Это действительно был Рональд Гольдмэн, 25-летний официант из «Меззалуны». Уверенным шагом он шел к своей любовнице, не подозревая, что Николь уже мертва и через несколько секунд ему тоже суждено отправиться следом за ней. Как только он подошел к двери, та внезапно отворилась, и с ножом в руке выскочил Симпсон. Последовало несколько молниеносных ударов в грудь и живот, и Гольдмэн упал. Симпсон нагнулся и привычным движением перерезал ему горло. После этого он подошел к Николь и, хотя она была уже мертва, резким движением отрезал ей голову, достав ножом до самого хребта. Так, по мнению прокурора Кристофера Дардена, совершилось это убийство, всколыхнувшее всю Америку.

Еще одна версия этого преступления была высказана в суде, однако доказать ее не удалось. Выглядела она следующим образом.

В тот роковой вечер шофер Алан Парк видел на стоянке возле дома Симпсона два автомобиля. Один из них был «Роллс-Ройс», марку второй машины он не разглядел. Однако в час ночи вернулась из кинотеатра дочь Симпсона от первого брака Арнелл, которая никакой второй машины на стоянке уже не застала и поэтому спокойно поставила свой черный «Сааб» на пустующее место. Таким образом, если Парк ничего не напутал, в промежуток времени между 22.22 и часом ночи на стоянке находилась загадочная машина, владелец которой в дальнейшем так и не объявился. Поэтому была высказана версия, что она могла принадлежать сообщнику Симпсона, который вполне мог совершить это убийство. Затем он вернулся в дом Симпсона (сигнализация в доме в тот вечер была почему-то отключена), переоделся в другую одежду и уехал на загадочном автомобиле. Именно этого человека Алан Парк мог видеть в тот вечер крадущимся к дому Симпсона. Однако кто именно был этим человеком, следствию установить так и не удалось.

За прошедшие годы имя Симпсона периодически появлялось в американской печати, в основном в связи с какими-нибудь новыми скандалами. Взять свежий случай: весной 2001 года его имя всплыло в связи с участием в съемках… порнухи. Якобы под впечатлением любительского порнофильма, снятого актрисой Памеллой Андерсон и музыкантом Томми Ли и его прибыли в 56 миллионов долларов, Симпсон решил снять нечто подобное. Пригласив в номер отеля «Мьюини» в Майами двух путан, Симпсон предался с ними самому разнузданному сексу. Эту оргию через отверстия в стене снимал известный порнорежиссер Питер Дейви. На все про все у порнодельцов ушло около трех часов и 20 тысяч долларов (включая гонорар путанам и покупку микрокамер). Правда, концовка фильма была смазана. Дело в том, что в начале шестого утра в номер Симпсона постучал портье и сообщил, что за его окнами кто-то следит. Оу-Джей выглянул в окно и на самом деле увидел на противоположной улице спины двух убегающих мужчин. «Проклятые папарацци!» — закричал Симпсон и бросился в погоню за мужчинами. Однако пока он спускался вниз, их уже и след простыл. А через день эта история вовсю гуляла по страницам американской прессы. Но, говорят, Симпсона это совсем не испугало: он намеревается снимать продолжение своей любительской порнухи, но теперь уже на Багамах.

Мэри родилась в актерской семье и впервые вышла на сцену в восьмилетнем возрасте 8 января 1900 года вместе со своей 6-летней сестрой Лотти (был еще брат Джек). Дебютировала актриса в постановке «Серебряный король». С тех пор иной карьеры, кроме сценической, она себе не представляла.

Кино вошло в жизнь Мэри весной 1909 года благодаря стараниям матери Шарлотты (отец к тому времени уже умер). Именно мать посоветовала дочери попробовать свои силы в качестве актрисы кино в нью-йоркской кинокомпании «Байограф», с тем чтобы подзаработать для семьи деньжат — за день работы на съемочной площадке можно было заработать 5 долларов, в то время как Мэри получала в неделю 25 долларов. Мэри какое-то время колебалась, поскольку среди театральных актеров съемки в кино считались занятием низким, уделом неудачников. Кроме этого, за актрисами кино укрепилась репутация распущенных, а Мэри к своим 16 годам еще ни разу не ходила на свидания и не целовалась с мальчиками. Чашу весов перевесило то, что легкие деньги позволили бы семье Мэри воссоединиться (из-за того, что ее члены работали в разных театрах и постоянно гастролировали, они жили в разных городах).

В «Байографе» Мэри принял сам Дэвид Гриффит — в будущем выдающийся американский кинорежиссер. А тогда он только начинал свой путь в кинематографе, снял всего лишь несколько фильмов и думал снимать очередной — «Пипа умирает». Поскольку Гриффит был неравнодушен к девочкам-подросткам (ему в ту пору было 34 года), очаровательная Мэри Пикфорд с первого же взгляда должна была ему понравиться. Хотя, согласно легенде, первым обратил на нее внимание декоратор Роберт Харрон, которому в ту пору было… 15 лет. Увидев Мэри в коридоре, он заскочил к Гриффиту и доложил: дескать, за дверью дожидается приема милашка. Режиссер впустил посетительницу в кабинет и после короткого разговора согласился принять ее на работу. Условия при этом объявил стандартные: работа — три дня в неделю, оплата за каждый день — 5 долларов, за дополнительный — еще пять. Но Мэри эти условия не устроили и она выдвинула свои: дескать, я актриса серьезная и мне нужны гарантированные двадцать пять долларов в неделю и доплата за сверхурочную работу. Гриффита такая наглость гостьи не понравилась, но он пообещал дать ей ответ в ближайшее время — после того как доведет ее просьбу до сведения совета директоров компании. Совет с условиями Мэри согласился.

Первым фильмом, в котором снялась Пикфорд, стал «Ее первые бисквиты». Главную роль в нем играла Флоренс Лоуренс (та самая, что станет первой публично раскрученной звездой немого кинематографа), Пикфорд снялась в эпизоде. Снимал картину сам Гриффит, который ставил перед собой вполне конкретные цели: во-первых, сделать дебютантку звездой, во-вторых — затащить ее к себе в постель. Несмотря на то, что Гриффит был женат на актрисе Линде Арвидсон, он постоянно изменял ей с более молодыми звездочками. Мэри была уготована судьба стать его очередной жертвой. Но, увы, ничего из этого не получилось. Несмотря на то, что Гриффит «осаждал крепость» по всем правилам науки обольщения — повысил ей зарплату, водил в ресторан, в магазины, — однако Пикфорд на все знаки внимания так и не клюнула. Она уважала Гриффита, но отдавать ему свою девственность не собиралась. Как пишет биограф актрисы А. Уитфилд: «Мэри очень хорошо понимала Гриффита. Когда он пытался за ней ухаживать, она сдерживала его, словно уважаемая старая леди, одним ледяным взглядом. Гриффит представал не только романтическим героем, но и заботливым отцом, справляясь о здоровье своих актрис и пряча в карманах подарки для них. Но Мэри не прельщала роль одного из «ангелочков» Гриффита. Для этого она была слишком своевольной, высокомерной, непредсказуемой…»

Пикфорд отдала свою девственность другому человеку, причем свел ее с ним именно Гриффит. Однажды он сообщил ей, что собирается снять ее в главной роли в фильме «Скрипичный мастер из Кремоны». Однако для этого актрисе предстояло показать, как она сможет сыграть любовную сцену. В качестве партнера режиссер предложил ей использовать… столб из папье-маше. Пикфорд возмутилась: дескать, не буду заниматься любовью с бездушным столбом! В этот момент из мужской гримерной вышел 21-летний актер Оуэн Мур, который некоторое время назад оскорбил Пикфорд, бросив в ее сторону презрительную фразу: «Подумаешь, дамочка». Именно ему Гриффит и поручил подыграть Мэри. Как вспоминает сама актриса, она буквально сгорала от стыда, но вынуждена была обниматься с ненавистным ей мужчиной. Правда, до поцелуев дело не дошло — Мэри всего лишь обняла его и уткнула нос в костюм Мура. Но именно эта стыдливость и понравилась Гриффиту — он утвердил ее на роль.

Во время съемок в «Мастере» Пикфорд влюбилась в Мура, что называется, по уши. Причем ее не останавливало даже то, что за Оуэном в актерском мире закрепилось звание дамского угодника. Но Мэри это не останавливало: при одном его виде ее начинало трясти, в висках стучало, что вызывало у девушки сильную головную боль. Когда Мур узнал об этом, он не преминул воспользоваться моментом и быстро добился от Мэри того, чего давно хотел. Их встречи происходили тайно, причем больше всего Мэри боялась огласки своих интимных отношений не на студии, а дома — мать бы ей этого не простила. Правда, несмотря на столь сильное чувство, Мэри не позволяла Муру идти в своих ухаживаниях дальше поцелуев и страстных объятий. Она согласна была отдаться ему только после официального оформления их отношений. Мур колебался.