– Что, сэр? – переспросил трактирщик, но, наткнувшись на задумчивый взгляд постояльца, любопытство свое упрятал за пазуху грязноватого дублета и принялся рассказывать, каким опасным местом является эта Поггимен-роуд и как туда можно добраться, если его милость предпочитает риск спокойной жизни.

Обдумав маршрут, Перси решил для начала двинуться на розыски темного Конаерса по указанному трактирщиком ориентиру, а затем заехать к брату, чтобы «порадовать» того своими успехами и «по-родственному» с ним поговорить. Нужно было спешить, пока складывались кости и хоть слабо, но улыбалась фортуна. Более всего Ральфа беспокоило то, что он понятия не имел, где искать Мод и как ее можно найти в этом городском муравейнике. Он пытался вспомнить, что она рассказывала о своих родственниках в Лондоне, не вспомнил ничего, кроме того, что они могли заплатить ему за нее щедрое вознаграждение. Он чертыхнулся и решил, что после визита к брату поедет в Вестминстер. Придется ли ему там разбить лагерь или проще сразу начать обход всех церквей в городе? Можно было узнать о сэре как-его-там Вуде, но он ведь, кажется, в Девоне, а Мод ехала к отцу…

«Попробую выведать о Вуде у Скроупа, вдруг он что-то знает или слышал», – подумал Ральф и приказал Бертуччо седлать коней.

На пути к мосту через Темзу они выехали на улицу Бишопсгейт, здесь в добром соседстве сосуществовали мирское и духовное: харчевня «Корона», знаменитая своей доброй кухней, и церковь Святого Петра, знаменитая настоятелем, читающим добрые проповеди. Грешно пропуская утреннюю мессу, на которую уже собирались прихожане, Ральф предпочел добрый завтрак – темные дела лучше вершить на полный желудок, да и не только темные. Он спешился, кинул повод спрыгнувшему на землю Бертуччо и направился к входу в трактир, размышляя о тактике и стратегии поисков и, в случае удачи, допроса «грязного» адвоката, как вдруг остановился, словно ударился о стену.

Навстречу шла женщина, накидка плаща почти скрывала ее лицо, но он не мог ошибиться – это была она, леди Вуд! Ральф в пару шагов перегородил дорогу своей случайной любовнице. Фортуна обернулась, лукаво подмигнула, и щеки ее вспыхнули алым и пунцовым.

– Леди Вуд! Какая неожиданная встреча! Разрази меня гром, уже не чаял увидеть вас!

Она вздрогнула, остановилась, невольно толкнув идущую рядом с нею служанку, вздернула голову, глядя на человека, преградившего ей путь, от резкого движения накидка сползла на плечи, открыв лицо, – огромные серые глаза испуганно смотрели на Ральфа.

– Не чаяли увидеть? – переспросила она. – Вы… это вы, сэр? – и, не дожидаясь ответа, двинулась в обход, словно Ральф был ненужным препятствием, возникшим на пути. Служанка, бросив на Перси испуганный взгляд, заспешила за хозяйкой; Джон Потингтон, идущий следом за леди в сопровождении незнакомой дамы, остановился, кивнул; компаньонка Пикок уставилась на Перси своими острыми глазками, словно лисица, приготовившаяся к прыжку на нежданно подвернувшуюся добычу. Ральф коротко поприветствовал Потингтона, бросив на ходу:

– Джон, я должен сказать несколько слов леди, наедине!

Он не стал дослушивать, что ответил Джон, нагнал леди Вуд в пару шагов, подхватил ее за талию и повел за собой. Она пошла с ним, видимо, растерявшись от столь решительного напора.

Между трактиром и церковным двором, разделяя мирское и небесное, пристроился невзрачный дом с большими деревянными воротами, украшенными глубокой аркой. Туда-то внутрь этой арки Ральф и увлек свою добычу.

– Отпустите меня! – шептала она, вырываясь, глядя на него распахнутыми, как серые небеса, глазами.

Лицо ее вдруг исказила гримаса. Отвращения? Боли? Пусть, его дело предупредить ее об опасности, и пусть идет на все четыре стороны, к своему драгоценному ни на что не способному мужу.

– Отчего я должен вас отпустить? – пробормотал Ральф, чуть сильнее сжимая ее талию. Она вскрикнула, и он с трудом сдержал желание закрыть ей рот… поцелуем.

– Что ж вы так кричите, леди Вуд? Неужели боитесь меня? Своего спасителя?

Гримаса снова исказила ее лицо, когда он отпустил ее. Она осторожно выпрямилась, словно движения причиняли ей боль.

– Я не задержу вас. Лишь несколько слов по важному для вас делу, – коротко бросил он, не сводя взгляда с ее руки, прижатой к боку.

Она испуганно кивнула, оглядываясь.

– Что с вами, леди? – спросил он. – Я был груб и причинил вам боль?

– Нет, н-ничего, все в порядке, – быстро заговорила она, не отпуская ладони. – Но мне нельзя, мое отсутствие, мы все идем на мессу, мы… Вы считаете, что это в порядке вещей – похищать леди среди бела дня? И что за важное для меня дело? Вы ничего не можете знать о моих делах, как и я не знаю о ваших.

Она старалась не смотреть на него, отводила глаза, бормотала про его манеры, словно это имело какое-то значение. Леди смущена внезапной встречей с мужчиной, которому отдала свою невинность, она не желала этой встречи, она сбежала от него тогда, у Мургейта, а теперь не знала, куда деться от его грубой настойчивости?

– Diablo, да что с вами, леди! Я, как ваш… друг, хочу предостеречь вас, леди Вуд… Мод.

Она качнула головой, словно отгоняя какие-то мысли.

– Предостеречь меня? От чего же? – спросила и вдруг, словно вспыхнув, быстро, горячо заговорила: – Предостеречь, чтобы я понапрасну не приходила на условленное вами место встречи в церкви? Так я и не намеревалась… Почему вы напали на меня? Или это были не вы? Но кто мог, кроме вас?! – Она замолчала так же резко, как и начала, словно разгоревшееся было пламя потухло от порыва сквозняка.

Ральф изумленно уставился на нее, пытаясь понять смысл этих слов. Он мог ожидать чего угодно – упреков, жалоб, слез, но последние ее слова на миг превратили его в соляной столп.

– О чем вы, леди Вуд? – спросил он, когда ему удалось обрести дар речи. – Я напал на вас? Вы говорите о Кембридже? Или о том доме в лесу? Но, кажется, все случилось у нас с вами по обоюдному согласию?

– Вы, вы, господин Кардоне! Я говорю совсем не об этом! Я не говорила, что вы напали на меня, – запальчиво заговорила она, и свеча вспыхнула, пунцовым пламенем полыхнули щеки. – Лишь спросила… хотела знать… Это просто случайность, и у меня все хорошо. Вам не стоило тратить свое время на меня. Верно, у вас дела, а я… мне нужно идти.

– Подождите, мадам! – В голосе Ральфа зазвучали ноты, знакомые любой упрямой тигрице, даже если она никогда их не слышала. – Давайте по порядку. Я мог знать о вас только одно, что вы придете в церковь Маргариты, следовательно, кто-то напал на вас в Вестминстере?

Он смотрел ей в глаза, в огромные, ставшие совсем темными на бледном лице глаза, и ждал ответа.

– Вестминстере?! – изумленно переспросила Мод. – Почему в Вестминстере? Церковь Святой Маргариты… Паттенс находится здесь, на Руд-лейн. Разве не так? Там во дворе церкви у раки на меня кто-то напал. Джоанна – моя кузина – говорит, что это был воришка – их много в Лондоне. Хотел срезать кошелек и случайно задел меня кинжалом.

– Почему Паттенс? – удивился Ральф. – Я говорил о Вестминстере. Воришка случайно задел вас кинжалом? О, мадам, такого не может быть! Карманники очень ловки и никогда не ранят понапрасну. Так у вас просто царапина? Где она? Покажите мне!

Он замолчал, поняв, что зашел далеко. Желание защитить, укрыть от беды эту маленькую искусительницу было столь велико, что он забыл, где находится. Значит, кто-то напал и ударил Мод кинжалом. Ее пытались убить, и не в первый раз – теперь он был убежден в этом.

– Вы не говорили о Вестминстере, – продолжила она. – Вы сказали о Святой Маргарите, но даже не упомянули Вестминстер! А эта церковь Паттенс находится неподалеку от… в центре города. Я зашла в нее лишь помолиться. И я, мне пора…

Она уперлась кулаками в его грудь, словно хотела выбить на ней барабанную дробь. Он сжал ее запястья, успокаивая.

– Я ждала, искала вас!

– Я приходил в Вестминстер!

– А я – в Паттенс!

– Я ждал тебя, но мне пришлось уехать из города!