К разнообразию их подталкивает сложность переломного момента. Они уже сломали хребет стране и еще не знают как он срастется. Поэтому и страхуют себя на всякий случай, стараясь сыграть беспроигрышную партию. Это не случайные люди, вроде Гайдара. Они не собираются оставлять свои кормушки, меняя их на скромные шансы "войти в историю" среди дымящихся развалин. Развалины будут дымить где-то за океаном, а номенклатурный реформатор будет нежиться под ласковым солнцем зарубежного пляжа.

Либеральная номенклатура не против развалин, она за развалины. Чем больше потребности в личном обогащении, тем больше разруха. Номенклатура готова втоптать в грязь, дать разворовать общественного богатства на миллиарды, чтобы наполнить свои карманы миллионами. Это и есть их Свобода.

Если традиционная брежневская коммунистическая номенклатура хранила свой статус тем, что прятала от публики свой разгул и блуд, ограждала страну от проникновения более сильных конкурентов с Запада, то либерально-коммунистическая номенклатура стеснение отбросила. Теперь для потерявших стыд все позволено. Ничего, что полстраны считает реформы разбоем! Ничего, что составами вывозится из России все ценное — вплоть до мозгов! Это их Свобода!

Номенклатура российской либеральной демократии душит в своих объятиях Россию. Словно тисками перехватила она сознание граждан, выжимая из него вековые представления о Правде и Справедливости (это они называют "по капле выдавливать раба"). Возникает вопрос, свихнется ли гражданин России окончательно, или номенклатура сорвет резьбу своей чудовищной пропагандистской машины? Скорее всего сознание народа все-таки устоит, а номенклатурным трубадурам придется уже хором кричать: "Россия, ты что, сдурела?!". Когда этот хор станет повсеместным, значит МЫ начали выздоравливать.

Первая годовщина августовского путча была достаточно многолюдной. Вторая — в период «артподготовки» Ельцина против парламента — собрала два митинга всего по три тысячи человек: митинг радикальных «демократов» и митинг радикальной оппозиции. На празднование третьей годовщины к Белому Дому пришло всего 200 человек ушибленных любовью к Ельцину. Для того, чтобы они смогли организовать подобие митинга, ОМОНу пришлось очистить площадь от 2000 человек, протестовавших против «наезда» властей на всероссийскую рулетку — АО «МММ».

Мятеж номенклатуры — это неповиновение чиновничества закону, это процесс ограбления России союзом старой и новой бюрократии, это необъявленная диктатура под лозунгами демократии, это установление монополии чиновнических кланов на использование рыночной экономики, это формирование двуполюсной политической среды, оправдывающей насилие. Для мятежа требуется разнуздание насилия, хаотическое его применение, отказ государства от обязательства защищать гражданина от произвола.

Какой же мятеж без силы? Держать в руках аппарат насилия и противодействовать всякого рода мятежам — естественная функция государства. Извращение этой функции состоит в том, что аппарат насилия в России блюдет не государственные интересы, а, прежде всего, интересы номенклатурного слоя. На переломе времен это извращение становится существенным моментом в выборе дальнейшего пути общественного развития. Номенклатура делает этот выбор, а люди в погонах, привыкшие подчиняться приказам и считающие все свои действия защитой Отечества, помогают загнать массу невооруженной публики на тот путь, который указывает номенклатура.

История многому научила номенклатуру. Например, достоверно известно, что военные умеют точно выполнять только знакомые приказы. А приказ бить и убивать людей в мирное время — не может быть знаком, и его выполнение не может быть доведено до автоматизма. Поэтому черновую работу должен выполнить кто-то другой — не армия. Этому служат натасканные спецчасти мастеров по части грязных дел.

В этой части книги мы предлагаем взглянуть на то, как готовилась силовая опора мятежа номенклатуры, какой «материал» для этого был применен, какой пропагандистский нажим осуществлялся на психику граждан России.

С ЧЕГО НАЧИНАЛСЯ ОМОН

Программа развертывания спецподразделений была начата еще "при прежнем режиме". Инициативу КПСС быстро подхватили «демократы», сделавшие ОМОН и московскую муниципальную милицию своим жандармским корпусом.

В каком же виде родился московский ОМОН? В качестве иллюстрации приведем одну историю, которая случилась с автором на исходе лета 1990 г. Тогда еще никто не знал, что скоро будут без разбора колошматить людей на улицах столицы, расстреливать в упор безоружных граждан из автоматов, устраивать пытки в отделениях милиции. Тогда все было почти обыденно и прозаично…

Мне довелось проводить проверку работы ярмарки, что находилась в Лужниках и была объектом товарного ажиотажа. После ряда звонков в депутатскую комиссию по поводу безобразий на этом базарном пятачке, я решил посмотреть на торговлю с близкого расстояния.

И вот картина: наряд милиции, обеспечивавший порядок у одного из магазинов, осаждаемых огромной толпой и разветвленной очередью, пропускает через ограждения прямо ко входу молодого человека. Через минуту он выходит из магазина с большим свертком и в сопровождении милиционера направляется прочь. Пара мирно беседует и обнюхивает парфюмерию, не замечая моих любопытных глаз. В закоулках ее ждет автобус и еще два милиционера, готовых делить улов.

Появление депутата в автобусе при разложенном товаре и алчно горящих глазах вызывает короткий шок и немую сцену, а потом невнятные оправдания, вроде того, что молодой человек просто зашел показать покупки. (У нас это принято — делиться с милицией радостью обретенного!) Потом стражи порядка постарались рассеяться в разных направлениях, не обращая внимания на мои требования представиться.

Записав номер автобуса, я вернулся к магазину и снова увидел "сладкую парочку": милиционера, упаковывающего товар, и гражданское лицо рядом с ним, по видимому, точно так же, как и в предыдущем случае, обеспечившее вынос товара из магазина. Ведь несун в форме — это как-то неудобно. Мое приближение к парочке было предупреждено одним из участников предыдущего эпизода по рации и торговый альянс быстро самоликвидировался.

Письмо с изложением этой ситуации было направлено в районное управление внутренних дел. Ответ, пришедший через месяц, был в таком духе: ты мне про Фому, я тебе про Ерему. Мол, провели совещание по недостаткам в работе, а в автобус доставляли нарушителей правил торговли на ярмарке.

Второе письмо в адрес руководства московской милиции должно было изобличить вранье и привлечь врунов и проходимцев в милицейской форме к ответу. Ничуть не бывало. Ответ из ГУВД лишь открыл маленький секрет: врунами и проходимцами оказались работники специализированного подразделения — ОМОН. А результат депутатского беспокойства таков: сержант получил выговор, лейтенант привлечен к "товарищескому суду чести среднего начальственного состава", а начальник отдела РУВД, направивший уклончивый ответ, "обсужден на оперативном совещании по месту службы". Вот и все.

По соображениям здравого смысла, берущие мзду за свою службу должны были быть привлечены к уголовной ответственности и лишены возможности работать в милиции. Этого не получилось. Подлая система хранила своих подлецов. Но и достигнутый депутатским письмом чахлый результат можно считать феноменальным, потому что уже через полгода на любые депутатские обращения вообще перестали отвечать. ОМОН становился неуязвим и вездесущ. Его готовили к настоящей «работе», к работе мастеров заплечных дел. Нужно было только отобрать наиболее циничных и жестоких.

Номенклатура справилась с задачей. Негодяйские батальоны верно служили ей и кроваво расправлялись с ее противниками.