Да, по-видимому, много, много диковинного нам предстоит еще увидеть.

26 января 1974 г.

В Лондоне не существуют киоски «Справочное бюро». Да, вот эти самые киоски «Мосгорсправка», «Ленгор-справка» и так далее, без которых немыслим ни один современный советский город. Можете пройти Лондон вдоль и поперек и не найдете ни одной будки какой-нибудь «Лондонсправки», хотя можете себе представить, что такое Лондон и как в нем трудно сориентироваться приезжему.

На вокзалах, в аэропортах, там, конечно, есть бюро информации о поездах, самолетах, билетах и тому подобном, но я говорю именно об этих универсальных, всезнающих справочных бюро, которые на 80 процентов, в общем-то, выдают справки, как отыскать нужную улицу. Еще в них же вы можете попытаться получить адрес или телефон живущего в городе человека — при условии точного указания фамилии, имени, отчества, года рождения и места рождения его. Подав заказ и заплатив, вы лучше отправляйтесь по магазинам, потому что работница в будке в свою очередь будет звонить куда-то и делать там заказ, а потом уж через какое-то изрядное время придет или не придет ответ. Никому это не кажется странным: это же нелегкое дело — найти человека в современном многомиллионном городе. Представьте, нет ничего проще.

Расскажите об этом западному человеку — он недоуменно спросит сразу же: а почему вы не зашли, собственно, в телефонную будку? В первую попавшуюся будку, где рядом с телефоном-автоматом, вот в Лондоне в особых таких откидывающихся футлярах есть обязательно, как само собой разумеющееся, как нечто, без чего телефон-автомат вообще немыслим, — толстеннейшие четыре книги — адресно-телефонные книги Лондона плюс еще разные приложения, где более чем на трех тысячах страниц мельчайшим шрифтом напечатано все, ну все от «А» до «Z» — и люди, и магазины, и заводы, и тюрьмы. Да, только нужно знать, что «тюрьма» по-английски не на букву «Т», а на букву «П»: «Призон» по-английски не на букву «Т», а на букву «П». Вот открываете третий том с буквы «П», какая тюрьма вас интересует — Брикстонская? Холловейская? Пентонвилльская? — на странице 662 третьего тома идут «Тюрьмы Ее Королевского Величества», эти самые «Призонс», вы набираете номер и спрашиваете, как там себя чувствует ваш знакомый.

Тут же, без всякого перехода, тем же шрифтом идут адреса и телефоны людей, которым досталось иметь фамилии на «ПР»: мистер Призонт, миссис Призз, четверо Пристонов, две пристонских булочных и далее 268 человек по фамилии Причард. Таким образом, в любой будке за углом вы имеете весь лондонский адресный стол, и ждать не надо, подавать заказ не надо и платить не надо. Книги эти с педантичной регулярностью обновляются и перепечатываются ежегодно, являются бесплатными, периодически развозятся и подкладываются под все двери всех квартир и учреждений Лондона, по одному следующему тому. Утром открываете так дверь — лежит книга на пороге, пришла пора, значит, сменить этот самый третий том с буквами от «L» до «R» на более свежий. Смотрим. Тюрьмы на месте? На месте. Причардов стало 269 — первое время я от этого прямо, прямо скажу, балдел. А со старыми книгами что делать? Выбрасывать? Неужто? Тома эти, собственно, по размеру больше томов Большой советской энциклопедии. Но еще раз подчеркиваю: бесплатно, развозятся под все двери, всем жителям, нужно им это или не нужно, не спрашивая. То есть все это делается на средства из каких-то там всеобщих налогов, но конкретно является бесплатным, как бесплатно медицинское обслуживание, бесплатно тушение пожара у вас в доме, спасение утопающих или бесплатно пользование лавочками в скверах и парках.

И вот признаюсь честно: я не мог, я не мог выбрасывать в мусор эти старые, такие толстые, красивые книги, я их копил. У меня все перепуталось, старые и новые, под телефонным столиком высилась гора этих кирпичей, и один знакомый лондонец однажды удивленно спросил, зачем мне это нужно. Я попытался объяснить. Он, наморщив лоб, попытался понять. Потом глубокомысленно заметил, что у меня это, вероятно, пройдет.

Прошло. Сегодня у меня под телефоном лежат четыре свежих тома плюс приложения.

Ну хорошо, это с адресами или телефонами. Но как же пройти по Лондону? Шлеп на прилавок две копейки: «Девушка, как попасть в Савельевский переулок, пожалуйста?» Нет такой девушки. Есть, на худой конец, полицейский — бобби, который, впрочем, так пространно объяснит все на свете, что, кажется, всю жизнь ждал момента, чтобы кто-нибудь у него что-нибудь наконец спросил. Но это на худой конец. А на хороший — ну, на любом углу, в газетно-журнальном киоске купите карту, естественно. С покупки карты и путеводителей начинает свой первый шаг цивилизованный человек в любом цивилизованном месте. На картах Лондона вы найдете распоследний тупичок (по алфавитному указателю), всю паутину метро, школы и церкви, музеи и базары, Букингемский дворец и колонну адмирала Нельсона, вплоть до точного указания месторасположения всех городских общественных туалетов, что, согласитесь, в иные моменты жизни бывает и нужнее расположения колонны Нельсона.

Опять признаюсь и опять не смогу определить это иначе, как все тем же жаргонным словом: я балдел от английских карт. Это не карты, это поэмы. От всеобъемлющих атласов-энциклопедий, причем с разным уклоном: для автомобилистов одни, где особо будут выделены и расклассифицированы дороги с указанием ширины и даже покрытий, а железные дороги будут отмечены лишь незначительной паутинкой, так, для проформы. Для неавтомобилистов — другие, где, наоборот, ярко показаны железные дороги, аэропорты, пристани, паромы, пунктирами рекомендуемые пешеходные тропы; так вот, от этих всеобъемлющих атласов через разные атласы специально для рыболовов, или любителей пожить в палатке дикарем, или любителей старины там, красот природы — до подробнейших местных карт с масштабом 1 сантиметр — 100 метров, где показана каждая тропочка и дорожка и выведена каждая загогулина местного прудика-болота, выглядящего на этой карте внушительным Черным морем.

И вспоминаются поездки по Советскому Союзу. Едем, смотрим на карту: должен быть мост. Едем, едем, едем — моста нет. Зато уже город, до которого, судя по карте, добрый час езды, и вообще не совсем ясно, как мы по этой дороге могли в него попасть?

Совсем не так уж давно самой свежей картой Москвы, если не ошибаюсь, была карта Москвы дореволюционной. При Иване Грозном сориентироваться по Москве с помощью карты было парой пустяков по сравнению с серединой xx столетия. Расположение Манежной площади, Савельевского переулка и тем более общественных туалетов есть стратегическая тайна, и поэтому подробные карты наших городов не выпускались, а были и выстроены эти «Справочные бюро», эти хранители и обладатели тайны. Тому, кто никогда не стоял часа полтора этак в длинной очереди к справочному бюро у какого-нибудь вокзала в час прихода сразу нескольких поездов, чтобы узнать, как проехать к Савельевскому переулку (и заметьте: как проехать, а не где находится. Где находится — этого бы не сказали, а только скажут, как проехать); или кто, набрав «09», не слышал в ответ: «Справок по частным телефонам не даем»; или кто, доверчиво отправившись в поход по карте к месту знаменитой исторической битвы, упирался вместо того в ракетную базу, — тому не представить, не понять всей филигранной сложности и глубины советской жизни.

Единственной доступной для всеобщего обозрения и восхищения картой в Москве была некогда схема Метрополитена имени Кагановича, иногда даже с лампочками, зажигавшимися при нажатии кнопок. Но это была именно схема, так что враг по ней не мог бы догадаться, скажем, о расстоянии между указанными пунктами. Правда, и заблудиться в московском метро враг не смог бы — как в двух соснах после привычных ему дремучих лесов метрополитенов, скажем, лондонского или парижского. Зато какая архитектура! Зачем, правда, не совсем понятно: почему тогда трамваи не делались с пилястрами, хрустальными люстрами, а стенки троллейбусов не отделаны уральским мрамором? Но народ восхищался.