- Но ведь, читая, ты не можешь ударить в грязь лицом.

- Ха! Я и, танцуя с тобой, не ударю в грязь лицом.

Оставалось надеяться, что хотя бы не упаду буквально.

Бен разыграл все как по нотам.

- Тогда докажи.

Я хотела ответить, мол, мне не надо ничего доказывать. Но, естественно, промолчала. Зато приблизилась, положила руку Маккаллоху на плечо и кивнула на танцпол:

- Давай сделаем это.

К моему изумлению, Бен расхохотался. Не победно, а весело, от души. И, должна признать, ситуация вышла очень забавная, пусть я и проиграла первый раунд.

Затем Бен обнял меня за талию, притянул ближе и поднял наши соединенные руки. И там, где наши тела соприкоснулись, мне вдруг стало горячо. И дело вовсе не в жаркой июльской ночи, а в объятиях Бена. Широкие плечи, воротник рубашки не застегнут, так что я любовалась биением жилки на загорелом горле.

Как его пульс мог быть настолько ровным? Мой скакал туда-сюда, и я уже задыхалась, хотя мы еще не сделали и шагу.

- Готова? – спросил Маккаллох, и я попыталась по голосу разобрать, не чувствует ли он себя так же, как я. Но вот смотреть ему в глаза не собиралась. Что, если я его не привлекаю? Или того хуже: вдруг он заметит на моем лице возбуждение от того, что мы касаемся друг друга грудью и бедрами во время танца?

Ну, как танца... Во всяком случае, мы старались, чтобы сие на него походило. По моему кивку Маккаллох двинулся и осторожно подвел меня к парам на танцполе. Я попыталась сосредоточиться на шагах, но тело партнера постоянно отвлекало.

Люди исполняли тустеп – довольно простой танец: два быстрых шага, один медленный. Я заметила, как Марк провел Фин мимо нас, и даже она справлялась. От удивления я сбилась с ритма и шага – снова, – врезалась Бену в грудь, отскочила и едва не столкнулась с другой парой. А затем вообще остановилась прямо посреди танцпола, и другой паре пришлось поспешно нас обходить.

- Ну ты даешь! – сказал Бен, явно сдерживаясь. – Ты действительно ужасно танцуешь.

- Я знаю этот танец. – Мне хотелось взвыть от досады, но тогда я смутилась бы еще сильнее. – Просто никак не могу попасть в такт.

- Давай лучше двигаться. – И тут же подкрепил слова действиями, выставив вперед левую ногу и заставив меня отставить назад правую. Быстро, быстро, медленно… на этот раз я сумела попасть в ритм, но наша неуклюжая возня напоминала скорее борьбу.

- Может, перестанешь пытаться вести, – сквозь зубы процедил Бен. – Прекрати мной управлять.

Я невесело рассмеялась:

- Это просто смехотворно. Ты советовал мне расслабиться.

Бен нахмурился на мгновение, а потом грубовато улыбнулся.

- Ладно. Справедливое замечание.

- Может, в этом… – я подвигала нашими соединенными руками, как пилой, что, в принципе, весьма соответствовало нашему «танцу», – виновата не только я. Говорят же, что танцы – совместное дело.

- Я прекрасный танцор, – резковато возразил Бен. – Если только ты позволишь мне вести.

- А может, вести следует мне, – парировала я, и тут же затаила дыхание, потому что он ухватил меня покрепче за талию и растопырил пальцы, теперь охватывая ладонью территорию от ребер до округлости бедра. Бен наверняка чувствовал, что мое сердце бьется вдвое чаще. Надеюсь, он решит, будто это от танцевальной нагрузки.

- Тебе нельзя вести, – спокойно пояснил он. Ну, конечно, в таком случае он главный, а я – нет. – Ты двигаешься назад.

- Почему я должна двигаться назад? Потому что я – девушка, а ты – парень?

- Потому что я выше и вижу дальше.

Я фыркнула, но все равно уступила:

- У тебя на все есть ответ, верно?

Он радостно улыбнулся, а потом чуть скривил губы.

- За исключением зловещего дела Безумного Монаха с ранчо Маккаллохов.

И хотя прозвучало слегка мелодраматично, в этой насмешке чувствовалось неудовольствие. После знакомства с семьей Бена, мне многое стало понятно. Например, почему он все время называл землю «своей». И вовсе не из жадности или эгоизма, а от одиночества. Вся ответственность за ранчо давила на его плечи. Так нечестно – и хотя я не в курсе всей правды, но люди часто испытывают напряжение от необходимости все контролировать. Мне ли не знать.

- Мы все выясним, – пообещала я. Бен изумленно моргнул, и, чувствуя досаду и смущение, я добавила: – Фин, я и ребята из университета. Может, даже Дейзи. Мы докопаемся до правды.

Его взгляд посуровел.

- Ты просто хочешь найти призрака.

- Нет... – начала я, а потом поправилась: – Ладно, хочу. Мне необходимо во всем разобраться.

- Так это для тебя просто очередной детектив? Или какой-то эксперимент?

Я даже не потрудилась сдержать горький смех:

- Поверь, в моих же интересах выяснить правду. И не только в научных целях.

- То есть ты лично в этом заинтересована?

Я заколебалась, потому что если я имела в виду избавление от призрака, то Бен спрашивал совсем о другом. Мы только что заключили хрупкое перемирие, которое может рассыпаться от неверного слова. Но кому-то нужно заговорить.

- Может быть.

- Наверное, это хорошо. – Бен слегка улыбнулся, и я поняла, что мы перестали натыкаться на все подряд. Он уже не цеплялся за меня, его пальцы немного щекотали мою спину, а другой рукой он осторожно, словно перышко, удерживал мою руку. Однако между нами установилась связь покрепче, чем когда мы сжимали друг друга мертвой хваткой.

- А твоя кузина действительно способна делать то, что говорит? – спросил Бен, и я напряглась.

Боже, как же я ненавижу вопросы в лоб. Так ужасно, что он спросил об этом именно сейчас, в ту секунду, когда мне не хотелось ему лгать, даже просто переиначивая правду.

- Способна. Я могу показать тебе снимки экстрасенсорной энергии, сделанные Фин, или как мазь тетушки Гиацинты исцелила мои царапины. Но ты не поверишь… ну, пока не поверишь.

Мы все замедлялись, пока наконец вообще не застыли на краю танцпола. Бен чуть отпустил руки, так что только пальцы переплетались, и посмотрел на мою ладонь, которая прошлой ночью после лазанья по веревке была вся красная и в ссадинах, а теперь казалась лишь немного розоватой. Затем он повернул меня под нашими сцепленными руками, словно балерину, только очень медленно. Я надела сарафан с не самым откровенным вырезом на спине, но он все равно прекрасно демонстрировал царапины после падения, которые затянулись гораздо сильнее, чем должны были за сутки.

- Невероятно!

Я вздохнула и повернулась.

- Знала, что ты так скажешь.

- Ты так спокойно к этом относишься. Как у тебя это получается?

- Вот такая у меня жизнь. – Я пожала плечами.

На лице Бена промелькнула настороженность:

- А на что способна ты?

Я отступила, понимая, что момент упущен.

- Я делаю так, чтобы все это не развалилось.

Только Бен сказал, что собирается сидеть в засаде вместе с нами, как мы с ним тотчас же начали снова препираться.

– Тебе не нужно этого делать, – продолжала я спорить, когда он остановился у ворот фермы Гуднайтов, где мы должны были забрать Дейзи. – Мы же не планируем сидеть втроем посреди поля и ждать, пока появится призрак и схватит нас. С нами будет Марк.

Опершись о сиденье, Бен повернулся ко мне:

– Меня не волнует призрак. Меня волнует твоя чертова дизельная машина. Я приму любые странности, сказанные или сделанные. Не отпущу ни одного замечания, не назову никого сумасшедшим, ничего такого. Так что и ты прими: я отправляюсь с вами.

Я стиснула зубы, сдержав очередной бесполезный протест.

Дейзи ждала нас в доме. Она сменила мини-юбку на камуфляжные штаны с карманами и готова была отправляться. Взлетев на второй этаж, я натянула свои последние чистые джинсы, выгнала сопротивляющихся псов из дома, кинула еды козам и ослу и бросилась к грузовичку, посреди переднего сиденья которого уже расположилась кузина. Бог знает, что она успела рассказать Бену, пока они меня дожидались.