Этот человек — потрясающий семьянин, он отличный муж и великолепный отец. Я собственными глазами видела, как его семья смотрит друг на друга, с какой любовью и нежностью они поддерживают друг друга, сопереживают, даже друзьям кого-то из своих. Смогу ли я сейчас разрешить ему пойти на преступление против всего этого? Удовлетворить свое желание на костях чужого счастья. Кофточку приподняли со второго бока, я поняла, что контроль на самой грани. Сейчас я просто рвану на нем рубашку, что я и сделала, провела руками по груди. Худенький и астеничный, ногти корябнули его, взгляд быстро побежал вниз по средней линии до брюк, интересно, насколько сильно он меня хочет?..

И в этот момент, я провела руками в стороны и схватила его за рубашку, как за лацканы пиджака и оттолкнула. Он выдохнул словно после пробежки.

— Нет! Я не могу! Я хочу, но… — Я отвернулась, на глаза наворачивались слезы. Я опять реву! И почему с ним я постоянно плачу?! Если бы я не видела Леру и Катю, его отношения к ним, я бы плюнула на все. Почему я должна жалеть незнакомую женщину? Но они все оказались такими хорошими… я не хочу портить их устоявшуюся жизнь. Я пришла поздно. Миша уже занят.

Я прижала колени к груди и старалась тихонько сглатывать слезы. Не хочу, чтобы он видел, как я плачу. Я чувствовала, как он встал и ушел из комнаты. Не сдержавшись, я повернулась. Его уже не было в гостиной. Меня словно кирпичом огрели. Ну вот. Я вновь отвернулась и впилась ногтями в кожу. Несколько секунд звенящей тишины стали пыткой. За них у меня в голове пронеслась плеяда отвратительных мыслей, самая безобидная из которых — пора отсюда драть.

Со стороны появился стакан с водой, я вздрогнула и повернулась. Миша успел привести себя в порядок и теперь сидел рядом со мной на корточках со стаканом воды в руках. Я растерянно переводила глаза с него на протянутую руку.

— Попей. — Спокойно сказал он. Я послушно сделала пару глотков и постаралась дышать спокойно.

Миша устроился рядом и осторожно стер остатки туши с моего лица. Пока я пила он молчал. Его рука осторожно коснулась моей спины и обняла за плечи, я прижалась головой к его груди, совсем как напуганный ребенок.

— Я горжусь тобой.

— Что? — Не поняла я.

— Признаться, я начал волноваться, боялся, что ты дашь себе волю, но ты справилась. Моя умница!

Я выпрямилась. Миша смотрел на меня неподдельно гордым взглядом. Что он несет? Он что решил таким образом проверить меня на порядочность? Я совершенно отказывалась понимать происходящее. Стоп! Давайте еще раз: культурный и высокоморальный доцент кафедры нормальной анатомии решает соблазнить студентку, но лишь затем, чтобы она ему отказала? Когда я озвучила эту версию Мише, он кивнул, мол, ну да, именно это от тебя и требовалось.

— Ты псих? — Вырвалось у меня. — А если бы я не захотела думать о всяких там… — мне не хотелось признаваться, что меня остановило, — вещах! Что тогда? Получите, распишитесь?

— Я бы, как это у вас? Обломал бы тебе кайф. Ты справилась! Ты по-настоящему взрослая умная девушка! Ты готова пожертвовать своими желаниями ради других людей.

— Какие люди? — Я скрестила руки на груди и надулась. — Может у меня физиологические проблемы!

— Ну-ну. Чай будешь? — Он поднялся и направился на кухню, я последовала за ним.

— Буду. Ты бы меня не оторвал в таком случае! Сейчас бы уже получал удовольствие. Да и я тоже.

Он наморщил лоб:

— Ты сама-то в это веришь?

— Конечно. — Совершенно честно ответила я. — Я уверена, ты супер.

Миша с трудом пытался сдержать улыбку, но не смог. Она прорвалась и окрасила его лицо в розоватый цвет.

— Ну не смущайся, любовничек!

— И как это вы, молодежь, не стесняетесь?

— Стыда нет — иди в мед. — Я благодарно приняла кружку чая и уселась за стол. Чай успокаивающе пах мятой.

Миша покачал головой. Он все еще смотрел на меня нежно и гордо, так смотрят на детей. Мне в какой-то степени было обидно, я же не крыса, чтобы на мне эксперименты ставить, но план был гениальным! Вот, что значит опыт! Остаток вечера мы провели в разговорах и спорах. Мне с ним всегда было хорошо и спокойно. О шкуре я старалась не вспоминать. Да и о том, что была в пяти минутах от секса с анатомом.

День начался с очередного медицинского стеба. Порадовала вторая группа. Мы разговорились с девчонками, и они рассказали, как Золотко успел и над ними угорнуть. Они пришли к Елене Игоревне (о которой мой папашка, занявшись сведением дочери и БХ, напрочь забыл) и попросили у нее мозг, тут-то и появился Золотко.

— Что своих нет, решили у Елены Игоревны попросить?

Я ему поражаюсь! Откуда столько эмоций?? Хотя мы вчера хорошо и откровенно поболтали. Видимо, нас обоих зарядило, словно батареек «Дюрасел» наелись.

Для меня оставалась только одна проблема — Белла. Она вот уже третий день отказывалась обращать на меня внимание. Стоило мне появиться где-нибудь — она уходила. Я поделилась своими тревогами с Мишей. Он сказал, что после первой пары тут обычно тихо — стом фак толпится у лекционной. Я так и сделала. Белла все равно поспешила в уборную, там возле нашей учебной комнаты я ее и поймала. Не особо церемонясь, затащила ее туда.

— Соколова, совсем с катушек съехала? Пусти!

— Сначала будь добра, объясни мне, какого ромбэнцефален? Что я тебе сделала? Хоть бы обругала, я бы хоть знала, за что ты злишься!

— А то непонятно?

— Да как-то знаешь, мысли читать не умею, ну не дано!

— Окей. Я поделюсь. Ты отлично скаталась на дачу на выходные. — Я выжидательно кивнула, продолжения не последовало.

— И? — Поторопила я.

— И как БХ? Понравилось? Леня сказал, что да! А теперь объясни ты мне: как? Почему мне он сказал, что со студенткой ни в какие отношения вступать права не имеет, а тебя отделал за милую душу!?

— Потому что не спала я с ним! Мы так отцу моему сказали, чтобы он отвязался от меня наконец-то!

— Ага, — кивнула Белла, — я таких подробностей наслушалась!

Здесь я не могла возразить, интересно, что Разумов наболтал моему отцу? У него-то и не спросишь…

— Похоже, ты не такая, какой я тебя видела. — С тусклым взглядом сказала Белла. — Я думала, тебе не нравится Разумов. А ты…

— Да не нравится он мне! Я Золотухина хочу!

— Биохимику расскажи! — С этими словами она обогнули меня и, хлопнув дверью, вышла из учебной комнаты.

А я так и осталась стоять, словно меня залили цементом. Ну, папапочка, вот попадись мне…

Можете представить, с каким настроением я шла домой. Отцу повезло: его не оказалось там. А, может, и не повезло. С одной стороны, я могла сесть и успокоиться. А с другой — отточить свою ненависть и гнев, как бриллиант, чтобы потом этим самым острым камнем и стукнуть папашку по виску.

Позвонить Мише? Я хочу поддержки. Наверное, он и прав. Мы действительно должны оставить между нами физическую дистанцию, а вот в духовном плане можно совершенствоваться до бесконечности. В конце концов, он мог грубо объяснить мне все еще тогда в первый раз в своем кабинете, а он был деликатен и вежлив. Я уже не говорю о проявленном ко мне интересе. Надо будет спросить, чем этот интерес был вызван.

Я взяла в руки сотовый и нашла номер Миши. Нет, не буду звонить. Все слишком трудно. Не стоит ему знать, что отец думает, будто я переспала с биохимиком, он рассказал об этом Белле, а БХ поддерживает легенду, но все это не так… слишком запутано. Сама постараюсь разобраться. Жаль, нет номера Разумова, потому что теперь мне реально интересно, чего он наговорил моему отцу! Представляю себе! Там чупа-чупсы и половина извращений раем покажутся. Хотя я не знаю, на что способна фантазия биохимика. Если судить по лекциям, она бьет неконтролируемым фонтаном и все по голове незадачливых студентов, по Разумову — дебилят.

Услышав звук открывания замка, я рванула вниз. Первой в квартире появилась мама, она несла тяжелые пакеты с едой. Следом зашел отец, он тоже был с покупками. Я подождала, пока они немного разгрузятся.