Начав с золотого кольца, Понти не думал на этом останавливаться. Вскоре он подарил Лорен бриллиантовое колье, затем настала очередь браслета с рубинами, потом еще одной драгоценной вещи с жемчужинами и т. п. Кроме этого, он открыл ей счета в лучших домах моды и бутиках Рима и Милана да еще взял за правило возить ее по нескольку раз в год в город всех влюбленных Париж. Короче, обхаживал свою возлюбленную по высшему разряду. Говорят, ни одна прежняя любовь Понти не удостаивалась таких знаков внимания, какие перепали Софи Лорен. Видимо, она этого стоила. Вот и итальянская газета «Гильдия» в январе 1955 года назвала Софи Лорен выдающимся деятелем кино Италии прошедшего года. Это позволило Лорен войти в четверку итальянских звезд первой величины женского пола, среди которых были: Джина Лоллобриджида, Анна Маньяни и Сильвана Мангано. После этого в течение полугода фотографии Лорен практически не сходили с обложек многих журналов Европы. К ней пришла настоящая слава, о которой она так мечтала.

Тем временем ее отец, который все эти годы даже стыдился упоминать имя своей незаконнорожденной дочери, внезапно проникся к ней сильной любовью. Сами понимаете, какую корысть он в первую очередь преследовал — поиметь с нее хоть каких-то денег. Но Софи и не думала привечать своего отца, которого она всегда считала подлецом и негодяем. Тогда Риккардо пошел другим путем: он стал требовать с ее семьи 1 миллион лир (около 1500 долларов) за то, что он подпишет документы, удостоверяющие, что вторая дочь Ромильды Мария действительно родилась от него. И Софи эти деньги ему заплатила, поскольку, во-первых, не хотела, чтобы ее сестра считалась незаконнорожденной, а во-вторых — мечтала, чтобы папаша перестал трепать им нервы.

Карьера Лорен в кино двигалась по восходящей. Только в одном 1956 году на экраны Италии вышли сразу три фильма с ее участием: «Как жаль, что ты такая каналья», «Знак Венеры» и «Прекрасная мельничиха». В том же году она снялась в своем первом голливудском фильме — «Гордость и страсть», где ее партнерами были Гэри Грант и Фрэнк Синатра. Как утверждают очевидцы, с первым из них у Лорен вспыхнул роман. Стоит отметить, что за Грантом в Голливуде закрепилась твердая репутация бисексуала: он жил как с женщинами (среди его жен значились: Вирджиния Черилл, Барбара Хаттон и нынешняя супруга Бетси Дрейк), так и с мужчинами (шесть лет прожил с актером Рэндольфом Скоттом, игравшим роли крепких мужиков). Но едва оказавшись на съемочной площадке в Испании с Лорен, он тут же забыл про Бетси Дрейк и стал оказывать знаки внимания пышногрудой итальянке — каждый день присылал ей букет роз. Несмотря на то, что Грант был на шесть лет старше Понти, однако чисто внешне он безоговорочно выглядел привлекательнее. Если Понти был маленьким, толстым и лысоватым, то Грант — крепким, мускулистым и с шевелюрой. Как гласит легенда, дело дошло до того, что ближе к концу съемок Грант сделал Лорен предложение руки и сердца. Та сказала, что подумает, хотя изначально знала, что откажет Гранту. По одной из версий, таким образом она хотела подстегнуть Понти, поскольку тот никак не хотел на ней жениться, объясняя свое нежелание сугубо практической причиной. Дескать, для получения официального развода требовалось разрешение Римской католической церкви. Но мать Софи, у которой был богатый опыт по этой части, не верила в искренность слов Понти. Что касается самой Лорен, то она продолжала верить своему возлюбленному и при каждом удобном случае старалась подтолкнуть его к решительному шагу. Когда во время съемок в фильме «Мальчик» Понти прилетел навестить Лорен в Грецию, она впервые позволила себе публично продемонстрировать свои чувства к нему: целовала его, обнимала, прижималась к его плечу, когда они шли из аэропорта к машине. Все это видели сотни людей, в том числе и журналисты.

Во время съемок в следующем фильме — «Легенда о затерянном» — Лорен стала оказывать знаки внимания оператору Джеку Кардиффу. По воскресеньям, единственным выходным дням, они на пару покидали съемочную группу (фильм снимался в Ливии) и уезжали на пикники в пустыню. Что там между ними происходило, неизвестно, но вполне можно предположить, что платоническими чувствами дело не ограничивалось. Зная, что рано или поздно это станет известно Понти, Лорен, видимо, того и добивалась: она хотела, чтобы тот как можно сильнее ее ревновал. Поэтому, когда в апреле 1957 года Софи отправилась в Америку, чтобы там досняться в заключительных эпизодах фильма «Гордость и страсть», Понти отправился вместе с ней, правда, держался на почтительном расстоянии, опасаясь комментариев жадных до сенсаций американских журналистов.

Отснявшись в «Гордости», Лорен приступила к съемкам в другом голливудском фильме — «Любовь под вязами» режиссера Делберта Манна. В нем Софи играла молодую крестьянку Анну Кэбот, эмигрировавшую в Америку и ставшую третьей по счету женой семидесятилетнего фермера, жестокого тирана и эксплуататора. Анна выходит за него замуж исключительно из-за его богатства и по ходу сюжета соблазняет старшего сына своего мужа. Партнерами Лорен в фильме были две голливудские звезды: Энтони Перкинс и Берл Ивс. Однако ни с одним из них у нее не было даже подобия романтических отношений. Зато ее продолжал донимать знаками внимания Гэри Грант. Он опять стал присылать Софи розы да еще повадился чуть ли не ежедневно звонить ей. Его не смущало даже то, что иногда трубку в номере актрисы снимал Понти. Последний, естественно, делал определенные выводы. В конце концов его нервы не выдержали: зная, что в следующем фильме — «Семейная лодка» — его возлюбленной придется сниматься именно с Грантом, Понти решил форсировать события и объявил Лорен, что собирается на ней жениться. И слово свое сдержал. 18 сентября 1957 года Понти и Лорен пошли под венец по доверенности в Мексике (в Италии им это сделать не разрешили бы). Там же суд аннулировал одиннадцатилетний брак Понти с Джулианной Фиастри. Как признается позднее сама Лорен: «Мне необходим был отец, любовник, муж и наставник. Карло и стал для меня таким человеком. Он учит меня жизни так, что я этого не замечаю. И делает это естественно, все происходит как бы само собой, как при рождении ребенка». Когда об этой женитьбе узнал Грант, он был взбешен, однако что-либо изменить был уже не в силах. Кстати, вскоре после церемонии бракосочетания с Понти Лорен пришлось пройти то же самое и с Грантом, но только на съемочной площадке: их герои должны были пожениться. Легко себе представить, что чувствовал актер в эти минуты.

Между тем в Италии новость о том, что Понти и Лорен поженились, вызвала настоящий шок. Особенно буйствовала католическая церковь. Например, ватиканская газета «Воскресный наблюдатель» так отзывалась об этом событии: «Гражданский развод и последующий гражданский брак являются незаконными действиями и не имеют никаких юридических обоснований ни перед богом, ни перед церковью. Те, кто идут на это, являются грешниками и отлучаются от причастия…» Эту вырезку, а также другие подобные статьи родственники Лорен прислали ей в Америку почтой, чтобы она знала, как встречен ее брак на родине. Даже в родном Поццуоли тридцать семь домохозяек подписали петицию, требуя от властей принятия строгих мер против двоеженцев. Поэтому практически весь медовый месяц, вместо того чтобы радоваться, Лорен проплакала. Возвратиться на родину супруги пока не могли, поскольку сразу были бы арестованы (они устроили свою временную резиденцию на курорте Бюргеншток в Швейцарии). Самое странное, но именно в эти дни родители Софи приняли решение жить вместе: Риккардо бросил свою жену и двоих детей и переехал жить к Ромильде и Марии в шикарную квартиру в Риме, которую матери купила Софи.

В конце марта 1958 года Лорен была приглашена в качестве одной из ведущих церемонии вручения премии «Оскар». Специально по такому случаю она заказала у костюмерши Эдит Хэд роскошное платье из переливающегося жемчужного шелка с золотыми блестками. Софи выпала честь объявить победителя в номинации «Лучший режиссер» (им стал Дэвид Лин за фильм «Мост на реке Квай»). Вручив приз, Софи ушла за кулисы, где нос к носу столкнулась со своим прежним возлюбленным Гэри Грантом, который готовился выйти на сцену, чтобы объявить следующую номинацию — «Лучшая роль». Они тепло поздоровались, но долго общаться не могли — не было времени.