Вадим решил побыть миротворцем и стал между нами:

– Ребята, может не надо ссори…

От звонкой пощёчины Элиоса парень охнул и осел в пыль.

– Не смей вмешиваться, когда я изволю говорить, человек, – высокомерно заметил принц. – Не то поплатишься за это…

– Поплатишься как раз за это ты, – рыкнула я и, быстро подскочив, взяла принца за шиворот.

Элиос на секунду замолк, а потом вдруг произнёс:

– Какие у тебя милые жёлтые глазки, Фэй…

От неожиданного заявления я отпустила принца и в ужасе уставилась на свой браслет, по которому прошла глубокая трещина. Неужели ненависть захлестнула меня настолько, что столь ненавистная мне «демоническая» часть очнулась от анабиоза и стала подавать признаки жизни?.. Пока я застыла, разглядывая браслет, Вадим кое-как поднялся и тронул меня за плечо:

– Не надо, Фэй, я того не стою…

– Ещё как стоишь, – пылко возразила я, стараясь не смотреть на ухмыляющегося Элиоса. – И я бы обязательно проучила этого негодника, если бы не браслет.

– И не демоны на горизонте, – отметил Вадим, замечая Синн с братом, направляющихся к нам. – Давай… просто забудем об этом.

– Считай, что тебе повезло, – хмуро сказала я Элиосу. – Сегодня ты отделался лишь предупреждением. Но если ты еще, хоть пальцем тронешь моего друга…

– Какая мстительность и злоба. Просто прелесть, – отозвался тот. – Прямо как чистокровный демон…

Я промолчала.

Остаток пребывания в этом славном месте был безнадёжно испорчен. Для меня, разумеется.

Синн и Ник неплохо проводили время в компании друг друга (было бы странно, если бы было как-то иначе, всё же они брат и сестра, причём не видевшиеся довольно длительное время) и как-то абстрагировались от нас. Мы же с Вадимом ушли далеко вперёд, оставив заносчивого принца фей «куковать» в гордом одиночестве. Что и говорить, гордыня ещё никому не приносила счастья. Возможно, этот сноб когда-нибудь усвоит эту простую истину.

Я чувствовала себя виноватой перед Вадимом, потому что так и не нашла возможности отомстить Элиосу за его дерзкое поведение, а потому впервые воспользовалась своим даром «видеть всё как есть» в корыстных целях.

В павильончике, мимо которого мы проходили, проводилась своеобразная игра в «угадайку». Необходимо было дать верный ответ: сколько кругов изображено на полотне. Но из-за нечестного организатора, применявшего магию, все участники видели абсолютно разное число кругов. Правильным же ответом было – ни одного. Такой мелкой магией иллюзии мои глаза не одурачишь. Я всегда вижу правду, сколькими бы слоями магии она ни была скрыта. Призом была дорогая игровая приставка с десятком игр в комплекте. Вадим был на седьмом небе, когда я вручила ему приставку.

– А могла бы и себе оставить… – мимоходом заметила Синн.

– И куда я, по-твоему, подключу её? – резонно ответила я. – К чайнику?

– Верно. Я как-то позабыла о том, что ты – прирождённый враг научно-технического прогресса, – эта фраза прозвучала как утверждение, что мне абсолютно не понравилось.

– Вовсе я ему не враг… Просто я не вижу смысла в таком количестве приспособлений, как правило, не нужных и не несущих особой смысловой нагрузки, – моё объяснение выглядело как жалкое оправдание. – Раньше же жили как-то без этого, не так ли?.. И дальше жить будем.

– Но он-то так не считает, – Синн бросила косой взгляд на Вадима, баюкавшего на руках драгоценную приставку и, видимо, уже предвкушавшего, как же хорошо он будет проводить с ней время.

– Знаешь, я начинаю думать, что сглупила, – я проследила за направлением её взгляда.

– Напомни мне, в следующий раз, когда я захочу загладить свою вину перед кем-либо, подарить ему тамагочи. В меру интересно и безопасно.

– Не скажи, – протянула Синн. – Какое-то время из-за них японские дети с крыш сигали.

– В нашей стране у детей прививка от глупости по умолчанию, – заверила я демонессу.

…Примерно в таких разговорах и кочевании от одной палатки к другой и прошёл день. Я уже не помню, что именно мы делали и как. Все мои мысли были лишь об одном: о браслете. Точнее, о трещине, так неожиданно возникшей на нём. Раньше такого никогда не случалось и что бы ни происходило, браслет сдерживал мою тёмную сторону. Трещина же означает, что тьма во мне разрастается, набирает силы и жаждет свободы. Смогу ли я удержать свою демоническую сущность, которая только и умеет, что разрушать?..

Я слишком люблю своих друзей, чтобы позволить им подвергать себя опасности, находясь рядом с собой. И потому, единственное, что я могу сделать для них, если в скорейшем времени не найду решения своей проблемы, так это просто… исчезнуть.

С самого утра за окном лил дождь, и сверкали молнии. Хоть я и не завидовала тем несчастным, которые были в этот момент снаружи, но, тем не менее, не могла отделаться от чувства глубокого удовлетворения. Какая разница, в конце концов, что сейчас происходит за окном, если я сижу в тепле и уюте в своей светлой гостиной, вдыхая аромат своего любимого чая?..

Правда, всё было бы куда лучше, если бы кое-кто убрался бы кое-куда, где ему самое место… Под «кое-кем» я, разумеется, подразумевала Синн, то и дело прерывающей мой лирический настрой, неуместными замечаниями. Ах да, и опустошавшей чашку за чашкой, лишая меня стратегически важных запасов чая (ведь если они закончатся, то мне придется идти за ними в магазин, о, ужас!). Печенье и то мне не так жалко.

– Интересно, как там сейчас Вадим? – ненароком обронила Синн, заваривая себе уже двенадцатую по счёту кружку. – Попал ли он под этот ужасный ливень или всё же успел куда-нибудь спрятаться?

– Будем надеяться, что успел, – я взглянула в окно, но не увидела там ничего, кроме серой завесы дождя. – Он не навещал меня уже несколько дней, а ведь обычно забегает ко мне прямо после школы.

– О, я слышу в твоём голове тоску, Фэй, – поддела меня демонесса. – Неужели ты что-то чувствуешь по отношению к нашему общему другу?

– Я забочусь о нём, – нахмурилась я. – Он мой лучший друг. И первый, к тому же.

– А обо мне не заботишься, значит? – трагично произнесла Синн, пытаясь заломить руки и одновременно не уронить при этом чашку с чаем.

Чашка с чаем таких экспериментов не перенесла и упала прямиком на мой светло-зелёный ковёр, придав ему грязно-коричневый оттенок.

– Вытирай, – бросила я Синн, кидая ей припасённую специально для таких случаев тряпку (когда ты рядом с Синн, нельзя быть ни в чём уверенным на 100 %). – И побыстрее, пока не впиталось!

– Полегче, – буркнула та, опускаясь на колени и оттирая с ковра чай. – Я тебе не какая-нибудь там Золушка, а вполне себе могущественная демоническая принцесса!

– Правда? – я прикинулась удивлённой. – А я что-то и не заметила особой разницы.

За этими препирательствами нас и застал Вадим, эффектно появившийся на пороге в тот самый момент, когда небо озарила очередная вспышка молнии. Эффектное появление, нечего сказать. Даже Синн, проникшись моментом, уронила тряпку на ковёр и с мольбой протянула к мальчику руки:

– О, прекрасный принц! Прошу Вас, освободите меня от гнёта моей злобной мачехи, заставляющей меня оттирать с ковра чай! Посадите же меня на белого коня и увезите в свой чудесный замок.

– Перестань, – хмыкнула я, слегка толкая демонессу. – Ты же сама пролила чай, не так ли? Во всех историях герои сами отвечают за свои поступки, а не бегут на поиски прекрасных принцев, чтобы он в срочном порядке разрешал их проблемы.

– Вы скоро закончите или мне так и стоять на пороге и дальше, намокая, под дождём? – перебил нашу высокоинтеллектуальную беседу мальчик, затворяя за собой дверь и проходя в гостиную.

Вадим бухнулся напротив меня и, словно ненароком встряхнул на Синн зонт. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что принудительное купание в дождевой воде не особенно понравилось девушке.