Сумерки накрывали город темным плащом. Позади девушки тысячи освещенных окон мерцали в надвигающихся тенях. Садовые жаровни заливали балкон оранжевым светом.

Как и все в Наре, сад Аркуса был невероятно велик. Он нависал над дворцом, будто огромное многоцветное крыло — настоящий лес на фоне неумолимого камня. Ричиус был поражен этим зрелищем. Он так отличался от сада в его родном замке, где не было экзотических растений, а его отец ужасно гордился своими розами. Здесь все было иначе. Сад Аркуса представлял собой шедевр флористики, полотно, где художники работали с живым цветом. Он был именно тем, что и обещал Бьяджио: идеальным романтическим уголком для их встречи.

Ричиус пригладил волну волос и расправил плечи. Букет алых георгинов, который он сжимал в кулаке, выглядел среди этих сокровищ довольно жалким. Он очень давно не ухаживал за девушками и теперь с волнением гадал, как будет принят этот знак внимания. В конце концов, Сабрина — принцесса и, несомненно, привыкла к поклонникам. Он старался преодолеть робость. Ах, если б Динадин мог сейчас его увидеть!

Наконец он набрался храбрости и вышел из-за статуи. Крошечная птичка Сабрины тотчас улетела. Она резко повернулась к нему.

— Извините, — тихо молвил Ричиус. — Я не хотел испугать вас или вашу подружку.

— Вы меня не испугали, милорд, — ответила она. — Я вас ждала.

Ее улыбка придала ему уверенности: он подошел к ней и протянул свой букет.

— Граф Бьяджио сказал, вы любите цветы. Я подумал, что вам захочется иметь собственные.

Она радостно вскрикнула и приняла букет, зарывшись носиком в цветы.

— Ох, спасибо вам, милорд. Они прекрасны!

— Я рад, если они вам понравились. Я опасался, что у вас уже полная комната цветов. Вы ведь произвели во время моей коронации настоящий фурор, знаете ли. Мне кажется, на вас смотрели больше, чем на меня!

— О нет, милорд, я уверена, вы ошибаетесь. Сейчас большинство уже знают, что я буду вашей.

Она замолчала, и возникла неловкая тишина. Она умильно потупилась, устремив взгляд на свои цветы. Ричиус обрадовался, что она первая заговорила об этом. Возможно, она уже свыклась с этой мыслью, и он будет избавлен от необходимости объяснять ей планы императора. В вопросе об их браке они оба были лишены права голоса.

— Мне кажется, вы замерзли, — мягко сказал он. — Если хотите, мы можем уйти во дворец. Она покачала головой.

— Я люблю зиму, милорд.

Ричиус подошел еще немного ближе, и теперь их ничто не разделяло. Он ожидал, что Сабрина отодвинется. Она осталась на месте.

— Эта погода напоминает мне об Арамуре, — вздохнул он. — Я по нему скучаю. А вы скучаете по Горкнею?

Сабрина задумчиво наморщила лоб, а затем пожала плечами.

— Немного… Но, с другой стороны, уехать было приятно. В Горкнее есть вещи, по которым я нисколько не буду скучать. И я слышала, что Арамур очень похож на мою родину. — Она умолкла, рассматривая букет, и уже без улыбки добавила: — Я хочу извиниться за свою невежливость в день вашей коронации, милорд. Я плохо себя вела, и мне очень стыдно.

— Стыдно? — повторил Ричиус. — Почему?

— Пожалуйста, вам не надо щадить мои чувства. Я этого не заслуживаю. Я вас игнорировала, и, боюсь, у меня нет для этого объяснений. Но нам не полагалось видеться до тех пор, пока вы не узнаете о нашем браке, а вы застали меня врасплох. Я не знала, что делать, и потому вам не ответила. Мне очень жаль.

— Я понимаю. Я догадался, почему вы так себя вели. Когда мы встретили вас на дороге, вы уже знали, что едете сюда, чтобы выйти за меня замуж, правда?

Сабрина кивнула.

— Я знала об этом уже несколько месяцев. С тех пор как мне исполнилось шестнадцать. В Горкней приехал посланец императора с известием об этом. Он сказал отцу, что император выбрал меня вам в жены и что я должна приехать в Нар на вашу коронацию.

— А я думал, будто еду только затем, чтобы меня провозгласили королем, — признался Ричиус. — Мне жаль, что с вами случилось такое, миледи. Наверное, это было неожиданностью и для вас, и для вашего отца.

— Для моего отца? — с горечью переспросила Сабрина. — Можете не щадить моих чувств, милорд. Человеку, который должен заботиться о тысячах акров земли, от дочери пользы нет. Он уже много лет ждал этого посланца.

Ричиус ничего не сказал. Она снова отвернулась от него, и длинные стебли цветов норовили выскользнуть из ослабевших пальцев. Он неловко взял ее за руку.

— Я не знаю, какой из меня получится муж. Возможно, со мной жить будет не лучше, чем с вашим отцом.

— Простите, милорд. Кажется, я только и делаю, что вас обижаю, да? Право, я не хотела вас оскорбить. Я слишком много говорю. Может быть, отец именно поэтому и хотел от меня избавиться.

— И поэтому отправил вас в путь без должного сопровождения? Потому что он так мало вас любит? Может, мне не следовало бы так говорить, миледи, но, похоже, ваш отец — негодяй. Я не могу себе представить человека, который не гордился бы столь красивой и милой дочерью.

От этого комплимента Сабрина слегка оживилась.

— Вы очень добры, милорд. Но я доехала сюда благополучно.

— В сопровождении одного кучера! — возмущенно вскрикнул Ричиус, припомнив того мрачного великана с дороги. — Ваш отец поступил неразумно, отправив вас в такую даль без отряда охранников. Ведь вас могли ограбить или даже убить!

Сабрина передернула плечами.

— Но этого не случилось, так что сейчас уже нет смысла обо мне тревожиться, милорд. Вы очень скоро убедитесь, что я умею о себе заботиться.

— Правда? Ну тогда я удивляюсь, что вы разрешили отцу вообще кого-то с вами отправить!

— Вы не понимаете. Дэйсон не просто кучер. Он — мой друг. Мы друг о друге заботимся.

— Мне показалось, он нуждается в ваших заботах, — согласился Ричиус. — Я видел, как вы ухаживали за ним на коронации.

— Мы нужны друг другу, — уточнила Сабрина. — Дэйсон был единственным другом всю мою жизнь, сколько себя помню. Я знаю, иногда с ним трудно, но он — хороший человек, и сердце у него доброе. Я буду по нему скучать.

— Хотите взять его с собой? — предложил Ричиус — Вы можете пригласить его в Арамур, миледи. Я уверен, там для него нашлось бы дело. Если он так вам дорог, то я не вижу причины, чтобы вам с ним расставаться.

Сабрина поморщилась.

— Вы очень добрый, правда? — сказала она. — Поверьте, я попросила бы вас о таком одолжении, будь это возможно. Но Дэйсон — раб, и его ошейник принадлежит не мне, а моему отцу.

— Тогда мы можем выкупить его для вас и отпустить на свободу. У нас в Арамуре нет рабов, но я не думаю, чтобы он стоил дороже нескольких сильных коней.

— Что бы вы ни предложили, этого будет мало, — ответила Сабрина. — Мой отец его не отпустит, даже за табун лошадей.

— Почему?

Она посмотрела ему прямо в лицо.

— Потому что мой отец — бессердечный дракон, милорд. Он ни разу в жизни не отпустил раба и поклялся, что никогда этого не сделает. И уж конечно, он не отпустит его просто потому, что мне этого захотелось.

— О, но это же нелепо! — запротестовал Ричиус. — Надо быть действительно очень жестоким, чтобы отказать вам в этом! В крайнем случае он мог бы назвать его подарком к свадьбе.

Звонкий смех Сабрины разнесся по саду.

— Извините, милорд, — с трудом вымолвила она, — вы и правда ничего не знаете о моем отце, да? Он не дарит подарков и не делает одолжений. Особенно женщинам.

Ричиус нахмурился.

— Похоже, ваш отец не блещет умом. Трудно поверить, что он смог вырастить столь милую дочь!

— Я больше похожа на мать, — призналась Сабрина. — Но спасибо вам за ваше щедрое предложение.

— Я все время пытался придумать, как облегчить вам жизнь, миледи. Мне хотелось бы, чтоб вы были в Арамуре счастливы.

— Мне тоже, — легко согласилась Сабрина. — Но как насчет вас, милорд? Вы счастливы? У вас было мало времени привыкнуть к этой мысли. Как вы относитесь к такому браку?

— Честно говоря, пока не знаю. Я не собирался жениться в ближайшее время — а может, и никогда. Но вы очень красивы, и я не могу представить себе такого мужчину, которому вы не понравились бы.