он уверен не был. Он мог только надеяться, он мог лишь верить в то, что Гровинский задействует все свои силы и средства на оборону и удержит планету от неприятеля. Он должен был верить в это, иначе все остальное было бы бесполезно. Гровинский должен удержаться.

Весь остальной отряд джиллов летел к звездам в погоне за улетающими людьми.

Поверхность планеты качалась, дрожала и стонала вокруг нее. С неба струилось пламя, обжигая камни до состояния свечения, плавя их и превращая в жидкость, которая текла, как вода. В ответ, в небо тоже летело пламя. Ядерные ракеты, плазменные торпеды и лучи энергетических пушек — все это неслось вверх сквозь тонкую атмосферу Промежуточной в висящего в небе монстра.

Шейла Брандт уже вернулась на службу, в пониженном звании, с грозящим ей трибуналом, который вероятно закончился бы тюремным заключением — если она доживет до этого трибунала, и общим порицанием, которое, по ее мнению, она заслужила. Но ее вернули на службу Никто не мог сидеть без дела, даже тот, кто был виновен в таком тяжелом преступлении

Она опять смотрела за показаниями приборов, хотя теперь она находилась почти на самой поверхности планеты, от которой ее отделяли лишь несколько метров камня, и наверху находился маленький иллюминатор из парастекла, сквозь который открывался вид на голую, холодную и неуютную планету. Правда, сейчас эта поверхность ожила, как следствие битвы военного корабля джиллов с остатками оборонительной системы планеты, и хотя она на могла посмотреть, что происходит, она ощущала сотрясение почвы, передающееся сквозь тонкие стены и дверь помещения.

Она поглядела на свои инструменты и, заметив неисправность и отключив вышедшую из строя ячейку, передала информацию об этом своему начальству. Еще одна часть станции вышла из строя — пусть маленькая и незначительная часть, но одна из многих выходящих из строя, по мере того, как станция слабела Ее перегруженные компоненты отказывались нести нагрузку, значительно превышающую ту, на которую они были рассчитаны? А там, на поверхности, другие секции и компоненты под действием радиации и энергетических зарядов тоже прекращали функционировать. Удивительное сооружение, которым являлась Промежуточная Станция, умирало, но оно умирало не сразу.

— Пост семь, — неожиданно раздался голос из динамика, который висел на стене возле нее.

— Пост семь, Брандт слушает, — ответила Шейла.

— Приготовьтесь принять поток с поста четыре, четыреста ватт, модуляция второго уровня, канал 772. Подтвердите прием.

— Я не могу! — воскликнула Шейла, взглянув на свои ячейки, которые работали на пределе возможного.

— Пост семь! — сердито сказал голос в динамике. — У вас больше возможностей к приему, чем у соседних постов. Сделайте необходимую подготовку и примите поток.

— Какую подготовку! — в отчаянии закричала Шейла.

Наступила пауза, пока человек на другом конце провода думал. Сквозь иллюминатор Шейла заметила, как залп ракет с поверхности Промежуточной взлетел вверх, чтобы встретить падающие на станцию модуляции ядерные ракеты джиллов. “Кто побеждает?” — подумала она, но потом сказала, что не имеет значения, кто побеждает в настоящее время. Пройдет время и Промежуточная все равно проиграет. Проиграет раз и навсегда.

Наконец, голос в динамике сказал:

— Вы контролируете каналы 643, 659 и 682?

— Роджер, — автоматически сказала Шейла.

— Загрунтуйте их, — резко приказал голос.

— Что? — спросила Шейла.

— Замкните их на грунт, — сказал начальник. — Вы обязаны принять поток канала 772.

— Подтверждаю, — сказала Шейла, думая о том, что за информация проходит по этим каналам. Что же это за информация, которая перенеслась за многие световые года от Паладины к Промежуточной, чтобы здесь, на Промежуточной быть уничтоженной и поглощенной огромной емкостью планеты.

Ее руки легли на пульт управления, и пока она выполняла то, что ей было приказано, она чувствовала, что уничтожает нечто прекрасное, нарушает нечто святое, хотя, возможно, эти каналы и не несли ничего серьезного.

— Ячейки очищены, сказала она наконец. Ее приборы показывали, что она готова принять новые каналы связи.

— Отлично, станция семь, — сказал голос в динамике. — Поток пошел. Голос превратился в пищание на такой высокой ноте, что Шейла на могла его терпеть.

“Боже, о Боже”, — подумала она, и вдруг стены затряслись вокруг нее, а сильный подземный толчок сбил ее с ног. Вцепившись в инструменты и ища руками более надежную опору, она поднялась на ноги, но новый толчок опять сбил ее с ног.

Пока падала, она ударилась обо что‑то головой. На мгновение боль казалась невыносимой, и она изо всех сил старалась не потерять сознание. Она услышала, как из толщи до нее камня доносится низкий страшный рев.

Когда она встала на ноги и стряхнула серую оцепенелость со своих мозгов, то услышала далеко–далеко ужасный свистящий звук, а потом почувствовала щекой ветерок.

— Нет! — громко закричала она, лишь наполовину осознав тот факт, что стены помещения не выдержали, что камни вокруг него растрескались и, что воздух, которым она дышала, теперь медленно выходит в разряженную атмосферу Промежуточной. Где то должен быть шкаф, в котором находятся приспособления на этот случай. Где же он? Она плохо знала это место, но была уверена, что здесь должно быть.

Послышался визг металла — закрывался люк, отгораживая станцию от разгерметизированной секции, и на секунду это успокоило Шейлу, пока она не сообразила, что закрывающаяся дверь не отгораживает ее от пробоины, а оставляет наедине с ней. Она была в ловушке.

Шейла повернулась, чтобы бежать по коридору, туда, где, по ее мнению, было спасение, когда грунт снова затрясся под ее ногами и иллюминатор из парастекла треснул над ее головой на две неравные части.

— Нет, Боже, нет, — закричала она, хватая ртом воздух, который уходил значительно быстрее, чем она считала возможным. — Нет.

Она бросилась к шкафу, схватилась за ручку, потянула ее на себя и почувствовала, что теряет сознание. Она попыталась вдохнуть, попыталась сохранить сознание до того, как наденет кислородную маску, но туман в голове и дикое желание набрать чего‑нибудь в. легкие все усиливались. Она увидела как шкаф отшатнулся от нее. Она ухватилась за него, потом потеряла, упала на спину и почувствовала, как волны серого тумана окутывают ее сознание.

— Нет, — закричала она в таком разряженном воздухе, что слова ее почти не были слышны. — Нет.

Промежуточная Станция продолжала бой. Боевой звездолет джиллов палил в нее из всего имеющегося на борту оружия, но оставшиеся защитники сверхсветовой коммуникационной станции отражали огонь джиллов, перехватывая почти все ракеты и почти все лучи энергетических пушек.

И наконец, когда стало казаться, что Промежуточная больше не выдержит, хотя она все еще продолжала пересылать сообщения между звездами, звездолет джиллов отступил, поднявшись на более безопасную орбиту, чтобы дождаться возвращения своих компаньонов и вместе с ними уничтожить этих людей — тварей, которые осмелились нарушать концепцию джиллов о положений вещей во Вселенной.

Генерал Гровинский просигналил отбой, проверил сигналы, поступающие с Адрианополиса, надеясь, что рапорт Мазершеда не заставит себя долго ждать, сел за стол и заплакал, оплакивая тех, кто умер, тех, кто умирал и себя.

— Инженерная мостику, — раздался голос на командном пульте.

— Максел слушает, говорите. — Псевдоскоростной генератор номер три начинает перегреваться.

— Насколько это серьезно? — спросил Максел.