— А я понимаю, — сказал Касрин. — Талистан слишком силен, чтобы с ним могли справиться одни только трийцы. Вам нужна война на два фронта, так, Бьяджио? Вот зачем вы едете в Высокогорье.

— Если горцы нам не помогут, Талистан победит, — признался Бьяджио. — Гэйлу легко будет оттеснить трийцев обратно в горы, если его войска не свяжет еще одна сила.

— А вы знаете, где Ричиус? — спросила Джелена. — Мы уже много месяцев о нем не слышали. Честно говоря, мы даже не знаем, жив ли он еще.

— Я думаю, что Шакал в Фалиндаре. Именно там находится правительство трийцев, и именно там он всегда жил. И это не имеет значения. Трийские львиные всадники находятся в горах, и они будут знать, где Вэнтран. Они отвезут Алазариана к нему.

— Вы надеетесь, что отвезут, — возразил Касрин. — Это был огромный риск, Бьяджио: отправить парнишку в горы одного. Трийцы — настоящие звери. А если с ним что-нибудь случится?

— Вы этого юношу не знаете, — ответил Бьяджио. — Он удивительный человек. С ним все будет в порядке, я в этом уверен.

— И что потом? — спросила Джелена. — Вы рассчитываете, что Ричиус вам поможет?

Бьяджио пытливо посмотрел на королеву. Он обратил внимание, что она называет Вэнтрана по имени, и ему стало любопытно, насколько глубокими были их отношения. Бьяджио умел угадывать чувства окружающих. И то, что он сейчас ощущал в Джелене, было похоже на надежду.

— Он мне поможет, — уверенно заявил Бьяджио, — потому что хочет получить Арамур обратно и потому что это даст ему шанс сокрушить своих врагов из Талистана. Он не устоит. Не забывайте: он отсутствовал больше двух лет. За это время человеку легко ожесточиться.

Джелена опустила глаза.

— Да, — прошептала она, — я тоже так думаю.

Касрин заметил, что она опечалилась, и осторожно спросил:

— В чем дело?

— Ричиус Вэнтран помог нам захватить Кроут, — сказала королева. — Мы использовали его — а потом предали. К тому времени, как он с нами расстался, он стал другим человеком. Иногда я думаю о нем и о том, что мы с ним сделали.

Бьяджио отмахнулся от ее печали небрежным взмахом изящной руки.

— Давняя история. Не тревожьтесь о Шакале, миледи. Если я его знаю (а мне кажется, что это так), то он поглощен только одним — Арамуром.

— Итак, мы убиваем Никабара, а вы вовлекаете трийцев и горцев в войну с Талистаном, — с ухмылкой подытожил Касрин. — Неплохой план.

— Да, я тоже так считаю, — согласился император. — Но остается еще одна вещь...

Лицо у Касрина окаменело.

— В моем письме к Ричиусу Вэнтрану есть дата, — объяснил Бьяджио. — Первый день лета. Именно в этот день он должен атаковать Арамур. В этот день я введу горцев в войну с Талистаном. Мы начнем войну с Тэссисом Гэйлом на два фронта. Но это надо идеально скоординировать.

— И что?

— Мне нужно их отвлечь, — объяснил Бьяджио. — Это будет вашим заданием, капитан. В первый день лета вы должны подойти к берегу Талистана. «Владыка ужаса» должен открыть огонь. Это будет для меня сигналом начать нападение, а заодно отвлечет силы Гэйла.

— Постойте! — зарычал Касрин. — На это я не соглашался! — Он вскочил, гневно глядя на Бьяджио. — Я выхожу на охоту за «Бесстрашным», но это все, что я намерен делать!

Бьяджио с трудом заставил себя сохранить спокойствие.

— Когда мы отплывали из Нара, я сказал вам, что буду ждать от вас большего, Касрин. Не делайте вид, будто я никогда этого не говорил!

— Да, вы говорили! — отрывисто согласился Касрин. — Я решил, что вам нужна, будет защита, может быть, вы захотите, чтобы я доставил вас в безопасный порт, если дела пойдут плохо. Вы никогда ничего не говорили о нападении на Талистан!

— А если бы я сказал, вы бы сейчас здесь были? Касрин недоверчиво покачал головой.

— Боже, вы действительно сумасшедший! Как, по-вашему, я должен это сделать? Сначала я должен уничтожить самый мощный корабль в мире, а потом еще в одиночку напасть на Талистан? С одним-то кораблем?

— У Талистана нет военного флота, — напомнил ему Бьяджио. — «Владыка ужаса» сопротивления не встретит. Вам достаточно будет только открыть огонь из ваших мощных огнеметов. Выберите себе любую цель, все, что хоть немного похоже на форт или укрепление. Этого будет достаточно, чтобы отвлечь Гэйла. Когда он увидит, что находится под огнем с моря, ему придется отправить на берег какие-то силы, оттянув их с поля боя и облегчая мне задачу. Но вы должны приплыть туда вовремя. Вы должны открыть огонь на рассвете в первый день лета.

— Правильно! — огрызнулся Касрин. — Это если я смогу уничтожить «Безжалостного».

Бьяджио вопросительно взглянул на Джелену.

— Вы ведь составили планы, правда?

— Да, — подтвердила королева. — Мы с капитаном обсуждали наш план с моими командирами. Я дала ему карту одного из наших проливов, на юго-востоке главного острова. Его ширины едва хватит на «Бесстрашного». Как только он туда зайдет, он окажется в ловушке.

— Вы обо всем позаботитесь? — спросил Бьяджио.

— Утром я отплываю на «Роке» на Лисс. Как только я туда попаду, я начну готовить оборону. Пролив проходит между высоких скал. Мы выставим вдоль них пушки. — Лицо королевы жадно горело. — Мы разнесем «Бесстрашного» на куски.

Бьяджио был доволен.

— Вот видите, Касрин? Вы с королевой Джеленой займетесь «Бесстрашным». А потом вы сможете поплыть к Талистану, как я и планировал.

— Надо думать, — проворчал капитан. — Если Никабар захочет за мной плыть. И если я смогу его отыскать.

— Казархун, — напомнил ему Бьяджио. — Вот где вы найдете Никабара.

Капитан Касрин мрачно кивнул. Он продолжал стоять, нависая над своими собеседниками. Бьяджио видел, что он раздосадован — может быть, даже до такой степени, что готов ослушаться.

— Вы сердитесь, — сказал император. — Хотя вам не на что сердиться. Это не больше того, о чем я вас предупреждал, Касрин.

Касрин возмущенно отвел глаза.

— Вам следует подумать над моими словами, — продолжал Бьяджио. — По правде, говоря, выбора у вас нет. Если я потерплю провал, вам все равно некуда будет деваться. Вы и ваша команда останетесь теми же изгоями, какими были до этого. Но если я одержу победу, вы сможете вернуться в Нар свободным человеком. — Бьяджио улыбнулся. — А я всегда побеждаю.

— Не всегда, — сказала Джелена. Она подняла горсть песка. Он медленно тек сквозь ее пальцы, и его струйка чуть загибалась под ветром. — И давайте четко скажем одно, Бьяджио. Кроут к нашей новой сделке не относится. Если вы рассчитывали получить его обратно, можете об этом забыть.

— Я не рассчитывал получить его обратно, — ответил Бьяджио. — Кроут находится слишком близко от империи, чтобы вы его отдали. Я это понимаю. Кроут ваш, и я не буду с вами за него воевать.

— Мудрое решение, — проговорила Джелена. — И как мы будем действовать дальше? Что будет между Наром и Лиссом, когда все это закончится?

— Когда все это закончится, никаких «мы» больше не будет. С уничтожением «Бесстрашного» наш союз перестает существовать. Как я обещал, между нами будет мир. Вы перестанете нападать на Нар, а мы навсегда оставим Лисс в покое. Договорились?

— Хорошо, — сказала Джелена. Она встала на ноги, стряхнула песок с платья и осторожно улыбнулась обоим нарцам. — Мы все отплывем завтра утром. И если вам обоим до этого момента что-нибудь понадобится, просите не задумываясь. Я не хочу новых сюрпризов и не хочу никаких недоразумений.

Королева повернулась и пошла в сторону дворца, оставив нарцев на берегу. Касрин проводил ее взглядом. Он по-прежнему был недоволен, и Бьяджио ощущал смятение его чувств, которые омрачали яркий день. Император медленно встал, не побеспокоившись стряхнуть песок с одежды. Это был песок его родины. Если бы Бьяджио мог, он увез бы с собой весь песок этого берега. Он стал смотреть на море, дожидаясь, чтобы Касрин заговорил. Три корабля дожидались их на воде, чтобы отправиться в разные стороны. Бьяджио ощущал странную печаль. Принц Восточного Высокогорья Редберн не скрывал своего презрения к новому императору, и Бьяджио не знал, чего от него ожидать. Он вдруг понял, что больше всего его терзает страх.