По расчетам Гейзенберга, для создания реактора, в котором возможна самоподдерживающаяся цепная реакция, требуется свыше тонны урана и приблизительно тонна тяжелой воды. Реактор должен иметь сферическую форму и стабильно работать при температуре около 800 °C. Габариты реактора можно несколько уменьшить, используя послойное расположение его элементов, что настойчиво предлагал сделать Гартек. Гейзенберг дополнил его отчет, отметив в качестве заключения, что, по всей видимости, дальнейшее уменьшение размеров реактора возможно за счет обогащения используемого урана изотопами 235U. Обогащение урана, по его словам, было «единственным способом получения взрывчатого вещества, сила которого на несколько порядков превышает все, чем до этой поры располагало человечество». На данном этапе исследований Гейзенберг пока еще не выяснил, что станет лучшим замедлителем — тяжелая вода или графит.

Военное министерство предложило контракт на производство и поставку большого количества обогащенной окиси урана компании Auer, руководство которой находилось в Берлине. Auer могла поставлять уран из окрестностей чехословацкого Йоахимсталя[19]. Радиологической лабораторией компании в то время руководил Николай Риль, русский химик. Когда-то он изучал ядерную химию и физику у Гана и Мейтнер и теперь немедленно разместил производственное оборудование в Ораниенбурге, всего в 32 километрах севернее Берлина. Первая тонна окиси урана была поставлена уже в начале 1940 года.

Получить нужное количество тяжелой воды было сложнее. Единственным предприятием, производящим ее в промышленных масштабах, был завод норвежской компании Norsk Hydro. Тяжелая вода вырабатывалась там как побочный продукт при производстве удобрений. Первую ее партию получили в 1934 году. Завод, действовавший в поселке Веморк неподалеку от города Рьюкан в губернии Телемарк, находился на возвышенности среди фьордов. Это был дальний уголок Норвегии, удаленный от Осло на 240 километров к западу.

Таким образом, более подходящим кандидатом на роль замедлителя казался графит: он был легко доступен в чистом виде и в больших количествах. Однако предварительные результаты, полученные командой исследователей из Гейдельберга, которую возглавлял химик Вальтер Боте, уже позволяли сделать вывод о непригодности графита в подобном качестве, поскольку он слишком быстро поглощал свободные нейтроны. То же предсказывал и Вайцзеккер, проведя в Берлине теоретические изыскания вместе со своей группой.

Во втором отчете Гейзенберга, предоставленном в военное министерство в феврале 1942 года, было четко видно, что он все больше склоняется к тяжелой воде как замедлителю в реакторе. Конечно, такой вариант считался менее удобным: получить то количество субстанции, которое требовалось для нужд проекта, было весьма непросто. Дибнер думал о необходимости сооружения завода по производству тяжелой воды в самой Германии. Но, по мнению Гейзенберга, для начала достаточно найти всего несколько литров тяжелой воды и опытным путем проверить ее пригодность в качестве замедлителя. Дибнер пообещал доставить ему десять литров с завода Norsk Hydro.

Однако норвежцы не были расположены к сотрудничеству. С Norsk Hydro связался представитель гигантского германского химического синдиката IG Farben, владевшего пакетом акций этой норвежской компании. Он предложил выкупить все имевшиеся в наличии запасы тяжелой воды. В то время завод в Веморке производил около десяти литров в год, что полностью удовлетворяло не совсем понятные нужды исследовательских лабораторий — основных клиентов предприятия. На вопрос о том, зачем ему нужно такое большое количество тяжелой воды, представитель IG Farben вразумительного ответа дать не смог. Норвежцы принесли свои извинения и ответили на его просьбу отказом, заявив, что не могут дать немцам того, что они хотят.

Вскоре после этого визита к Norsk Hydro с похожим предложением обратился Жак Аллье — и получил прямо противоположный ответ. Аллье был представителем Banque de Paris et des Pays Bas, владевшего контрольным пакетом акций норвежской компании, и лейтенантом Второго бюро — французской военной разведслужбы. Жолио-Кюри, находившийся в Париже, также пришел к выводу о возможности использования тяжелой воды в качестве замедлителя в реакторе и сообщил министру вооружений о важности этой субстанции для ядерных исследований.

Аллье прибыл в Осло под вымышленным именем. Имея при себе чек на 36 миллионов франков, он попытался начать переговоры о продаже ему всей тяжелой воды, что была в наличии на заводе. Но когда стало ясным ее истинное предназначение, директор Norsk Hydro Аксель Оберт безвозмездно передал французскому правительству всю тяжелую воду, какая имелась на предприятии. «Передайте [им][20], что наша компания не возьмет ни сантима за эту продукцию, если она хоть как-то поможет Франции одержать победу», — сказал он. Из Веморка тяжелую воду сначала тайно перевезли самолетом в Эдинбург, а затем на пароме и по железной дороге переправили в Париж.

Ситуация драматически изменилась 9 апреля 1940 года, когда германские войска атаковали Данию и Норвегию в рамках операции «Везерские маневры». Датское правительство поспешно капитулировало, опасаясь карательных налетов люфтваффе, и подписало пакт о ненападении, чтобы хотя бы частично сохранить политическую самостоятельность. Нильс Бор, который давно осознавал неизбежность надви

гавшейся катастрофы, находился в тот момент в Копенгагене и уже не мог никуда выехать.

Норвежцы оказали немецкой армии гораздо более упорное сопротивление. Король Хокон VII вместе с другими членами королевской семьи и главными министрами все-таки смог покинуть страну, увезя с собой в Великобританию и золотой запас Норвегии. Они сформировали эмигрантское правительство, а власть в стране захватил симпатизировавший нацистам Видкун Квислинг, который организовал государственный переворот и по радио объявил себя премьером. В районе Рьюкана развернулись ожесточенные бои. Этот город стал последним оплотом защитников Северной Норвегии. Германские войска вошли в него 3 мая. Ни о каких переговорах теперь не могло быть и речи. Немцы выяснили, что все запасы тяжелой воды были тайно переправлены во Францию, однако особых препятствий для увеличения производительности завода не было. Чтобы удовлетворить нужды германского ядерного проекта, было обещано расширить производство до полутора тонн в год.

10 мая армия фашистской Германии вступала на территорию Франции, Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Бронетанковые дивизии шли напролом через леса Арденн, оттесняя войска союзников Франции, которые заняли позиции на территории Бельгии. В состав этих союзных сил входили и британские экспедиционные войска — десять пехотных дивизий, отправленных на франко-бельгийскую границу после аннексии Польши. В воздушном пространстве над Бельгией и Голландией превосходством очень быстро завладели люфтваффе. Голландская армия прекратила сопротивление 14 мая, после того как ковровым бомбардировкам подвергся Роттердам. Окруженные британские экспедиционные силы вместе со множеством французских солдат 26 мая были эвакуированы из Дюнкерка. Удачное спасение такого большого количества живой силы называли потом не иначе как «Дюн- керкским чудом». 28 мая капитулировала Бельгия.

Обезопасив себя с севера, германские силы продолжили захват Франции с юга. Военные действия там начались 5 июня. 10 июня Италия объявила войну Франции и Великобритании. 14 июня пал Париж, а французское правительство бежало в Бордо. Сил на сопротивление почти не осталось, и уже 22 июня французское правительство заключило с Германией перемирие. Это произошло в Компьенском лесу, в том же самом вагончике, в котором в 1918 году было достигнуто другое мирное соглашение.

В августе 1939 года Советский Союз подписал с нацистской Германией пакт о ненападении и в ноябре того же года вторгся на территорию Финляндии. После падения Франции препятствием, отделявшим Германию от захвата всей Европы, были только Великобритания, Греция, Британское содружество наций[21] плюс остатки армий Франции и ее союзников.