«Это хорошо, что здесь есть люди, не поддерживающие своих правителей, — подумал Алексей, — хотя нас это меньше всего должно волновать, путь будет лежать далеко отсюда, как только уладим все дела».
— Всё, господа хорошие, приехали, — прервал его размышления воин, — слезайте с коней.
— Может, сначала глаза нам развяжите? — Поинтересовался Мещёряков, — что мы уже здесь увидим, да и не пленники, мы, парламентёры, если ты конечно не забыл.
— Да, я помню. Развяжите им глаза.
Странная настороженность появилась у Алексея, как только они подъехали к шатру правителей. Он не видел рядом людей, но не могло такого быть, чтобы шатёр не охранялся. И действительно, открыв глаза, он увидел воинов, стоявших у входа и дальше по периметру всего шатра, насколько можно было видеть. Воины стояли неподвижно, уперев взгляд в одну точку, сжимая одной рукой копьё, приставленное к ноге, вторая рука лежала на эфесе меча. Что-то в этих охранниках было не так. Они несколько отличались от тех людей, которых довелось рассмотреть. Но чем? Ответ на этот вопрос возник очень неожиданно, подойдя к шатру, Алексей мимолетно посмотрел в глаза одного из воинов. Всё сразу встало на свои места. Мимо него вдаль был устремлён совершенно бездушный взгляд, затянутых пеленой глаз, это оказались зомби. Он даже споткнулся. Увидев это, что не скрылось от сопровождавшего его воина.
— Что страшно, не ожидал?
— Пострашнее видали, — отшутился Мещеряков и шагнул вовнутрь шатра. Следом за ним вошли Владмир и Ли Шен, остальные остались на улице, включая и чернокожего воина.
— Ого! — Воскликнул от удивления гвардеец.
Удивляться было чему. Небольшой снаружи шатёр внутри оказался огромным залом. Идеально отшлифованные плиты мраморного пола отражали сотни горящих факелов. Стены уходили высоко вверх и терялись там, в темноте, по периметру зала шли несколько рядов колонн, которые поддерживали балкон с узкими бойницами. Возле каждой колонны стояли воины, точно такие же, как и снаружи. Шаги парламентёров гулко отозвались в пустом зале.
— Однако впечатляет, Ли, я не пойму, они, что научились пространство искривлять, или здесь кто-то из Хозяев Хаоса потрудился?
— Сам не пойму, — удивлённо крутил головой Кхитаец.
— Да вы проходите, не стесняйтесь, — донёся из глубины зала голос, — коль на переговоры пришли, милости просим, проходите, присаживайтесь.
Факелы вспыхнули ярче, осветив в дальнем конце зала постамент и на нём три трона, в центре большой и по бокам немного поменьше, на тронах сидели три человека, грузные, не молодые, их чёрная кожа терялась в свете факелов, и в этой троице, тоже было, что-то не совсем обычное. Один, тот, что сидел в центре вёл себя достаточно живо, он-то и обратился к спутникам, а вот те, что сидели по бокам, казались просо неживыми.
— Проходите, господа парламентёры, не стесняйтесь, я бы с удовольствием встретил вас возле входа, как и подобает радушному хозяину, да вот с некоторых пор не могу ходить, а звать слуг нет желания. Присаживайтесь, — он указал на три небольших кресла напротив постамента, — угощайтесь, великолепное вино со склонов гор юга континента, удивительные фрукты, свежее мясо. Я готов выслушать вас. На моих товарищей прошу не обращать внимания, они под стать моим охранникам.
Только теперь, дойдя до самого постамента, Алексей заметил, что в тронах по бокам сидят точно такие же зомби, как и стоят в охранении. От тех они отличались всего лишь тучными фигурами и пышными одеждами, да ещё обилием украшений из золота и бриллиантов.
— Ну, что будем знакомиться? Вам представляться, надобности нет, а вот я, пожалуй, представлюсь. Согласись Алексей, неудобно разговаривать с человеком не зная, с кем ты говоришь. Так вот звать меня Дон Мадин.
— Странное имя для человека из этих краёв. Как величать тебя, кроме имени?
— Здесь меня называют Верховным Жрецом, вот эти два оболтуса некогда правили южными землями, да не поделили, что-то сперва между собой потом решили и меня впутать в свои распри, можешь убедиться, чем всё закончилось. Случилась их ссора лет, эдак, двадцать тому, вот с тех самых пор они и сидят при мне. Удобно очень, тебе, наверное, тот охламон, которого вы не заметили в саванне, рассказал, что правители их ни с кем, кроме меня не говорят. Это правда, они просто не могут говорить. Я просто заставил их подраться и убить один другого, а потом призвал. Раз в месяц, в полнолуние к ним возвращается память, и они молят меня о прощении, просят отпустить. Но зачем? Мне так удобно.
Алексей с товарищами внимательно слушали.
— Да вы угощайтесь, угощайтесь, не думайте, человечиной я вас кормить не буду, это молодая антилопа, мясо очень нежное и сочное, вино тоже не отравлено. Я чту законы гостеприимства. Так на чём я остановился?
— Ты остановился на том, что тебе так удобнее, Верховный Жрец, — подсказал Алексей.
— Ах, да спасибо. Вас я заметил, удивил этот зал. Красиво, правда?
— Да на шатёр не очень похоже.
— Именно, и заметь, что мы уже совсем не там, где вы оставили своих друзей и коней. Мы далеко от этих мест.
Алексей насторожился и попытался нащупать своих товарищей.
— Не трудись, они очень далеко. Ты правильно заметил, что здесь поработали Хозяева Хаоса. Я представился тебе, но вот не успел сказать, кто я на самом деле. Ты, конечно, помнишь Мадлен, так вот это моя дочь. Послушай, получается ты мне внучатый племянник? Точно. Да можно запутаться во всех родственниках, но ты не переживай, моя доченька была совершенно неразумной, и она на все сто процентов заслужило того наказания, которое сейчас отбывает. Сколько раз я ей говорил, Мади, не вмешивайся в дела Миров, прострой себе небольшое имение где-нибудь на краю, и живи в своё удовольствие, нет, ей захотелось твой Мир завоевать. Молодая ещё. А вот внучку хочется увидеть, на коленках подержать, пускай бы с моими оболтусами поиграла, кивнул он в сторону мёртвых правителей, Алексей даже передёрнуло, когда он представил, как девочка играет с мертвяками.
— Тогда я не понимаю, к чему ты всё это затеял?
— Это не я. Что мне нужно старому, больному человеку, это всё племянничек мой, тоже мирового господства захотел. Молодость, какая только блажь в голову не придёт.
— Так ты хочешь сказать, что это Рональд меня сюда затащил, где тогда он, хотелось бы поговорить.
— Нет, здесь его нету.
— Постой, а что ты сам делаешь в Мире, который по умолчанию определён в Чертоги Порядка?
— Что тебе известно про определение Миров? Миры определяются так, как мы их определяем, точнее даже не мы, а особи, населяющие этот Мир. Да, этот ближе к Порядку, но он в любой момент может перейти во владение Хаоса, и это нормально, значит, именно в этот момент какой-то мир переходит от Хаоса к Порядку. Всё зыбко в Мирах.
— Но Рональд, он, насколько известно замахнулся далеко не на один Мир.
— Да, этот мальчишка возомнил себя всемогущим, связался с какими-то там учёными и вот результат, этот Мир на грани, моя тайная резиденция теперь известна буквально всем, и мне негде будет спрятаться на старости лет. Но перейдём к делу. Я долго наблюдал за всем происходящим, не скрою, кое в чём ему помогал, племянник, как ни как, притом любимый. Но сейчас дело зашло слишком далеко. ПОЕДИНОК, это серьёзно, а ты нарушаешь законы поединка.
— Да мне плевать на эти законы, — вспылил Алексей, — там, — он махнул рукой в сторону выхода из шатра, сотни тысяч людей готовых отдать жизни! За что? За что их жены должны стать вдовами, дети сиротами?
— Кому есть дело до этих червяков?
— Мне, есть, потому, что я один из них, слышишь, мне, и я, не задумываясь, откручу голову и твоему племяннику и тебе, ишь потому, что вы ради своих нездоровых амбиций решили положить на поле брани сотни тысяч ни в чём не повинных людей. Не будет побоища, запомни это! НЕ-БУ-ДЕТ!
— Вот почему вы люди такие самоуверенные?
— Потому, что наши войска уже давно дома, чай пьют.
— А причём здесь ваши войска?
