Доверие к ним было настолько высоким, что бразильцы пожелали, чтоб их матчи обслуживали исключительно британские рефери. Случилось это после матча Бразилия — Швейцария, который судил испанец Азон Рома. Артур Эллис в своей книге «Финальный свисток» приводил цитату из выходящей в Сан-Паулу «Спортивной газеты»: «Мы должны потребовать судей-британцев на все игры нашей сборной, вплоть до угрозы невыхода на поле. Даже если турнирная судьба сведёт нас со сборной Англии, судить эту встречу должен британец!»

Ну, до такого казуса не дошло, поскольку англичане быстро вылетели из соревнований, зато британские судьи работали с полной нагрузкой. Обратите внимание, что из двадцати двух игр только в трёх главными арбитрами были неевропейцы. Трём бразильцам доверили провести по одной игре в группе «В». Из оставшихся девятнадцати встреч десять реферировали британцы.

Вратарь чемпионов Роке Масполи высоко отзывался об арбитраже англичан: «Они гордятся правом быть судьями, считают своей безусловной моральной обязанностью быть честными и беспристрастными. Их невозможно подкупить».

Первый и последний матчи чемпионата судил англичанин Джордж Ридер, получивший персональное приглашение от ФИФА, хотя он уже более трёх лет назад «перерос» тогдашний предельный судейской возраст — пятьдесят лет. Ридеру было почти пятьдесят четыре. Эллис полагает, что его коллегу пригласили за «удивительное умение утихомиривать страсти и быстро наводить порядок на поле». В качестве примера Эллис с юмором приводит ситуацию, возникшую после первого гола в матче открытия Бразилия — Мексика: «На поле выбежали фотокорреспонденты и репортёры. Одни фотографировали вратаря мексиканцев Карбахаля и нападающего бразильцев Адемира, другие, отталкивая друг друга, требовали от героев момента хотя бы пару слов. Ридер без всякой посторонней помощи очистил штрафную площадку от этой толпы в течение нескольких минут».

У него был огромный опыт. Бывший футболист «Саутгемптона», преподаватель, а затем директор школы в одноимённом городе, Ридер начал судейскую карьеру в 1930 году. И хотя он прекратил регулярно обслуживать матчи английской лиги в 1944-м, его неоднократно приглашали на решающие игры. На международной арене его тем более из списков не вычёркивали, и вершиной его карьеры стал матч Великобритания — Остальной мир на глазвегианском «Хэмпдене» в 1947 году.

Возвратившись из Бразилии, Ридер объявил, что «достиг всего, о чём может мечтать футбольный судья».

Он умер в 1978 году в 82-летнем возрасте.

* — перед скобками — количество игр, проведенных судьей в качестве арбитра в поле, в скобках — судьи на линии.

Выигрыш звания чемпиона мира сборной Уругвая в 1930-м был логичен и закономерен. Его не нужно было объяснять везением или тем, что ЧМ проходил на родине будущего победителя. Уругвайцы, дважды олимпийские чемпионы, были сильнее других на протяжении нескольких лет, и победа в ЧМ-30 только подтвердила существующее положение дел. Организованный футбол в Уругвае появился раньше, нежели в других странах Южной Америки, играли в него все, кто хотел, и самые одарённые, самые лучшие выступали, соответственно, в лучших клубах страны. В отличие, например, от Бразилии, где долгое время существовала расовая дискриминация при приёме в футбольные команды, а федерации различных штатов конфликтовали между собой.

Составить конкуренцию Бразилии или, по крайней мере, попытаться это сделать могли лишь свои соседи по континенту. Просто потому, что в отличие от европейских команд они бразильцев знали, встречались с ними неоднократно и имели к ним свои, не только футбольные счёты.

Но южноамериканская ситуация к ЧМ-50 только увеличила предварительное бразильское превосходство. Аргентина, ослабленная массовым оттоком игроков, отказалась от участия. Уругвай, не обладавший таким количеством высококлассных мастеров, как Бразилия и Аргентина, тоже, что характерно, понёс, пусть и небольшие, потери.

Сборная Уругвая выиграла первенство Южной Америки в 1942 году. В 1945-м и 1946-м она была четвёртой, в 1947-м — второй и в 1949-м — шестой. То есть за год до ЧМ-50 впереди неё были Бразилия, Парагвай, Перу, Боливия и Чили. В 1949-м среди уругвайских футболистов наступило такое же брожение, как и в Аргентине, и в «дикую» колумбийскую лигу отправилось не менее полутора десятков футболистов. Кроме того, сборная, отправленная на ЧЮА-49 под руководством Оскара Марсенаро, была по разным причинам экспериментальной по составу.

На ЧМ-50 сборную повёз Хуан Лопес, принявший её в 1946-м и повторно после ЧЮА-49. Хуан Лопес самый, пожалуй, малоизвестный из всех тренеров, приводивших свои команды к званию чемпионов мира. Можно сказать, что он был формально «равноудалён» от грандов клубного уругвайского футбола — «Пеньяроля» и «Насьоналя». Лопес до назначения тренером сборной всю свою «сознательную» футбольную жизнь провёл в клубе «Сентраль Эспаньол» — игроком, врачом и тренером. Во время работы в клубе он познакомился с Альберто Супиччи, тренером чемпионов мира 1930 года, и много перенял у него.

Не знаю точно, по какой причине в 1946-м пал выбор именно на Лопеса, но, думаю, рекомендация профессора Супиччи и клубная «нейтральность» кандидата сыграли немалую роль.

Футболисты же, работавшие под началом Лопеса, неизменно подчёркивали его умение находить общий язык с игроками и поддерживать в команде благоприятную психологическую атмосферу.

Уругвай уже при Лопесе начал демонстрировать игру, из-за которой позднее сборную страны стали называть самой «европейской» из южноамериканских. В том смысле, что уругвайцы уделяли и уделяют качеству обороны не меньше внимания, чем атаке, а при подборе игроков важнейшим фактором считают характер и стойкость.