— Не двигайся! — рычит он наполовину человечьим ртом.

Его клыки щелкают в опасной близости от шеи Скарлетт. Вожак в любой миг убьет мою сестру, как несчастную девушку в тоннеле метро. Я замираю.

— Брось оружие! — приказывает фенрис.

За моей спиной Сайлас роняет топор. Я разжимаю пальцы, бесполезный нож падает на землю.

Волк высовывает черный с алым язык, насмешливо лижет лицо Скарлетт и молниеносно склоняется к ее плечу. Через миг на ключице сестры зияет глубокая рана. Я сдавленно вскрикиваю, Скарлетт молчит и не двигается. Альфа язвительно хохочет и щелкает зубами над вторым плечом. Сестра стонет от боли. Вожак обрадованно фыркает, разбрызгивая кровь из ноздрей, а затем раскрывает пасть, и огромные желтые клыки сверкают в лунном свете.

Мимо меня проносится Сайлас. В его глазах застыла непоколебимая решимость.

Остановить его я не успеваю.

Сайлас влетает чудовищу в бок, сталкивает его с неподвижного тела Скарлетт. Волк щелкает челюстями и рычит, Сайлас уворачивается, но Альфа ловко подставляет подножку, и Сайлас летит наземь.

«Оружие… Нужно раздобыть оружие…»

Хватаю отброшенный Сайласом топор и бросаюсь в битву. Сайлас поднимается, фенрис бьет его когтистой лапой по лицу, и мой любимый падает, ударяется головой о камень, теряет сознание. По земле растекается лужица крови…

Я выкрикиваю его имя, мчусь изо всех сил, но не могу остановить волка — Альфа возвышается над Сайласом и приближает голову к его груди.

«Быстрее, быстрее!»

Все происходит как в замедленной съемке.

Волчьи клыки едва повреждают кожу — и все.

Этого достаточно, чтобы забрать душу моего любимого.

Из моего горла вырывается нечеловеческий вопль; мне вторит Скарлетт. Время снова ускоряет бег, я набрасываюсь на фенриса, оттаскиваю его от Сайласа. Меня переполняет ярость — смертоносная кипящая ярость, которой я до сих пор не знала. Она дает мне силы вскинуть над головой тяжелый топор, обрушить его на волка. Альфа уворачивается от удара, но лезвие перерубает кончики передних лап, и вожак с воем бросается на меня. Перехватываю топор и с глухим стуком вонзаю его хищнику в грудь. На меня льется кровавый поток.

«Я еще не закончила».

Мне хочется разрубить волка на кусочки, чтобы он умер, сражаясь со мной. Хочу стать последним, что он увидит, ведь он — последнее, что видел в своей жизни Сайлас… Мой Сайлас, а не чудовище, в которое вот-вот превратится любимый.

Топорище скользит в моих окровавленных ладонях, и я раздраженно отбрасываю топор. Альфа пытается встать на ноги. Я безоружна, но это не важно. Кидаюсь вперед и валю фенриса на спину. Волк рвет меня когтями, раздирает одежду и кожу. Я смыкаю пальцы у него на горле, наваливаюсь всем телом. Вожак извивается подо мной, хочет меня сбросить. Под моими ладонями бьется волчий пульс, гортань дергается, пытаясь глотнуть воздуха. Волчьи глаза окрашиваются темно-коричневым. Когти вспарывают мне спину, фенрис не сдается.

Я смотрю в охряные глаза.

«Взгляни на меня. Больше ты в своей жизни никого не увидишь».

По моим щекам струятся слезы, капают на заскорузлый мех Альфы. Он отобрал у меня Сайласа, моего любимого. Фенрис за это заплатит. Я чувствую себя кем-то другим, я больше не могу оставаться той девушкой, которую Сайлас поцеловал на этой самой парковке всего неделю назад. Я сильна, совсем как сестра. Если я уничтожу этого зверя, я избавлюсь от боли. Изо всех сил сдавливаю шею волка, наслаждаюсь видом пелены, которая заволакивает его глаза.

Альфа прекращает сопротивляться. По парковке разлетается тьма, от нее меркнут фонари и небо. Темное облако разворачивается гигантским черным воздушным змеем, а потом распадается на миллионы бесприютных осколков, которые спешат укрыться в пустующем доме. Падаю на землю и, дрожа от напряжения и усталости, поворачиваюсь к любимому.

Кровь из крошечной ранки выглядит неестественно красной на побледневшей коже. Он не шевелится. Поначалу мне кажется, что он умер, однако Сайлас открывает глаза и спокойно смотрит на меня, дышит ровно, будто оценивая каждый вдох. Моя злость рассеивается, неожиданно пробирает озноб. Хочется закрыть глаза, заткнуть уши, а больше всего на свете хочется, чтобы ничего этого на самом деле не произошло. Я хочу, чтобы Сайлас поцеловал меня и помог проснуться от кошмара.

Я с трудом подползаю поближе.

— Все будет хорошо, — лгу я.

Голос дрожит от слез. Протягиваю руку и, дрожа, касаюсь ранки на его груди. Если бы только я могла вытянуть яд, впитать его в себя! Сайлас пытается сесть. Я хватаю его за плечи, заставляю наклониться вперед и чувствую, как его кровь стекает мне на грудь. Мы думаем об одном и том же: сколько еще осталось?

Сайлас согревает дыханием мою шею, гладит мои волосы и морщится от боли. Я крепко обнимаю его, будто это не позволит ему превратиться в фенриса. Мои слезы стекают ему на плечо.

— Рози, отойди, — ласково просит Сайлас.

Я не двигаюсь.

— Оставь меня, — решительно повторяет он.

— Не могу! — Меня душат слезы, я вплетаю пальцы в его волосы, вдыхаю запах его кожи и шепчу: — Я люблю тебя!

— Я тоже люблю тебя, Рози. — Он отстраняется, заглядывает мне в глаза, гладит меня по щеке и прижимает большой палец к моим губам. Его руки соскальзывают мне на плечи, словно он рассматривает меня в последний раз.

— Не уходи, — сдавленным голосом молю я.

Руки Сайласа у меня на плечах напрягаются, и я замираю: неужели началось? Я не стану с ним драться, не смогу причинить ему боль, даже если он превратится в чудовище. Пусть получит меня. Пусть сожрет.

Сайлас привлекает меня к себе, крепко обнимает и целует. На его губах я чувствую вкус отчаяния. Сердце гулко стучит в груди Сайласа, и я прижимаюсь к нему еще теснее. Он еще не стал зверем. Мы снова целуемся — словно в первый раз, и я знаю, что Сайлас боится оторваться от меня, ведь когда закончится этот поцелуй, все на свете тоже закончится.

Он отстраняется первым. Из его глаз текут слезы, но губы сжаты в плотную решительную линию. Я не могу сдержать крик, рвущийся из горла: я умоляю Сайласа снова поцеловать меня, не дать всему оборваться… Все смешивается воедино: слова, прикосновения, слезы, мысли. Сайлас торжественно смотрит на мою сестру, которая поднимается на ноги посреди бушующего горя.

— Скарлетт, — хрипло обращается к ней Сайлас, — ты обещала.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

СКАРЛЕТТ

Тело не желает двигаться, противится каждому вдоху, каждому шагу навстречу сестре и Сайласу. Рози свернулась калачиком на земле, ее глаза полны слез, она вздрагивает и зарывается пальцами в грунт, точно хочет зацепиться за что-нибудь, остановить бешено крутящийся мир.

— Да, обещала, — отвечаю я Сайласу, хотя больше говорю это для себя, чем для него.

Мой напарник спас мне жизнь, и я не могу отказаться от данного обещания. Сайлас отодвигается от Рози и оказывается ближе ко мне. Сестру душат слезы. Каждый новый дюйм, который их разделяет, не дает ей дышать. Подхожу к Сайласу, пытаюсь отыскать в нем признаки перемены. Он смотрит на меня решительно и твердо.

Я рассматриваю укус на груди, и у меня перехватывает дыхание. Из ранки льется кровь. Я зажимаю рот рукой: мне не показалось, Сайласа и впрямь укусили. Он потеряет душу, превратится в зверя и захочет сожрать мою сестру. Сайлас недолго будет оставаться человеком.

— Сайлас… — тихо, как молитву, произношу я его имя.

Он тяжело сглатывает.

— Прости, Летт.

— Ты меня спас.

Рыдания комом застревают у меня в горле.

— Не стоит так из-за этого убиваться, — пытается он пошутить дрожащим голосом.

Отвожу взгляд и зажмуриваюсь, отгоняя слезы. Надеюсь, всхлипы не помешают мне как следует прицелиться. Сайлас вытаскивает из кармана рубашки бумажную розу и сжимает ее так, будто она может его спасти.

— Не знаю…

Голос отказывается мне повиноваться, и я осекаюсь.