Вдруг ему вспомнился первый день их пребывания здесь. Фэй была настроена весьма решительно и ради достижения поставленной клиентом задачи собиралась пустить в ход любые методы.

— По-моему, именно ты предложила провести частное расследование, а теперь хочешь отказаться от информации, которую удалось раскопать? — Саймон недоуменно покачал головой. — Причем ты прекрасно знаешь, что подобная сомнительная щепетильность не понравится Уэстмору и что мы просто обязаны воспользоваться полученными сведениями. Мы — адвокаты. И не забывай об интересах клиента и о профессиональной этике.

Фэй прищурилась. Ей не понравилось напоминание Саймона о профессиональной этике.

— Я надеюсь, что существуют менее подлые методы, — вызывающе заявила она.

— И это я слышу от женщины, которая уверяет, что способна работать наравне с мужчинами?

Саймон знал, что обидит Фэй, но, удивленный резкой переменой в ее взглядах, не удержался.

Фэй встала с кровати и завернулась в одеяло.

— Итак, нам обоим известна точка зрения друг друга, — сухо подытожила она.

Саймон ругал себя последними словами, что в очередной раз обидел ее.

— Фэй…

Она покачала головой.

— Иди в душ, а потом к Уэстмору.

Саймон молча натянул джинсы и футболку и отправился в свой номер. Когда он через полчаса вернулся к номеру Фэй и постучал в дверь, никто не ответил.

Возможно, она спустилась в ресторан позавтракать или отправилась на прогулку по пляжу.

В любом случае Саймон остался один.

Войдя в спортзал, Саймон осмотрелся. Возле беговой дорожки он заметил того, кто был ему нужен. Роджер Уэстмор, видимо, закончил занятия или просто сделал перерыв. Он стоял у тренажера и концом свисающего с плеча полотенца отирал пот с лица.

Саймон был настроен решительно. Эта странная командировка начинала действовать ему на нервы. Поведение Уэстмора казалось ему возмутительным, а безумная игра, которую они затеяли с Фэй, совершенно выбила Саймона из колеи.

— Роджер, мне нужно поговорить с вами.

Уэстмор нехотя повернул голову и встретился глазами с Саймоном.

— Я собирался поговорить с вами после ланча.

Неужели? — со злостью подумал Саймон. За все время их с Фэй пребывания здесь Уэстмор удостоил их беседой от силы раза три. В другой ситуации Саймон не потерпел бы подобного отношения к себе и к своему времени, но он был слишком увлечен романом с Фэй и потому не отреагировал должным образом на поведение клиента. Но, по-видимому, «медовый месяц» закончился. Сегодня утром, когда они расставались, Фэй вела себя холодно и сдержанно. Наверное, это к лучшему.

— В чем дело, Гарднер? — спросил Роджер Уэстмор с легким раздражением.

— Это вы мне ответьте, в чем дело. Я торчу здесь уже четыре дня, и не услышал от вас ничего дельного. Теперь мне все известно. Не понимаю, почему вы так повели себя. — Саймон огляделся по сторонам, желая удостовериться, что их никто не слышит. — Речь идет о злоупотреблении транквилизаторами, — произнес он, внимательно наблюдая за реакцией Уэстмора.

— Как, черт возьми, вам удалось узнать об этом? — Роджер Уэстмор пожал плечами. — Ладно, теперь неважно. — Он прищурился. — Вы собираетесь использовать эту информацию?

— Если вы наймете меня, если вам это нужно, если это поможет нам, то да.

В этот момент Саймон отчетливо представил серьезное задумчивое лицо Фэй, и что-то кольнуло в груди.

Затем перед его мысленным взором появился отец. А вдруг что-то похожее случится с ним? Ведь при разводе Кэтрин подобно Уэстмору могла бы использовать недостатки и слабости супруга против него. Как отреагировал бы на это сам Саймон? Ни за что на свете не хотел бы он оказаться на месте адвоката, который будет представлять в суде Кэтрин, который будет вынужден хитрить и вытаскивать на свет Божий чужое грязное белье. Так, как, к сожалению, не раз приходилось поступать Саймону, когда он разбирал чьи-то отношения…

Уэстмор неожиданно расхохотался.

— Я тоже кое-что выяснил. В вашей фирме прекрасная детективная служба. Мне это нравится. — Он протянул Саймону руку. — Можете считать, что я вас нанял.

Саймон ответил на пожатие, скрыв неприязнь.

— Вы не пожалеете, Роджер. «Джойс, Мередит и Гарднер» не обманет ваших ожиданий. Но есть одно обстоятельство, которое мы должны прояснить в первую очередь.

— Какое еще обстоятельство? — хмуро пробурчал Уэстмор.

Саймон наклонился к его уху и самым задушевным тоном, на какой только был способен, объяснил:

— Я всегда любил игры в мяч. Но мне очень бы не хотелось, чтобы в мою корзину целился мой собственный клиент! Моя репутация не позволяет мне допускать подобное. Либо вы доверяете мне, либо нет. Если вы еще раз затеете за моей спиной какую-нибудь игру, меня здесь не будет.

— Договорились, — бодро отозвался Уэстмор и, извинившись, вернулся на тренажер.

Саймон направился к выходу. Итак, ему удалось выяснить отношения с клиентом и при этом не потерять его. К тому же Уэстмор остался доволен, проделанной работой и принял решение без колебаний.

Делать для Уэстмора что-то большее, чем для всех остальных своих клиентов, Саймон не собирался. Он был намерен, как обычно, просто добросовестно выполнить свои обязанности и честно отработать гонорар. Но вместо привычного прилива сил в его душе творилось сейчас нечто непонятное. У Саймона было четкое ощущение, что дело Уэстмора может каким-то образом повлиять на всю его дальнейшую жизнь, поставить под угрозу его будущее — не карьеру, нет, — а то, о чем раньше он и не мечтал.

Чего раньше у него просто не было.

Хотя Саймон вовсе не хотел затевать ненужное выяснение отношений, он считал, что им с Фэй необходимо поговорить до возвращения в Сидней. Саймон не мог признаться даже самому себе, что просто ищет повод для разговора с ней — ему нужна была эта последняя встреча.

Фэй защелкнула замок чемодана. Нужно, как можно быстрее, уехать из Рокгемптона, пока она еще способна здраво мыслить. Влюбившись в Саймона, она открыла в себе новую, ей самой неведомую раньше Фэй Баркли, но потеряла себя прежнюю — упорно продвигающуюся к заветной цели, концентрирующую все свое внимание и силы на работе. Ту Фэй, которая никогда не хотела иметь мужа, семью.

Ту Фэй, которая если и позволяла себе изредка помечтать о Саймоне Гарднере, то, как о несбыточной мечте.

Теперь ничего уже не вернешь. Трудно будет опять превратиться в хладнокровную и беспристрастную мисс Баркли, в Снежную Королеву, претендентку на получение статуса партнера в фирме «Джойс, Мередит и Гарднер». Женственная и соблазнительная Фэй отныне всегда будет жить в ней. Та Фэй, для которой переживания и чувства Шэрон Уэстмор намного важнее карьеры.

Она изменилась. А когда вернется домой, ей, по всей вероятности, придется столкнуться с еще кое-какими переменами. Нужно будет привыкать к жизни без Саймона. Ее первой настоящей и, возможно, единственной любви в жизни. Который не доверяет женщинам. Который пришел на первое свидание с ней из любопытства, а на последующие — из желания узнать, чем закончится игра.

Который убежден, что чудес на свете не бывает, что счастливая семья возможна только в сказках…

Неожиданно зазвонивший телефон отвлек Фэй от размышлений. Она подняла трубку.

— Слушаю.

— Мисс Баркли? — услышала Фэй незнакомый низкий мужской голос.

— Да. Представьтесь, пожалуйста.

— Дежурный администратор отеля. Меня попросили передать вам, что ваш деловой партнер будет ожидать вас в своем номере в восемь часов вечера. Ему необходимо побеседовать с вами.

— Спасибо, — пробормотала Фэй и дрожащими руками положила трубку на рычаг.

К горлу Фэй подступил комок, казалось, это ее сердце рвется из груди и вот-вот выскочит наружу. Больше никаких свиданий и игр. Деловая встреча. И уж конечно никаких объяснений в любви…

Фэй Баркли, целеустремленная, непреклонная, опытный адвокат, никогда не посмела бы отказаться от деловой беседы с одним из своих боссов. Но сейчас в Фэй говорила женщина, и эта женщина чувствовала, что именно теперь необходимо отступить. Фэй подняла чемодан.