Немало журналистов из разных стран прибыло в Рейкьявик в 1972 году, чтобы освещать ход матча на первенство мира между Борисом Спасским и Робертом Фишером. Сенсационные результаты, показанные американским гроссмейстером на претендентских матчах, подняли небывалую шумиху, которая привлекла в столицу Исландии некоторых известных писателей, несмотря на то, что кое-кто из них имел самое отдаленное представление о шахматной игре.

Свои репортажи они писали великолепно, пока дело не доходило до шахмат. Тут, однако, путались названия вариантов и дебютов. К примеру, прозаическое название «английское начало» в одной статье было заменено пышным: «Правь, Британия!».

Но все рекорды побил Артур Кестлер, представлявший лондонскую «Санди таймс». В одном из своих репортажей сильнейшей шахматной фигурой он назвал… ладью! Чтобы впредь избежать подобных курьезов, Кестлер решил нанять консультанта из числа шахматистов.

Еще больше от коварства ладей страдают сами шахматисты. Завершался один из полуфиналов чемпионата СССР. В партии с гроссмейстером Александром Толушем международному мастеру Василию Панову нужна была только победа. Он прекрасно разыграл дебют. В позиции, где у Панова был неоспоримый перевес, можно было продолжить атаку вторжением ладьи «a1» на седьмую или восьмую горизонталь.

После глубокого раздумья Панов взялся за ладью и продвинул ее до a8, но в последний момент засомневался: а может быть, лучше сыграть Лa7? Немного подержав ладью в воздухе, он решил поставить ее на исходное поле и еще подумать.

Однако думать не пришлось. Панов ошибся и вместо поля «a1» поставил ладью на «a2», а это поле было атаковано черным слоном. Толуш мгновенно снял ладью. Разочарованный вздох Панова означал, что, подставив ладью, он потерял все шансы на успешное выступление в турнире.

Эта позиция встретилась в партии Эбралидзе – Рагозин (X чемпионат СССР, Тбилиси, 1937 год). Находясь в цейтноте, Рагозину необходимо было найти правильное отступление для ладьи. Плохо 39. …Лc7 из-за 40. Л:f8+! Кр:f8 41. Кe6+ и 42.К:c7. Поэтому черные сначала сыграли 39. …Сe7, а на 40. Лd7 пошли 40. …Лc7 в расчете, что на 41. Л:c7 дадут слоном шах и отыграют ладью. Однако Рагозин упустил из виду, что при этом продолжении слон на e7 попадает под связку.

После 40. …Лc7 Эбралидзе задумался минут на пять. Зал загудел, а один нетерпеливый болельщик так разволновался, что крикнул:

– Арчил, бери ладью…

Ответа, естественно, не последовало.

– Арчил, бери ладью…

Эбралидзе молчал. Он не особенно доверял шахматным познаниям своих болельщиков.

– Арчил, бери ладью! – на унимался подсказчик.

– Замолчи, я сам все вижу, – скромно ответил Эбралидзе и сыграл 41. Лd5. Через несколько ходов он сдался.

После этого в течение нескольких лет бедному Эбралидзе болельщики не давали покоя. То и дело в его квартире раздавался телефонный звонок и чей-то ехидный голос спрашивал:

– Почему ты не взял у Рагозина ладью?

Курьезный случай произошел с немецким мастером Эргардом Постом в одной из партий международного турнира в Кобурге (1904 год). В то время он был малоопытным шахматистом. После чересчур рискованной игры в дебюте Пост получил многообещающую атакующую позицию.

Судьба партии должна решиться по линии «h». Молодости свойственно стремление выиграть элегантно и быстро. Посту казалось, что следует только пожертвовать на «h7», затем шаховать по линии «h», побив обоих слонов на «h6» и «h5», и, когда после Лh1+ черный король вынужден будет отступить на «g6», объявить красивый мат ходом Кe7.

Считая, что приз за красоту обеспечен, Пост молниеносно реализовал «бессмертную» комбинацию:

1. Лh7+ Кр:h7 2. Фh1+ Сh6 3. Ф:h6+ Кр:h6 4. Лh1+ Сh5 5. Л:h5+. Безгранично уверенные белые радовались растерянному виду противника. После 5. …Кр:h5 Пост небрежно потянул руку к ладье «а1», чтобы нанести королю соперника решающий удар. Но… ладьи там не было! Пост поискал ее под столом – она исчезла бесследно. Тогда лишь до него дошло, что последняя ладья была пожертвована на «h5».

Лихой комбинатор печально взглянул на остатки своего некогда великолепного войска. Его соперник удовлетворенно ухмылялся в бороду. Это рассердило Поста, и он решил сражаться до последнего.

После 6. Кe7 черные могли одержать победу, например, простым 6. …Лg8+, но сыграли 6. …Фb7? что дало белым прекрасную возможность спастись. 7. Сg7 Кe5 8. Сd1+ Кf3 9. С:f8 Л:f8 10. С:f3+, и после продолжительной борьбы партия завершилась вничью.

С тех пор Пост стал меньше комбинировать, зато больше рассчитывать варианты.

Придя в шахматный клуб, один из его постоянных посетителей решил, что проблемы игры на выигрыш черными для него не существует. В атакующем стиле он выиграл несколько партий, применяя в каждой из них при первой же возможности, с шахом или без шаха, но обязательно со стуком, подчеркивающим силу хода, продолжение Сf8-b4. Неизвестно, как долго продолжалась бы серия побед, но на беду любителю попался трусливый партнер, который, стремясь не пустить слона на b4, сыграл пешкой a2 на a3.

Неожиданно для всех последовал ход Сb4. Фигуру белые забрали и вскоре выиграли партию. «Новинку», ход пешкой на a3, взяли на вооружение, встречаясь с незадачливым шахматистом, упорно игравшим Сb4, и другие любители. После того как упрямец проиграл несколько партий, добровольно отдавая слона, один из болельщиков поинтересовался:

– Зачем же вы применяете такое невыгодное продолжение?

Последовал неожиданный ответ:

– Этот ход я видел в одной партии известного маэстро, и поэтому он должен быть хорош!

Перуанский мастер Эстебан Каналь, будучи в Швейцарии во время своего первого турне по Европе, зашел в одно кафе. Его внимание привлекла группа любителей, увлеченно игравших в шахматы. Как только мастер подошел к их столику, один из шахматистов предложил сыграть. Каналь охотно согласился.

В первой партии после ходов 1. е4 е5 2. Кf3 Кc6 мастер взялся за своего белопольного слона и сначала поставил его на поле c4, но руку не отнял, а медленно продвинул до a6.

Противник слона взял. В дальнейшем Каналь играл в полную силу и отыграл фигуру. Возникший эндшпиль черные проиграли из-за слабости сдвоенных пешек до линии a.

Любитель потребовал реванш и попросил применить то же начало. Но и во второй, как и во всех последующих партиях, «новинку» опровергнуть не удалось.

На следующий день Каналь давал сеанс одновременной игры. Среди своих соперников он увидел вчерашнего неудачника. Первые ходы 1. е4 е5 2. Кf3 Кc6 были сделаны молниеносно, но, когда мастер взялся за белопольного слона, черные взмолились:

– Ради бога, только не ставьте слона на a6.

В одной турнирной партии черные попали в безнадежное положение.

Если пойти 1. …Крe2, то последует 2. Фe4+ Крf1 3. Фg4 Крe1 4. Фd1х. На превращение пешки в ферзя белые немедленно матуют: 2. Фd2х. Черные решили использовать свой последний шанс. Они продвинули пешку на первую горизонталь, но на фигуру не заменили.

Белые, вероятно, подумали: «Если сыграть  …Фd2+, то партнер поставит на поле превращения коня и собьет ферзя». Немного поразмыслив, игравший белыми отыскал среди сбитых фигур черного ферзя, поставил его вместо пешки на «f1» и сыграл 1. …Фd2 мат.