Наверное, никогда не дождусь, когда меня переведут из стажеров в нормальные стюарды. Как же надоело быть прислугой для всех. И пилотам успей подать их заветные пятьдесят граммов после взлета. Нет, конечно, не все этим балуются, но случается, случается.

Ну и правильно, чего им дальше думать, на это есть автопилот. Разогреть для них и подать кормежку на выбор, заодно и убрать у пилотов – тоже на мне. Да и вообще, самая грязная работа в полете – моя. Ни минуты не передохнешь. Другое дело – настоящий стюард в дальнем рейсе. Пока летишь – и поработаешь, и отдохнешь. А прилетишь куда-нибудь на край света – и остаешься на денек-другой, если не на неделю. Перелет ведь дальний, так что экипажу положен отдых. Посмотришь другие страны, подкупишь чего-нибудь, себе или перепродать.

А так, как шавка, мотаюсь туда-сюда, только взлеты и посадки. Одна радость сегодня у меня – это симпатяга напротив. Тоже из начинающих, но уже рангом меня повыше. Приятно посмотреть на хорошую фигуру. Был бы костюмчик у нее не такой строгий, еще приятнее было бы. Особенно когда нагибается. Надо попробовать уговорить ее подвезти из аэропорта домой, как прилетим сегодня ночью обратно. Глядишь, что и получится».

Тут мысли Теодороса перескочили на другой предмет. Кроме девушек, его в жизни интересовали больше всего новые электронные умные игрушки. Именно такая была в руках одного из пассажиров.

«Смотри-ка, прикольный какой навигатор. Не знаю такой модели. Хотя вроде все новенькое отслеживаю. Если не во всех гаджетах, то уж в навигаторах-то я разбираюсь на все сто. Надо же, такой компактный, явно моделька для рядовых пользователей, а работает в салоне самолета.

Сколько видел попыток попользоваться обывательскими GPS-никами в самолете – ничего хорошего. Фюзеляж для них уже почти абсолютный экран, вот они и не видят спутники или теряют постоянно. А этот держит картинку железно, как профессиональный». – И Теодорос постарался запомнить место, на котором сидел обладатель навигатора, чтобы попозже поинтересоваться, что же это за новая модель.

Если бы пилоты самолета в этот момент времени не закусывали активно, а смотрели на приборную панель, они удивились бы гораздо больше стюарда-стажера. Самолет после набора высоты должен был минут тридцать лететь строго по прямой. Но вдруг на экране профессиональной навигационной системы карта поверхности земли начала плавно поворачиваться. Затем этот поворот столь же плавно, практически незаметно, стал отрабатывать автопилот.

– Джим, привет. Парень, объясни-ка мне попроще, что у нас за проблема с GPS? Чего мне звонит из твоей службы какой-то незнакомый мне сотрудник?

Начальник дневной дежурной оперативной смены Центра Джеймс Гринфилд поморщился, услышав в трубке голос шефа, нового начальника Центра. По мнению Джеймса, называть его «парень» могли бы люди, близкие по возрасту. А этот молокосос был почти втрое моложе Джима, одного из самых опытных сотрудников Центра.

Джимми Гринфилд пришел в контору молодым специалистом, еще при президенте Рейгане. Именно Рейган в 1984 году, в разгар очередного острого военно-политического противостояния США и СССР, подписал указ о создании Национальной системы связи США. Родившись на бумаге, сегодня эта мощная сеть объединяет ведомственные системы связи всех основных ветвей исполнительной власти, включая Министерство обороны, ЦРУ, ФБР, НАСА и т. д. и т. п.

Джим прошел все ступени служебной лестницы, не пропуская ни одной, дослужившись до самой престижной и ответственной позиции в Центре – начальник дневной смены. Он имел удовольствие лично докладывать о проблемах трем президентам страны. За время его службы сменилось восемь начальников Центра. А этот сосунок, не работавший ранее в конторе ни одного дня, свалился пару месяцев назад из нового президентского окружения. Он даже не удосужился выучить регламент и, похоже, совершенно не представляет, что такое «проблема первого приоритета» и как следует ему, начальнику Центра национальной сети связи, при этом себя вести.

– Шеф, разрешите доложить, – подчеркнуто вежливо начал свой ответ Джеймс, – у нас проблема первого приоритета. В сети инициирован режим принудительной коррекции пятна покрытия GPS. И мы не имеем подтверждения источника инициации.

– Джим, скажи еще раз то же самое, но попроще. Ты же знаешь, я профессиональный менеджер, а не инженер.

– Да, сэр. Прошу прощения. Режим принудительной коррекции – это когда на некоторую небольшую территорию, а еще точнее, на один или группу подвижных объектов, распространяется принудительно искаженная картина глобальной навигации. Режим является совершенно секретным, создан с большим трудом после событий 11 сентября.

Грубо говоря, он позволяет увести любое подвижное средство, использующее GPS, в любом наперед заданном направлении. Задача была разработана под захват самолета, планируемый эффект – довести до полной выработки топлива в наименее населенном месте. Ну, чтобы минимизировать возможные жертвы.

– Да, вспомнил, мне это кто-то рассказывал при посещении нашего центра мониторинга.

– Так точно, сэр, это я вас сопровождал тогда. Мы даже вам тогда показывали на имитаторе, как и куда сегодня были бы уведены самолеты, врезавшиеся в первое и второе здание Мирового торгового центра.

Ну вот, стало быть, если помните, существует строгий порядок инициации такого режима. Право инициации имеют конкретные должностные лица известных организаций. Текущий перечень авторизованных лиц – это тот самый перечень Си, что лежит под стеклом на вашем рабочем столе.

– Понятно. И сегодня кто-то инициировал этот особый режим. Нехорошо. Значит, где-то террористическая угроза. Однако, судя по твоему спокойствию, Джим, этот режим сейчас применен не на территории Штатов?

– Конечно нет, сэр, иначе это была бы проблема нулевого приоритета. Пятно появилось в Средиземном море, в территориальных водах Греции, и движется в направлении Ближнего Востока. Рискну предположить, что отводится какой-то самолет от Бейрута, Тель-Авива или Иерусалима.

– Ну и хорошо. Значит, кто-то из этого самого списка Си активировал антитеррористический режим GPS навигации в некотором месте, далеко от наших границ. Соединенные Штаты, как гарант мира во всем мире, помогают устранить очередную террористическую угрозу в известном своей взрывоопасностью регионе. В чем же проблема, Джим? Чего из-за этого мне звонить в неурочное время?

– Звонит вам дежурный специалист, сообразно существующему регламенту эскалации проблемы. Сугубо в силу вашей высокой должностной позиции, сэр. А проблема, как я доложил в самом начале, заключается в том, что нами не идентифицирован источник инициации.

– То есть ты хочешь сказать, что кто-то, не входящий в список Си, смог включить сверхсекретный режим преднамеренного искажения направляющих сигналов спутниковой навигационной группировки США? И вы не можете понять, кто это сделал?

– Именно так, сэр.

– Как же вы все там плохо работаете, если не можете этого сделать? Немедленно разберитесь и доложите мне.

– Разбираемся, сэр, строго сообразно утвержденному регламенту. Пока ничего сделать не можем. Есть некоторые мысли.

– Мне нужны не мысли, а результат. И сделай что-нибудь с вашим дурацким регламентом. Чтобы мне не звонили, пока не разберетесь, – начальник Центра в раздражении бросил трубку.

«Какой же он все-таки тупой. Парень ведь совсем ничего не понимает. Поскольку такой случай никакими инструкциями не предусмотрен, мы сейчас просто сидим и ждем.

А вот если бы он меня внимательно выслушал, то можно было и попытаться решить проблему. Например, взять и принудительно отменить к черту этот самый спецрежим. Мы все-таки в списке «Би», так что имеем право.

При попытке восстановления режима затребовать дополнительную авторизацию по второму независимому каналу связи, как делается по проблемам нулевого приоритета. Когда, например, спецрежим вводится на территории нашей страны. При этом, что очень важно, автоматом обновляется с нашей стороны паролирование вторых каналов. Так, на всякий пожарный случай.