Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Об этом товарищеском объединении упоминают Ан. Чеботаревская в биографическом очерке о Сологубе[367] и Вл. Гиппиус в воспоминаниях об Александре Добролюбове[368] и автобиографическом очерке «О самом себе»[369]. Сведения о встречах петербургских декадентов можно почерпнуть также в тетради с записями Сологуба о посещениях разных лиц (в период 1895–1898 годов Вл. Гиппиус и Ал. Добролюбов бывали у него регулярно)[370], из его переписки с Вл. Гиппиусом[371] и, предположительно, в воспоминаниях Вл. Гиппиуса о Сологубе (до настоящего времени не расшифрованных из-за неясного почерка автора)[372].

Сологуб опекал юных друзей-декадентов, даже пытался протежировать им на литературном поприще[373]. Все они были значительно младше его по возрасту (Гиппиус и Добролюбов на 13 лет, Коневской — на 14, Шперк — на 9), эта дистанция заметно увеличивалась за счет его внешности, так как уже в те годы он казался значительно старше своих лет. Вл. Гиппиус вспоминал об обстоятельствах своего вхождения в литературу: «Первые связи завязались с „Северным вестником“ в восьмом классе гимназии, самым модным и, конечно, самым живым тогда журналом, куда Волынский не принял ни моих стихов, ни Добролюбовских <…> Мое декадентство было принято без всяких оговорок только Сологубом, с которым сблизился после первой же встречи» [374].

Самой живой темой и предметом общего дискурса среди участников группы, по-видимому, была «новая» русская и европейская поэзия. «А что касается исторической роли „декадентства“, — писал Шперк Сологубу 6 июля 1896 года, — то я не нахожу, чтобы выразился относительно ее отрицательно: необходимо стало познать душу человеческую в ее составных элементах, необходимо стало поэтическое γνώφι σεαυτόν[375] — и появилось это болезненное (положительно, а не отрицательно болезненное) творчество»; «Вы спрашиваете: нахожу ли я „декадентским“ Ваше последнее стихотворение: по форме — нет, но по содержанию, по чувству, в котором так сильно выражено недоумение перед жизнью, — да» (28 июля 1896 года)[376].

Итогом творческого общения петербургских поэтов явился замысел (1895–1896) издания журнала «Горные вершины», который, однако, не был осуществлен по причине наступившего идеологического разлада между Ал. Добролюбовым и Вл. Гиппиусом и внезапного выхода последнего из состава редакции[377].

Составившийся узкий кружок петербургских декадентов имел собственную эстетическую позицию, не совпадавшую с основной платформой «Северного вестника». Творчество Ал. Добролюбова и Вл. Гиппиуса в журнале отвергалось, у Сологуба, как оказалось, были также непростые отношения с редакцией. Лишь на первых порах А. Волынский и Л. Гуревич привечали начинающего автора, полагая себя его литературными крестными. Однако, при внешнем поощрении творческих устремлений Сологуба, оба редактора считали его хотя и приемлемым, но чуждым по духу «Северному вестнику».

Неудивительно, что представленная в «Северный вестник» в декабре 1896 года статья «Не постыдно ли быть декадентом» (в ответ на «Литературные заметки» и «Письмо в редакцию») была отклонена Волынским[378]. В отношении декадентов он всецело солидаризировался с З. Гиппиус.

Автор «Тяжелых снов» искал поддержки в лице юных друзей, с которыми его связывала близкая эстетическая позиция. Однако в скором времени внутри декадентского «братства» возникли идейные расхождения. В июле 1897 года под влиянием уже наметившегося раскола в лагере недавних единомышленников Сологуб писал Вл. Гиппиусу: «Вы, к моему искреннему прискорбию, в последнее время начали отметать декадентство. Это — влияние Мережковских? И особенно Зинаиды Николаевны? <…> В Вас, кажется, засела злосчастная мысль о том, что время изменилось, что-то такое вышло из моды, нужно что-то иное, новое и т. д. А мне всегда смешно, когда говорят, что, например, декадентство вышло из моды. Дамские слова. Впрочем, З<инаида> Н<иколаевна> серьезно думает, что декадентство только в том и состоит, что какие-то шалопуты видят звуки и любят зло. Надо же идти по направлению к концу и сооружать храм».

В том же письме Сологуб, не без злорадства, передавал корреспонденту литературные сплетни и информировал об очередной своей неудаче в «Северном вестнике»: «З<инаида> Н<иколаевна>, как Вы знаете, в разрыве с Флексером[379], а стало быть, и с „Северным Вестником“. Флексер недогадлив и неблагодарен, — З. Н. всегда оказывала ему большую милость, служа для него, так сказать, мерилом эстетического достоинства разных штук в стихах и прозе. Всего за несколько дней до разрыва З. Н. еще раз спасла „Сев<ерный> Вестн<ик>“ от одной эстетической погрешности, раскрыв глаза Флексеру на многочисленные недостатки моей повести „На камни“[380]; а ведь сам-то Фл<ексер> спроста, пожалуй, напечатал бы ее после нескольких небольших волынских искажений. Вывод из этого тот, что Флексерова душа действительно черна от неблагодарности, — и еще то, что он будет очень прост, не испросив помилования»[381].

Круг петербургских декадентов, просуществовавший недолго, окончательно распался в 1899 году. Вл. Гиппиус, подпавший под влияние религиозных идей Мережковских, в скором времени оставил активные занятия литературой и отдался педагогике, незадолго до этих событий он резко порвал с И. Коневским[382](о чем впоследствии горячо сожалел[383]); Федор Шперк скончался в 1897 году в возрасте 25 лет, Ал. Добролюбов, единственный среди них «практический декадент», как его называл Вл. Гиппиус, отправился на Соловки и также фактически прекратил литературную деятельность, «учительствуя» по-своему. С Соловков он прислал «бедному Федору Кузьмичу» нательный серебряный крест, «освященный водою угодников»[384], и на этом, по-видимому, история отношений поэтов подошла к концу.

В 1899 году на поле брани «нового» искусства рядом с Сологубом из бывших единомышленников оставался лишь Иван Коневской, который также выступил с защитой декадентства, объявленного З. Гиппиус (а еще раньше критиками из компании «Русского богатства») «позорным», внекультурным, «вредным», болезненным. На резкую статью З. Гиппиус «Торжество в честь смерти» в «Мире искусства» (1900. № 17–18), обличавшую «декадентов», Коневской ответил не менее резкой статьей «Об отпевании новой русской поэзии», опубликованной в альманахе «Северные цветы» (1901)[385].

Статью «Не постыдно ли быть декадентом» Сологуб начал с непосредственного обращения к оппонентам: «В разговорах и в печатных отзывах о новейшей литературе нередко не разграничивают ясно терминов: символизм и декадентство. Но среди людей, близко знакомых с этими новейшими идеалистическими попытками у нас и в Европе, господствуют, кажется, два следующих мнения: первое, что все (или многие) великие поэтические произведения были символичны, по самой природе искусства <…>; второе, что недавно возникло декадентство, явление уродливое, недолговечное, уже отцветшее, нелепое со всех сторон, диаметрально противоположное символизму» и т. п.[386] В первом пункте речь идет о статье Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы»[387], в которой символическими названы практически все классические произведения мировой литературы — от античности до романов Л. Толстого, Тургенева, Достоевского и Гончарова; во втором пункте — о статье З. Гиппиус «Письмо в редакцию».

вернуться

367

Чеботаревская Ан. Федор Сологуб: Биографический очерк. — С. 11.

вернуться

368

Гиппиус Вл. Александр Добролюбов // Русская литература XX века (1890–1910) / Под ред. проф. С. А. Венгерова. — М.: Мир, 1914. — Т. 1. — С. 281.

вернуться

369

Гиппиус Вл. О самом себе / Подгот. текста, публ. и послесловие Евг. Биневича // Петрополь. Литературная панорама. 1993–1996. — СПб., 1996. — С. 121–122.

вернуться

370

ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 6. Ед. хр. 81.

вернуться

371

ИРЛИ. Оп. 3. Ед. хр. 185; Ф. 77. Ед. хр. 224.

вернуться

372

ИРЛИ. Ф.77. Ед. хр. 152.

вернуться

373

См., например, письмо З. Гиппиус к Сологубу <1895?>: «Посылаю вам, Федор Кузьмич, это курьезное и малопонятное письмо Добролюбова ко мне, касающееся вас. Так как я ни с кем об этом достойном мальчике не говорила, то очевидно тут намек на мои ответные сентенции (точно я их не помню) вам, когда вы препотешно комментировали анекдоты из жизни сего молодого человека. Курьезнее всего тут упоминание об „услуге“. Сколько ни ломаю голову — не могу ни единой припомнить, а видела я его два раза. Вот разве: однажды он мне подал кофточку, а другой раз проводил случайно домой. Готова вернуть ему все: подать пальто и проводить на Васильевский Остров. Видите, сколь опасно иметь дело с декадентами, почти так же, как с нетрезвыми извозчиками!» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 183. Л. 54 об.).

вернуться

374

Гиппиус Вл. О самом себе. — С. 121–122.

вернуться

375

Познай самого себя (греч.) — надпись на фронтоне храма Аполлона в Дельфах.

вернуться

376

ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 773. Л. 8 об. Речь идет о статье Ф. Шперка «Таланты последней формации» (Новое время. — 1896. — № 7297, 4 июня. — С. 2).

вернуться

377

Об истории замысла журнала см.: Иванова Е. В. Александр Добролюбов — загадка своего времени // Новое литературное обозрение. — 1997. — № 27. — С. 214–219.

вернуться

378

На карточке авторского библиографического указателя к прозе помета: «„С<еверный> в<естник>“, 18 декабря 1896, возвращено» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 546).

вернуться

379

См. об этом: Rabinowilz S. J. A «Fairy Tale of Love»?: The Relationship of Zinaida Gippius and Akim Volynsky (Unpublished Materials) // Oxford Slavonic Papers. New series. Vol. XXIV. 1991. P. 121–144.

вернуться

380

Повесть опубликована под заглавием «Утешение», впервые: Север. — 1899. — № 15–21, 11 апреля — 23 мая; затем в сб.: Сологуб Ф. Жало смерти. — М.: Скорпион, 1904.

вернуться

381

ИРЛИ. Ф. 77. Ед. хр. 224.

вернуться

382

См.: Иван Коневской. Письма к Вл. Гиппиусу / Публ. И. Г. Ямпольского // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977 год. — Л.: Наука, 1979. — С. 79–98.

вернуться

383

См.: Гиппиус Вл. О самом себе. — С. 122.

вернуться

384

См. письмо А. Добролюбова к Вл. Гиппиусу. — ИРЛИ. Ф. 77. Ед. хр. 214.

вернуться

385

7 июня 1901 г. Коневской писал Сологубу: «Не могу не высказать Вам, Федор Кузьмич, что Ваши стихи в „Северных Цветах“ и в „Мире Искусства“ были мне благой дар. Во главе всех дума, начатая словами: „Я любуюсь людской красотою…“ есть великая помощь мечте и делу моей жизни. Я верую в святость Вашего творчества» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 509).

вернуться

386

ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 376. Л. 1–1 об.

вернуться

387

Лекция, прочитанная Д. Мережковским в 1892 г. в Петербурге (впервые отд. изд.: СПб., 1893).

37
{"b":"200786","o":1}