— Мы с Роуз — слаженная команда.

— Тесса…

Я смотрела на Бобби, он не сводил с меня огромных глазищ и сосал так жадно, что я невольно заулыбалась.

— Мне здесь нравится, Фран. С близнецами скучать некогда. Трагедия трагедией, а в одиннадцать часов мальчишкам вынь да положь кормежку. Вот и приходится брать себя в руки. Заботам я только рада, но терпеть не могу вечера, когда близнецы засыпают. Свободного времени для раздумий становится слишком много — конечно, если не стирать, не стерилизовать бутылочки, не менять постельное белье. Мне все кажется, если я буду заниматься делом, то наконец почувствую вкус настоящей жизни.

Близнецы и вправду капризничали, не любили оставаться одни, хотели видеть меня рядом. Меня, а не Роуз. Меня. Они улыбались, стоило мне взглянуть на них. Я не могла наглядеться на эти широкие, слюнявые, беззубые улыбки. Не дети, а пожиратели времени. Франческа права, конечно: я попалась на крючок, привязанный к леске с грузилом. Всего за три дня. И Саша тоже была права: родителями не рождаются, а становятся.

— Кажется, у Томми лезут зубки… — неизвестно к чему сказала я. — Сразу два, внизу справа.

— Тесса, что будет дальше с близнецами?

«Найди счастливую семью».

— Не знаю. Хэлен просила меня решить этот вопрос.

— Тогда принимай решение. Нельзя им болтаться между землей и небом.

А почему нет? Мне нравилось это подвешенное состояние. Рядом с детьми боль утихала.

— Все решения — только после похорон.

— В четверг, двадцать восьмого?

— Не знаю. Похороны устраивает Маргерит.

— Да, я читала. Не волнуйся, мы придем.

— Где читала?

— В «Таймс», вчера. Обоих похоронят на кладбище Сент-Джонс.

Я чертыхнулась и тут же извинилась перед близнецами, которые вопросительно уставились на меня.

— Но ведь тело еще на экспертизе, — прошептала я.

— Я точно запомнила. — Франческа приложила Томми к плечу.

— Лучше посади его на колено и наклони вперед, — посоветовала я. Франческа улыбнулась. — Маргерит, само собой, требует мальчишек; уже предъявила на них права. В любом случае придется повоевать, но этой ведьме они не достанутся. Она не соизволила даже сообщить мне о похоронах, — кстати, Хэлен не хотела, чтобы ее хоронили на кладбище, а тем более рядом с этим гадом, — выпалила я. Бобби озабоченно нахмурился. — Ой, извини, маленький, лучше не слушай…

— Знаешь, о чем я думаю?

Что из меня получится идеальная мать? Я выжидательно смотрела на Франческу.

— Что лучший выход — Клаудиа и Эл. Ведь Клаудиа — тоже их крестная. Они пытались обзавестись детьми, значит, они к этому готовы. У них чудесный дом, Клаудиа будет прекрасной матерью, а Эл… ну, Эл просто ангел. Они хотят детей, а близнецам нужны родители. Получится счастливая семья.

«От тебя требуется только найти им счастливую семью».

Она говорила о семье, а не о родителях.

— Кажется, Клаудиа решила поставить на детях крест… — с сомнением заговорила я, но по выражению лица Франчески поняла, что не убедила ее. Девять лет бесплодных попыток не забываются за пару недель в сингапурском СПА, даже если там делают бесподобный массаж.

— Сама посуди, Тесса: если тебе предстоит битва с матерью Хэлен, придется предложить ей реалистичную альтернативу.

То есть я в реалистичные альтернативы не гожусь?

— А-а, — язвительно протянула я. И почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Прости. Я приехала не для того, чтобы довести тебя до слез.

При чем тут она? Просто все так сложилось.

Фран взяла меня за руку:

— Ты отлично управляешься с близнецами, но неужели ты хочешь, чтобы так было всегда?

Я пожала плечами.

— А ты уверена, что это нужно близнецам?

Мне хотелось ответить, что я и не собираюсь брать их себе, но это была бы ложь. Почему это я не могу растить их? Да, нестандартная будет семейка, но всем известно, что даже такие семьи бывают счастливыми. Я не знала, что сказать.

Франческа продолжала:

— После всех испытаний им понадобится в первую очередь стабильность и постоянство. Тесса, это серьезный шаг. Можешь обижаться на меня сколько хочешь, но тебе недостает ответственности.

Но ведь я изменилась! Что ж я, измениться не могла?

— И потом, как же твоя собственная жизнь? Например, поиски работы?

Я вздохнула. В эту минуту работа меня совсем не прельщала. За несколько дней я привыкла заполнять дни другими делами. Я поцеловала Бобби в круглую полненькую щечку и улыбнулась, слушая лепет малыша.

— Еще неизвестно, что будет дальше, — сказала я. По крайней мере, это была чистая правда.

Франческа вскоре ушла. Проводив ее, я вздохнула с облегчением: надоело чувствовать на себе ее пристальные взгляды во время возни с детьми. Роуз относилась ко мне не так предвзято. Бросив недомытые бутылочки, я прислонилась к раковине. Что я делаю? Что, черт возьми, я творю? Надо бежать отсюда. Найти время и хорошенько подумать, чтобы никто не отвлекал.

Едва вернулась Роуз, я сообщила, что мне надо съездить домой. Она заверила, что ей не составит никакого труда самой уложить детей — она укладывала их каждые выходные с самого рождения, малыши в надежных руках. Я провела в доме Хэлен четыре дня, на целых четыре дня выпала из жизни. Мне срочно требовалось домой, побыть в одиночестве, произвести перегруппировку и все обдумать. И в первую очередь — слова Франчески: если я надеюсь победить в бою с Маргерит, мне необходимо найти ей достойную альтернативу. Пусть я готова любить мальчишек до последнего вздоха, но примет ли суд во внимание такой довод? Если даже друзья считают меня безответственной, что уж говорить о представителях закона? И обо всех остальных?

Ко мне явилось очередное воспоминание, на этот раз в нем звучал мой голос. «Он алкаш и наркоман. Какой судья в здравом уме отдаст близнецов такому отцу?» Я не питаю болезненного пристрастия к спиртному и наркотикам, но и на моей репутации есть пятна. Тем более на репутации Хэлен… Представляю, каким ножом в сердце были для нее мои слова. А ведь я хотела ее утешить.

В первый раз за целую, кажется, вечность я вставила ключ в замок собственной двери, вошла, заперлась и упала на диван. Я смотрела в потолок. Неужели мои доводы подтолкнули Хэлен к краю? Значит, во всем виновата я? «Какой судья в здравом уме отдаст близнецов?..» Никакой, ответила она. Господи, до чего отчаявшейся и одинокой она была в эту минуту. И все из-за меня… Я подтолкнула ее к пропасти. Она не хотела, чтобы мальчишки лишились счастливой семьи, как случилось с ней. Твердила, что ни за что не допустит этого. Ни за что. Измученная, вымотанная, истерзанная депрессией, она наверняка верила, что только ее смерть и смерть Нейла станут гарантией счастливой жизни для близнецов. Если я хочу исполнить ее желание — мне предстоит серьезно задуматься.

Через пару часов я позвонила адвокату Хэлен.

— Тесса Кинг, — представилась я секретарю и подождала, когда меня соединят.

— Привет, Тесса, а я уже ухожу.

Когда только пролетел день? Я на ногах с самого рассвета.

— Говорят, в газетах уже появились объявления о похоронах. Вам что-нибудь известно?

— Да.

— Ничего не понимаю. А как же вскрытие?

— Результаты были известны еще вчера. Очевидно, Маргерит надавила на полицию, но в любом случае вскрытие провели бы достаточно быстро.

— Что они нашли?

— Ничего.

— Совсем?

— Да. А чего вы ожидали?

— Не может быть… — пробормотала я, не ответив на вопрос.

— Почему же? Предполагается, что Хэлен уснула за рулем. Нейл был пьян, но это было сразу известно, поэтому Хэлен и пришлось вести машину. Путь неблизкий, поболтать не с кем — такое случается сплошь и рядом. Страховка будет выплачена.

— Страховка?

— Да, жизнь Хэлен была застрахована. Близнецам не придется бедствовать.

— Им в любом случае не пришлось бы.

— У Хэлен был трастовый фонд, но все средства вложены в гонконгские предприятия. У нее имелся капитал, а не наличные.