В 1994 г. у омоновских гнезд можно было в явном виде зафиксировать плату номенклатуры за жандармские услуги. Многочисленным импортным лимузинам омоновцев не хватало места.
НАЕМНИКИ
Раньше наемники райкомов КПСС с блеском умели организовывать митинги, демонстрации и шествия "за власть Советов". После того, как КПСС приказала долго жить, ее опора — хозяйственная номенклатура — быстро отмежевалась от идеологических догм и направила своих ландскнехтов на защиту своих имущественных привилегий.
В это время Советы (особенно в Москве и Питере) принялись активно мешать хозяйственной элите строить свое баснословное благосостояние. Действиям Советов были противопоставлены наемники номенклатуры, предпринявшие силовые акции против избранных народом Советов. (О захвате зданий районных Советов Москвы и купленных демонстрантах мы уже упоминали в разделе "Невидимый фронт".)
Создание военизированных бригад — давнее увлечение московской бюрократии. Одно из характерных проявлений этого увлечения — передача помещения, выделенного ранее центру детского творчества «Полянка», Федерации молодежных правоохранительных клубов, занимающейся в основном охраной коммерческих киосков и унаследовавшей комсомольскую непосредственность от клуба "Юный дзержинец". Федерации было предоставлено право использовать помещения бесплатно, несмотря на то, что аренда квадратного метра составляла тогда примерно 500 рублей ("Куранты", 23.09.92). Боевики хорошо чувствовали свою безнаказанность. Во взаимодействии с префектом Центрального округа Музыкантским и начальником ГУВД Мурашевым, они проверили свою боевую выучку во время нападения на Октябрьский райсовет ("Правда", 05.09.92). Прокуратура, даже получая тумаки от номенклатурных наемников, предпочитала помалкивать.
С течением времени в административных округах Москвы были созданы так называемые группы быстрого реагирования, экипированные бронежилетами, щитами, дубинками, автоматами и «Черемухой». И все это не против бандитов, а против безоружных граждан. Именно с таким снаряжением вышли птенцы Мурашева против многодетных семей, захвативших дом № 10/2 по Нагатинскому проезду. Расправа была зверской ("ВМ", 16.10.92 «Дума», № 7, 1992). Бить беззащитного, бить до смерти — вот чему учились ландскнехты номенклатуры. И выучились.
Наемники номенклатуры вовремя проявляли свою решимость применить насилие в отношении своих политических оппонентов. Насильственные акции против депутатов Моссовета никого не удивляли уже в 1991 г. Скорее всего потому, что эти акции были спланированы и одобрены той же самой номенклатурой. А власть ее была уже настолько сильна, что даже изображать удивление не было нужды.
Цепь насильственных акций была начата нераскрытым убийством депутата Ю. И. Максимова, проводившего расследование финансовых операций при строительстве Северной ТЭЦ еще в 1990 г. Дело милицией было закрыто за недостатком улик.
Потом были и другие истории, в которых действие или бездействие милиции само по себе являлось преступлением. В подъезде своего дома был избит депутат Г. Иванцов, распутывающий мафиозные дела в строительном комплексе. Неоднократные нападения осуществлялись на депутата А. Бабушкина, ведущего правозащитную деятельность. Бандитские нападения едва не стоили жизни депутатам В. Бушеву (получил несколько ударов ножом) и П. Жукову (несколько месяцев залечивал травмы лица). Пресса написала про заместителя председателя Фонда имущества Москвы депутата О. Ахинина, что он пришел на сессию "с красиво забинтованной головой". Это произошло после того, как он получил удар по голове металлическим прутом. Уже после роспуска Моссовета нападения на бывших депутатов продолжались. Один из бывших депутатов убит на собственной даче, другой едва остался в живых после бандитского нападения… Криминальщина настолько перемешивалась с политикой, что разобраться в мотивах нападений на депутатов совершенно невозможно.
Как-то первый зам Лужкова К. Буравлев сказал совершенно наивную вещь: мол, бизнесмену нужна помощь города, иначе бизнес уйдет под защиту криминальных структур ("НГ", 01.12.93). Захлопнув рот, он наверняка уже знал, что соврал. Ему ли не ведомо, что и бизнес, и сама городская администрация формировали свои силовые резервы именно из криминальных структур? Ему ли было неизвестно, что особый отряд номенклатурного войска составили незаконные регулярные части, закамуфлированные под охрану коммерческих структур. Родная для Лужкова группа «Мост» к началу 1994 г., по признанию ее генерального директора, имела численность службы безопасности около 1 тыс. человек. Головной офис фирмы находился под боком у мэра и занимал в бывшем здании СЭВ несколько этажей. Помимо того, группа «Мост» начала полуофициальный подкуп московской милиции, учредив Фонд помощи отделу по борьбе с организованной преступностью. Во время октябрьских событий 1994 г. группа «Мост» мобилизовала 200 своих головорезов, которые участвовали в штурме Белого Дома и охраняли тело московского мэра ("Кто есть кто?", № 3, 1994).
Лужковым была придумана примечательная система финансирования правоохранительных органов. Любая криминальная структура, возжелавшая получить влияние на московскую милицию, могла зарегистрировать благотворительный фонд соответствующей направленности. Таких фондов в Москве было зарегистрировано около двадцати, а в попечительский совет правоохранительных органов вошел не только хозяин «Моста» В. Гусинский, но и еще 30 руководителей крупных коммерческих структур ("ЭиЖ-М", № 17, 1994). Другой вариант — финансирование милиции не из бюджета, а напрямую — через коммерческую структуру, создаваемую московской администрацией. Для этой цели создается гостиничный комплекс, от прибыли которого ГУВД будет получать около 25 %. Это уже не просто охрана коммерческих киосков в свободное от милицейской работы время. Здесь отрабатывается вариант полного поглощения милиции и превращения ее в одну из наемных организаций криминального мира.
В апреле 1993 г. достоянием гласности стала история с дорожно-транспортным происшествием, в котором участвовал мэр Лужков в сентябре 1992 г… Случайного автомобилиста машина сопровождения просто вышибла с дороги, не жалея ни своей, ни чужой техники. Машина с мэром даже не остановилась, унося главу города по неотложным делам. Потом пострадавшему отремонтировали его «Жигули», да еще впридачу из государственного гаража выдали новенькую «Волгу». Милиция дело похоронила. Попутно выяснилось, что к телу мэра постоянно приставлена пара головорезов, числящихся в штате муниципальной милиции ("НЕГ", 11.04.93). В 1994 г. подобного рода эпизод повторился снова, но о подробностях теперь не сообщалось.
Подмосковная дача Г. Попова по приказу все того же А. Мурашева должна была охраняться московскими милиционерами ("Ъ", № 4, 1992). И. Заславский, решивший привлечь к суду газету «День», явился для отправления правосудия в сопровождении отряда телохранителей, численностью до двух десятков человек ("Оппозиция", № 2, 1993). Похоже, что бывшие демократы не могли жить без приставленных к ним штурмовиков. Такого и не снилось столичным наместникам КПСС.
"Демократия" быстро срослась с преступностью. Известен, например, такой факт. В октябре 1993 г. раздачей оружия и организацией «демократических» баррикад у Моссовета руководил уголовный авторитет. Несколько позднее его свои же порешили, но вовсе не по поводу взглядов на права человека.
В 1994 г. фактом жизни в России стал террор. О покушениях на депутатов, убийствах общественных деятелей и коммерсантов, угрозах журналистам газеты сообщали чуть ли не каждый день. Заложенные в предыдущие годы процессы заработали вовсю. Наемники номенклатуры становились самостоятельной силой, взявшейся за устройство России под свои криминальные привычки и воровские законы.
